Мир прет в дурдом, как в шахту клеть.По Марксу и по Фрейду…Устал святой Владимир петьПро пиррову победу.Уж сорок лет холоден ствол.В гранит ушли фигуры.Бьет день сегодняшний, как кол,Вершины в амбразуры.Теперь нам только Бог судья.Живем миролюбиво.Исчезли грозные дядьяДзержинского разлива.Спортивный дух у звезд Кремля.По счету – поголовье.Народ могучий, не скуля,Мрет только от здоровья.Пускай не врут статистикиО перепитье водки.Мы стоики и мистикиВ российском околотке.И в нашей нынешней борьбеГитарный брень несносен.Теперь играют на трубе,Поют фанерным носом.И если рядом не оратьИ не стрелять по скатам,Услышать можно слово «бля…ь».А дальше непечатно…Мораль гуляет без оков,В ходу – сплошь иномарки.Теперь забили на волковАрмейские овчарки.Все, что ты раньше не любил,Пришлось у нас по вкусу.И ангел, что тобою был,Не вышел в Иисусы.И не о чем тебе хрипеть,И не принять Парижа.Собор любви устал гореть,Став на полшпиля ниже.Все рухнуло в забвенье лет,В альбомы и осколки…Ржавеет черный пистолет,Так и не снятый с полки.Ты жизни нищей не пенял…И в мавзолее векаГорит поэзия огняВселенского ацтека.Ты до сих пор за нас, за всехСтучишь в ворота рая…И выпавший тобою снегМне душу покрывает.Прости, что внуки не поймутТвоей бравады пламяИ что стихи твои уйдутВ незнаемое… С нами.
Остановиться, оглядеться…
На тело человечества – уже в который раз —Накладывают швы из корабельной пеньки.Кровь в органах дыхания пузырится, как квас,И в интернете с парашютом виснут зенки…Горит слеза горючая в невинности золы…Сожрала крыса мелкая шесть месяцев у года.Тоска взлетает птицей с оперением из мглыВ мир зла, где возрождается забытая природа.Пожары австралийские спалили сухостойВ Европе и Америке, России и Китае…Проклятием столетие отплатит за простойПромышленности совести, за ненависти стаи.Изрыта парадоксами суггестий каббала,Из церемоний святости уплыло наважденье.И та надежда малая, что в Господе жила,Фольклорно обозначена лишь в негритянском пенье.У похорон беспечности особая тоска,В молитвах безнадежности мешает боль в коленях…А в памяти останутся лишь замки из песка,В бессолнечной Вселенной не имеющие тени.
Если по правде…
Страшит не старость – пугает немочь.Выцвел рисунок – осталась схема.Ушла вода, пересохло русло…Зря в этом пиве бродило сусло.Себя искал – но никто не найден.Так и остался талант на складе.Ума палата давно в осадке,Сомнений зерна терзают грядки.Чего не вышло – того не вышло!Пегаса с клячею делит дышло.Собрались в тучи былые тучки,И даже ноги дошли до ручки.Вулкан извергнут. Застыла лава.И стала рамкой моя оправа.А баритон тяготеет к писку,И лезут зернышки из огрызка.Горчит напиток надежды в чаше,И все, что помнится, – было раньше.Боишься ветра в прогулке сольной…Но жить так хочется, что аж больно.
Моим друзьям – советским евреям
Попроще, господа, попроще —Не надо забывать корнейИ нагло выдавать за мощиСкелеты загнанных коней.И, душу выдувая в трубку,Укладываться в норматив.И самое святое в скупкуНести, как на аккредитив.Совать свой ум в любую дырку,Как в мясорубку для котлет.Плыть между капелек впритирку,Как нам велит менталитет.Таскать, как горб, нажитый опыт,Потеть от бега в кандалах,Светить, как солнце, голой жопой,Прикинувшись, что при делах.Не надо каяться при детяхЗа бедный стол и тесный дом.И скудно жить на этом свете,Как будто мы уже на том.Послушно замерзать и таять,Заглядывать, как в дуло, в рот.Любить врагов и ближних хаятьИ греться лишь в стадах, как скот.Попроще, господа, попроще —Изобретен велосипед.Перезимуем семь лет тощих,Потом придут семь жирных лет.И в исполнение пророчествХудого бледного коняВыбоины имен без отчествЗастынут на чужих камнях.Вас, господа, от солнца спрячутВ святоприимные пески.И внуки вежливо заплачутОт непонятной им тоски.И вам самим неловко станетЗа неуместную здесь прыть.Не убивает то, что ранит.Жить, господа, и значит – жить!
2020
У года вытекли глаза.Лежат с инфарктом перемены.И инфернальное «нельзя»Наполнилось бетонной пеной.Оброс концлагерь бытияКолючей проволокой страха.Сверкает высший судияВсемирной полицейской бляхой.Нет холодов и голодух,Весна пришла без опозданья…Венчают человечий духС бедой безликие пираньи.Объятия любви сухи.Заплесневели поцелуи.За непонятные грехиАминь меняет аллилуйю.Уже не будет «как всегда»,Господний замысел разрушен.И в легких пенится вода,Помалу заполняя душу.В бескровном ужасе войныНи правых нет, ни виноватых.Лежат в госпиталях страныНевоевавшие солдаты.Увы – прогрессу нечем крыть.Сейчас избавить нас от гнусаМы будем вежливо проситьМухаммада и Иисуса.
Всемирный потоп
Мир мой! Создан ты из кусков штукатурки,Обвалившихся при сотворенье Вселенной.И Господь, возмущенный живучестью окиси кальция,Просто залил водою ошибки творенья.И безвидно над водами плавились звезды-окурки,Там, мечтая о жабрах, ушло за коленом колено…Только Ной за труды заслужил сатисфакциюПриснопамятного, пробно-ошибочного повторенья.Потоп был всеобщим, но божественно кратким.После него история обрела внятное начало.И сыновья Ноевы – уже библейские Сим, Хам и ЯфетГрешили умеренно, не искривляя совершенства.Ткань населенья земли получила цветные заплатки,Все, что могло цвести, – цвело, что могло рожать, – рожало.Греховные мысли выжег божественный свет,И грех сменил пол мужской на женский.Обычный эксперимент с подручными средствами.Нет урановых шахт. Нет кирпичных печей Освенцима.Рекам крови не заполнить океаны потопа,Безумию прогресса за неделю не выжечь мозг.И благие намеренья грядут испорченными невестами,Мощь колен иудейских уже обернулась коленцами…Выскребают небесную высь начиненные нами циклопы,И ревут ураганы когда-то задуманных гроз.Мне одно непонятно: зачем утопил Он безгрешных,Никогда не грешивших животных, зверей и червей?..Пауков, змей, жуков под горячую руку зашиб…Пощадив лишь рыбье да орлов на холодных вершинах.Почему не пошел до конца – не прикончил врагов своихвнешнихИ не отдал зверью исправленье ошибки своей?Потому что Он знал: даже плесенноклеточный грибВ коллективном сознанье своем отгрызет пуповину.
К людям…
Мы судьбой называем дорогу,По которой, слепые, идем.То, что трепетно вверили Богу.То, что мы, склонив головы, ждем.Мы судьбой называем причиныСледствий, что неподвластны уму…Слог библейский Франциска Скорины.И из света пришедшую тьму.Изреченья безумных пророков,Гнев Олимпа и слезы икон.И двуликий марьяж стрептококка,Выдуваемый сквозь геликон.Изречения Экклезиаста,Пифий сны, Иеремии плач…Истерический блуд от подкастовИ тупой политический срач.Суеверий дремучую шалость,Камнепад поражений и бед.И щемящую нежную жалостьК вере в свой несвершившийся бред.Мы судьбой называем окурок,Мировой запаливший пожар,И призыв обитателей дурокВ бестелесье, к подателю кар.В ней, как в женщине, вяжут капризыСеть возможного нитью времен.В ней картины эпох – лишь эскизы.И атланты – причуды колонн.Мы безгласны в надежности клеток,Что за смысл – грызть зубами металл?Судный прах лотерейных билетовРавнодушный сквозняк разметал.Мы – судеб неудавшихся судьи…Для удавшихся – мы палачи.Продаем за тридцатник ИудинПламя светлое Божьей свечи.
Рената Юрьева
Родилась 6 октября 1965 года в г. Белебее Башкирской АССР.
Работает директором и учителем английского языка Кочневской средней общеобразовательной школы Татарского района Новосибирской области.
С 2000 г. член литературно-музыкального объединения поэтов Татарского района «Седьмое небо».
С 2016 г. член Союза писателей России, с 2018 г. член Международной академии русской словесности.
Имеет публикации статей по работе, стихов и прозы в сборниках и альманахах разных уровней. Изданы свои книги: стихи, рассказы, книжки для детей. Является активным участником творческих конкурсов, фестивалей, а также поэтических сайтов, на которых выступает и в качестве жюри в творческих конкурсах.