Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Осенняя сюита»

Альманах

Я ничего не понимаю

Всё раздвоилось – сознание, мысль, Вижу туман перед взором, может, рассеется? Что-то внутри говорит мне: «Спустись С облака вниз, ни за кем не ведись». Да… негатив убрать… Жизнь-игра, а сумею я? «Кто ты, скажи? Прости, есть сомненье». Отойду – отступленье не слабость, а тактика, Ведь коварство становится тенью. А

для меня имеют значенье Трезвый взгляд на реальность и стойкость характера. Жизнь выносит вердикт. Что – есть вопрос?.. Все смешались, живём как в большом муравейнике. Кто-то тащит свой груз, кого вразнос, Вот кому-то поют апофеоз, Правдой прикрывшись, служат в поклоне лакеями.

Ну и пусть

Пунктиром гудки – и опять тишина, Эфир потревожен напрасно. Я в скорбной печали, меж нами стена, Все мысли вразброд и бессвязны. Теперь не с тобой говорю, с пустотой, И эхо парирует болью. Гудок, что пунктиром, он вновь затяжной, Опять погружаюсь в безмолвье. В бессонной ночи слышу скрип фонаря, Дождя частый хлёст и шум ветра. Он песнями пел: «Все страдания зря, Бывает любовь без ответа…»

Октябрь

Серебряные нити октября Застыли ожерельями жемчужин. Поймав каприз осеннего дождя, Пленяет красота плетёных кружев. И осень нитью, как умелый ткач, Опутала листву, украсив ветви. Ей подыграл безумец и ловкач, Шутник и балагур – холодный ветер. И улыбнулось солнце октябрю, Лучами осветило ожерелья. И с красками затеяло игру, Добавив золотые акварели.

Завтрак

Не сложилось у нас, а мне очень хотелось, И прогноз на погоду сегодня плохой, От него с чашкой чая поодаль сидела, Он с газетой в руках – и как будто чужой. Он налил в чашку кофе, придвинул поближе, Ароматом взбодрился, налил молока, Положил ложку сахара, как можно тише Размешал, пригубил свой напиток слегка. Выпил сразу, не глядя, при полном молчанье, Закурил сигарету, колечком дымок, Пепел сбросил и вновь затянулся с желаньем, Не сказав мне ни слова, ни взгляда в упрёк, Дождь хлестал за окном, он надел свою шляпу, Макинтош свой набросил, чтоб сам не промок. Затворил мою дверь, я как будто озябла, От обиды в слезах. Он мосты наши сжёг.

Ирина Листвина

Ирина Исааковна Листвина родилась 23 апреля 1944 года в Новосибирске. В трехмесячном возрасте была доставлена родителями в эшелоне в послеблокадный Ленинград.

Окончила ленинградский институт ЛИТМО (1966) и четыре курса вечернего отделения филфака ЛГУ (1970). Работала около двадцати лет техническим переводчиком на одном из ленинградских НПО.

В первые годы перестройки испробовала ряд новых профессий – от замещения библиотекаря в Доме творчества писателей в Комарове (плюс договорная переводческая работа) до рассылки финских детских библий во все регионы РФ, но разнообразие длилось недолго.

В 1996 году увезла тяжело больного отца лечиться в Израиль, где и осталась с семьей в Хайфе. В 2010-м вернулась в Санкт-Петербург на несколько лет. В настоящее время живет то в Хайфе в семье сына, то в Санкт-Петербурге.

Недавно в издательстве «Геликон+» при участии «Реноме» (СПб) вышли две книги И. И. Листвиной: «Гербарии, открытки…» и сборник стихов «Прогулки вдоль горизонта». В 2019 году отрывок из первой книги был опубликован в альманахе «Достояние» (Иерусалим), имеется несколько других журнальных публикаций. В настоящее время в издательстве «Нестор-история» вышел сборник стихов «Предвестья».

Осенний парк в Рождествено

Усадьбу эту называют поместьем Вл. Набокова – в ней его дом-музей, хотя ему и не довелось ее унаследовать. (Называют же так потому, что Выра не уцелела.)

Когда-то, в начале XVIII века, Рождествено принадлежало царевичу Алексею Петровичу.

Местность эта песчано-глинистая и обрывистая, с глубокими оползнями. В царствование Иоанна Грозного (во второй половине?) с огромным оползнем ушел под землю большой храм святителя Николая Чудотворца – над землей видны только конус верхушки да крест.

В глубине парка есть родник с удивительно чистой водой.

Я хочу туда, где растут деревья, где вода сквозит каплями в земле в робкой тишине… Бог один ей внемлет, а меня и нет в нежно-цветной мгле. Я хочу уснуть, но не в теле тесном, а еще дыша изредка как дождь. Веря, что в раю, как солдат безвестных, как детей и птиц – и меня Ты ждешь. Но ждать должно мне. На краю дороги бьет родник. В овраг клонится Земля. Мне – пройти насквозь, пока держат ноги оскуделый парк, сжатые [3] поля.

3

Сжатые – оба значения: поля после жатвы осенью и сжатые (уменьшившиеся) до полян в парке.

О (первом и втором) «я» скрипки

Конец ознакомительного фрагмента.