Аллигатор
Шрифт:
— Извините, товарищи, позвольте пройти, — то и дело произносил он, протискиваясь в сторону женщины.
Когда до нее оставалось метра три, он вдруг увидел рядом с ней мужчину, который, жестикулируя, что-то говорил ей. Неожиданно он схватил ее за руку и потащил к выходу с платформы. Женщина пыталась вырваться, однако мужчина держал ее руку крепко и все ее попытки были тщетны.
Алексей схватил мужчину за руку и с силой сжал ее. Лицо мужчины побелело от боли, и он отпустил женскую руку.
— Ты кто такой? Ты что лезешь в чужую жизнь? — кричал он, стараясь освободиться из цепких рук Сергеева. — Я ее муж, а ты кто?
— Ты не муж, ты кобель. Если ты еще раз это сделаешь, я убью тебя. Ты понял меня или нет?
Наконец мужчине удалось вырвать свою руку. Он грубо выругался и, расталкивая людей руками, направился в сторону выхода с платформы.
— Спасибо. Я думала, что он меня сейчас потащит за собой.
— Кто он вам? Муж?
— Нет. Это бывший мой сожитель. Хочет вернуть меня, а я не хочу. Дважды в одну воду не входят.
— Сын-то от него? — поинтересовался Сергеев.
— Нет. Это мой сын.
Вдали показалась электричка. Пассажиры встрепенулись, и вся толпа хлынула к краю платформы.
— Давайте я вам помогу, — предложил он женщине и, подхватив ее сумки, направился к вагону.
Женщина взяла на руки ребенка и устремилась следом. Они вошли в вагон и сели напротив друг друга.
— Вы куда едете? — поинтересовался он у нее.
— В Васильево. Там у меня живет мать. Сама я работаю в Раифском зверосовхозе. А вы откуда?
— Сам я живу в Казани. Вернее, мать живет в Казани. А работаю охранником в садовом обществе «Каенлык». Платят мало, зато свободного времени выше крыши.
— Я случайно увидела у вас наколку. Вы судимы?
Сергеев сделал вид, что смущен. Немного подумав, он наклонился поближе к ее лицу и тихо произнес:
— Вы угадали. Я действительно судим. Но я не уголовник, я диссидент, то есть политический заключенный. Про нас еще говорят, что мы «узники совести». Раньше я работал в одном из институтов Москвы, но после того, как меня арестовало КГБ, сами понимаете, меня лишили всего, в том числе и возможности преподавать в институте. После второго ареста мне предложили покинуть столицу нашей родины, и я перебрался в Казань, где живет моя мать.
Он замолчал и посмотрел на женщину, стараясь понять, какое впечатление произвел его рассказ. Женщина, не отрываясь, смотрела на него.
— Сами понимаете, мне пришлось оставить в Москве все. Семья отреклась от меня. Я оставил им все — квартиру, дачу в Подмосковье и с пустыми карманами приехал в Казань. Попытался устроиться на нормальную работу, но мне везде отказывали. Пришлось вот пойти сторожем в садовое общество.
Достав сигареты из кармана пиджака, Сергеев поднялся с сиденья.
— Если вы не возражаете, я пойду покурю.
Выйдя в тамбур, он закурил и посмотрел в окно вагона. Впервые в своей жизни он не испытывал отрицательных чувств к женщине. Он невольно вспомнил этот неподдельный интерес к нему, к его придуманной биографии и ему вдруг стало смешно. Чтобы скрыть улыбку, он отвернулся от стоящего напротив мужчины и снова посмотрел в окно. Электричка, замедлив ход, остановилась. Он выглянул из открытой двери вагона. Поезд стоял на станции Юдино.
Теперь он знал, как зовут его попутчицу. Ею оказалась двадцатитрехлетняя Мадина Шарипова.
— Вы такой грамотный человек, наверное, пришлось вам много поездить по Советскому Союзу? — спросила его она.
Он посмотрел в потолок, словно вспоминая что-то.
— Вы знаете, Мадина, мне проще вам рассказать о том, где я не был. По крайней мере, начиная с мыса Золотой Рог и кончая Калининградом, я посетил все крупные города. Хабаровск, Находка, Комсомольск-на-Амуре, Омск, Томск — он продолжал перечислять города, о которых узнал из книг тюремной библиотеки. — Приходилось бывать в Париже, Берлине, Риме. Короче, в Европе.
— Да, красивая у вас была жизнь. А я вот окончила школу, родила, а затем соседка меня устроила в зверосовхоз, в котором работала сама. Нигде я не была и ничего такого не видела. Я даже в Казань выезжаю редко.
Мимо их вагона со свистом и грохотом пронесся пассажирский поезд. Она проводила его мечтательным взглядом и снова повернулась к Алексею.
— Кажется, приехали.
И словно в подтверждение его слов состав стал сбрасывать скорость, а затем дернулся и остановился.
— Я вам помогу.
Подхватив ее сумки с продуктами, он поспешил к выходу из вагона. Вслед за ним из вагона вышла Мадина, неся на руках спящего мальчика.
— Если вы не против, я бы помог вам донести эти сумки до дома, — галантно предложил он ей.
Румянец, выступивший у нее на щеках, сделал ее лицо еще привлекательней.
— Я согласна.
Они пошли рядом, бросая друг на друга взгляды.
— Алексей, расскажите мне еще что-нибудь о себе, — попросила она его.
— Можно, я вас буду называть на «ты»? Так проще и более доверительно.
Она молча кивнула головой.
— Ты знаешь, Мадина, мне однажды пришлось побывать в Австралии. Что меня там больше всего поразило, так это то, что там до сих пор едят человеческое мясо.
— Как так? — удивленно произнесла она.
— Не все конечно, но многие. Говорят, что вкус человеческого мяса чем-то напоминает вкус молодого теленка. Многие верят, что тот, кто хоть раз в этой жизни попробует человеческого мяса, приобретет иммунитет от многих серьезных заболеваний, таких как рак, болезни сердца и других.