Альманах «Российский колокол» №5-6 2019
Шрифт:
– На кикимора намекаешь? – насторожился Кощей.
– Да мню, не худо бы до Поганых болот смотаться. Давненько мы с ним не виделись.
– И ещё б столько не видеться, – вздохнул тот.
– А энто ты, Кощеюшка, лишку хватил, – не согласилась Ягиня. – Он хоть и вредный, но нам не вражина. Не то что орфелик, не к ночи помянутый. Да и на Наместника у него зуб не просто так. Кикимор-то поболе нашего здеся живёт. Да и помнит кой-чего.
– Диссидент он, – решительно и сурово выдал своё определение Кощей. – Несогласный вечно.
– Ох, – замахала руками та, – кака говоря-то у тебя пошла! Где тока набралси?
– Да ить, – почесал под костлявыми рёбрами его бессмерчество, – дурное слово – как банный лист. Не приметишь – а оно уже на языке, как на заднице, висит.
– Ты, Кощеюшка, за говорей-то следи! – строго попеняла подруга Кощею. – Сам знаешь, времена-то у нас какие…
– Да знаю, – махнул рукой тот. – А какие ишо будут?
– Того не ведаю, – отрезала Ягиня, – а тока щас-то неча варежку разевать. Шовелиться надоть.
Кощей на это ничего не ответил, а только что-то сосредоточенно мараковал внутри себя. Картина вырисовывалась хаотичная, недостающих кусочков было – тьма-тьмущая, а делать что-то надо было. Тут Ягиня в точку сказала.
– Гномы подчистую скупили весь ведьмин камень, – сказал он задумчиво, – вот и смекай, что и как. А ещё на ярманке слушок ходит, что Кир Наместник от гномов дары принял. Богатые. Что вроде с орфеликом они опять вместе.
– Бойтеся гномов, дары приносящих, – отозвалась Ягиня. – Так, што ль, раньше говаривали? Вляпаемси мы с емя опять, чую.
– Угу, – нехотя подтвердил Кощей.
– А ты к кикимору идти не хочешь, – продолжила гнуть своё старая, – и к Горынычу тебе путь заказан.
– Да не дави хоть ты на больное, – грустно сказал тот. – Алевтин-то ещё знашь што сказал? Слух идёт, что люди на Стразе появляться начали.
– Да как это? – сразу не нашлась чего ответить Ягиня. – А Наместник?
– А вот и думай тогда, что Наместник, – буркнул Кощей. Ягиня открыла рот, потом прикрыла его рукой, показала пальцем вверх и покачала понимающе головой.
– Такие дела, подруга, – вздохнул Кощей, прервав затянувшееся молчание. – Такие дела.
– От Алевтина слух-то, поди? – поинтересовалась Ягиня.
– От него, – кивнул Кощей.
Та пожевала губами, раздумывая:
– Доверяешь ему?
– Нет, конечно, – отрубил Кощей. – Но всё может быть. Не удивлюсь.
– А я вот, Кощеюшка, удивлюсь! – не согласилась та. – Оно и вправду всё может быть, но токо окромя этого.
– Что, думаешь, у Наместника свои планы?
– Это уж точно, – серьёзно подтвердила Ягиня догадку Кощея, – даже не сумлевайся.
– Дела-а-а, – опять протянул Кощей.
– А к кикимору всё ж таки надоть наведаться.
– Да я рази против! – согласно махнул рукой его бессмерчество. – Лишь ба толк был. А то от них, от диссидентов, одни слюни…
– Как сказать, Кощеюшка, – несогласно покачала головой Ягиня, – как сказать.
Кощей на это несогласие ничего не сказал, только погладил ласкающегося котика. Потом махом допил оставшийся в кружке чай и предложил:
– Давай-ка лучше посмотрим, где там наш закусон сердешный. Добрался ли?
– И то! – согласилась Ягиня, доставая золотое блюдечко с голубой каёмочкой.
– Где же яблочко-то у меня? – остановилась она в раздумьях.
– Так вон же оно, – подсказал Кощей, показывая в угол, – котик играл.
Яблочко было поднято, обдуто, обтёрто и положено на блюдечко. Ягиня, хитро улыбнувшись Кощею, лихо дунула на него, и завертелось, закрутилось яблочко, покатилось по блюдечку. Постепенно ускоряясь, яблочко словно расчистило внутренность блюдца, и показалась картинка. Как есть живая. А в ней поле.
С высоты птичьего полёта Ягиня с Кощеем увидели связанных Болтуна и Солипатроса, а рядом с ними крепкого бородача.
– Вот иди ж ты на косую! – выругался Кощей. – Какая нелёгкая их к Соловью-разбойнику занесла, а?!
– Знаю я эту нелёгкую, – задумчиво промолвила Ягиня. – Точнее – этого.
– На Болтуна намекаешь? – встревожился пуще прежнего Кощей.
– А на кого ишшо-то! – резонно ответила та.
– Дак это, – не унимался в эмоциях тот, – это ж какого кругаля дать надо, чтоб туда попасть!
– Ну, для бешеной собаки семь вёрст не крюк, сам знашь, – сказала Ягиня. – А этому – и все десять.
– Да уж, – невесело вздохнул Кощей, – от Соловья им просто так не уйти. Что, видать, придётся на выручку лететь?
– Не к спеху, Кощеюшка, – ответствовала подруга. – Пусть помаринуются там. Можа, поумнее станут. А мы по-кудась до кикимора слётаем. Поважнее дело будет.
– Ну как скажешь, – сказал тот, вставая. – Только это ж на Хрустальных берегах, чтоб им пусто было. Путь-то неблизкий. Да и таможня опять же.
– Ну а што, Кощеюшка, – на ходу поддержала тему Ягиня, – оне, дисс… гм… несогласные-то, завсегда подале от родимой земельки.
– Ага, – криво ухмыльнулся тот, – издаля же всё лучше видно.
– Знамо дело, – серьёзно сказала Ягиня. – А ты, Кощеюшка, быдта зуб на него имеешь? Энто ты зря.
– Да вредный он, – махнул рукой его бессмерчество, – говорил же. И непонятный. То с Наместником вась-вась, шуры-муры. А то вдруг ни с того ни с сего несогласный он. Весь прям из себя.
– Ни с того ни с сего даже дожжик не быват, – мотнула головой подруга, – а уж в такем-то деле…