Альманах «Российский колокол» №5-6 2019

Альманах

Предгрозовые ласточки

Не чувствую себя отцом семейства,Мальчишество торчит, как стержень в форме.Писать и пить – вот русское блаженство,Чем рассуждать с трибуны о реформе.Объятья перезрелой истеричкиНе вызывают бури, а напротив…Нас любят юные, я помню их косички…Помилуй Бог, при чём же здесь Набоков?Кому они достанутся такие,Я изваял их в солнечном тумане.Как ласточки предгрозовой России,Они щебечут мокрыми губами.А впрочем, говорю любой: «Свободна!Лети, покуда слабых крыльев хватит».Я поддержу дыханьем осторожноТу, за которую судьбой другой заплатит.

Одиночество

Последние сожгу дроваИ чайник вскипячу.Последние скажу словаИ потушу свечу.Я должен быть один как перст,Чтоб слышать Божий Глас!Когда горит огонь сердец —Не отвлекайте нас.Последние сожгу дрова,Дверь за собой запру.Мы ночью постучались в райИ разошлись… к утру.

«Задела, как бы невзначай…»

Задела, как бы невзначай,В потоке мутного вокзала,Сказала: «Здравствуй и прощай!»И в междометиях пропала.Я сразу тот узнал вокзал,Как пульс на собственном запястье,И посреди вокзала встал,Как вкопанный по уши в счастье.В душе виденье пронеслось:Сквозь жар и запах сеновалаСердца захлёбывались врозь,Луна лучами трепыхала.Я ничего не говорил,Ты ничего не говорила,Я никого не разлюбил,Ты никого не разлюбила.

Дочке

Мне стыдно и тяжко;

Как туча я чёрен и страшен,

А ты как ромашка,

И взгляд мой тебе ещё важен.

Взираешь на мир

Из-под крыльев отцовских, широких.

Ещё я не Лир,

Но я знаю отцов одиноких…

Смогу ль защитить тебя,

Девочка, в мире продажном?

Где натиск и шторм,

А у нас лишь кораблик бумажный,

На коем словесности русской

Скупые глаголы,

Где греки сменили варягов,

А греков – монголы.

А взглянешь на Родину –

Грязи и крови по горло,

Сажусь на обочину…

Слякотно, сыро и голо…

Ступай же, лети!

Не озябни под северным ветром.

Я встал из земли,

И я лягу в следы твои – пеплом.

Драматургия

Евгений Чебалин

Академик, действительный член Петровской академии наук и искусств, член Международного сообщества писателей, Союза писателей России. Закончил Грозненский педагогический институт, затем аспирантуру (Высшие театральные курсы) ГИТИСа, отделение драматургии. Более 30 лет работал в федеральных СМИ: собкор радио и телевидения по Заполярью Якутии, спецкор «Огонька», собкор «Правды» по Северному Кавказу, собкор «Советской России» на Среднем Поволжье. Написал 12 пьес, поставленных в 64 театрах страны и дальнего зарубежья, в том числе в театре сатиры («Многоуважаемый шкаф»), театре Вахтангова («Добежать, отдышаться»). В московских издательствах вышли в свет пять романов: «Час Двуликого», «Гарем Ефрейтора», «Безымянный Зверь», «СТАТУС-КВО-та», «НАНО-SAPIENS». По трём последним защищались диссертации в Сорбонне, Грозненском университете и Университете им. Гёте в Германии. Лауреат медали Георгия Жукова; первая премия международных конкурсов «Золотое перо Руси» и «Русский Гофман». Победитель литературного конкурса генералиссимуса Суворова (2018 г.).

Бедная, бедная РУССА

(трагифарс с элементами хулиганства)

Действующие лица:

Прохоров – директор ООО «Светлый путь», впоследствии АО «Рассвет».

Лида – его жена, а-ля Дездемона.

Русса – Роботизированный Универсальный Самопро-граммируемый Секретарь-Автомат, жутко разносторонняя особа.

Розанов – замначальника департамента, теоретический самец.

Килькадзе – председатель научно-технического совета департамента. Он же Троянский, сексуально озабоченный конь.

Гваздун – начальник районного агроуправления, гений му-тантизма.

Коновалова – селекционер, коня на скаку завалит.

Ракуша – член правления ООО «Рассвет», контуженый кирзовый Ахиллес.

Фельзер – хирург-ветеринар с ехидной памятью. Баран-Производитель – муляж с гиперфункцией размножения.

Курт Вассерман – председатель совета директоров концерна «Дойчэлектрик», пожизненный военнопленный. Анюта-микро – Русланова.

Ольга-Вера – два родственных Духа в едином теле. Офицер ГИБДД – господин и холуй в едином лице. Водитель такси – гибрид шмаровоза и экзекутора.

Русский Бзик – существо из русского Пространства.

АКТ 1

Большой двухкомнатный номер московской гостиницы. В номере сидят за столом и ждут звонка Прохоров и его жена Лидия. Звонит мобильник. Прохоров берёт его.

ПРОХОРОВ. Слушаю.

ФЕЛЬЗЕР. Вася?! Ты где?!

ПРОХОРОВ. Голос из родимого Задрыпинска. Был в Германии, сейчас в Москве.

ФЕЛЬЗЕР. Наконец приехал!

ПРОХОРОВ. Заслуженному ветерану моё почтение. Здравия желаю, Яков Борисыч.

ФЕЛЬЗЕР. И вы после Германии желаете, шоб мы тут имели здравие? А не хотите белую горячку?! Садись, пока стоишь. ПРОХОРОВ. Что случилось?

ФЕЛЬЗЕР. Я приехал из города от дочери и увидел дикий кошмар. Полдеревни в зюзю, в стельку, вдрабадан. Отдыхают по лужам и почти совсем не дышат. Работы моему ветеринарному здравпункту на неделю.

ПРОХОРОВ. С какой радости пир?

ФЕЛЬЗЕР. До нас добрались на «Мерседесе» четыре мордоворота и стали скупать земельные паи. За пай и подпись на договоре – ящик пойла!

ПРОХОРОВ. И наши недоумки купились?

ФЕЛЬЗЕР. Почти что поголовно. На этот кошмар Ракуша зарядил дробовик картечью и прострелил мордозадым колесо на джипе.

ПРОХОРОВ. Озверели?! Ну и что дальше?

ФЕЛЬЗЕР. От них жутко запахло, и мы таки дали этим пахучим уехать. Может, зря?!..

ПРОХОРОВ. Яков Борисыч, держите оборону до моего приезда… я скоро! (Телефонный звонок.) Алло… алло…

ГОЛОС (из трубки, с грузинским акцентом). Василий Никитович Прохоров?