Альмар. Мой новый мир. Дилогия
Шрифт:
— Сегодня сюда приезжал мой отец, — обратился я к собравшимся, намеренно не называя Ларга Повелителем. — По возвращении он мне сказал, что вы не хотите воевать. В большинстве случаев такое нежелание можно было бы только приветствовать, но не в этом. Попрошу не шуметь и выслушать все, что я вам собираюсь сказать. Потом будете спорить, ругаться и решать, что делать дальше. Большинство из вас не знает об истинном положении дел. Кое-что говорилось выборным дворянам, но немногое и вразброс, а о том, что дошло до вас, остается только гадать. Я не гадалка, поэтому сейчас коротко изложу вам все события последнего времени в том порядке, в котором они следовали.
— Может быть, вам не стоит себя утруждать пересказом того, во что большинство разумных саев все равно не поверит? — предложил мне протолкавшийся к помосту воин в котором я узнал Рештока.
— Может быть, вы, граф, заткнетесь и не будете перебивать того, кто по положению гораздо выше вас? — сказал я ему, вызвав шум собравшихся. — Вы кое-что слышали, а большинство не знает ничего или знает только в вольном пересказе таких, как вы. Представляю, что вы им могли сказать!
Решток тоже применил магию, поэтому наш обмен любезностями слышали все.
— Вы меня оскорбили, принц! — покраснев от злости, выкрикнул он. — Я настаиваю на поединке!
— Сначала я уделю внимание тем, кого уважаю, — сказал я, показав рукой на толпу. — А потом убью вас. Мне прекрасно известно, к чему вы здесь всех подбивали. Наверное, всю жизнь мечтали занять место отца, да не было повода. А теперь вы этот повод нашли.
Я рассказал обо всех покушениях, включая нападение на пляже, о котором не знал никто из собравшихся. Потом последовал короткий пересказ того, о чем говорил граф Нил Ворох, и донесения барона Бреда.
— Вы вольны верить мне или нет, — сказал я в конце. — Только очень скоро на нас обрушатся воины герцога Салея, и ваше недоверие выльется и в вашу смерть, и в гибель ваших близких. Но война с Дарминами это еще не все! Темноглазым не нужны саи, им нужна наша земля, поэтому после войны они уничтожат победителей!
— Все это только слова, — сказал один из стоявших возле помоста баронов. — Есть доказательства?
— Каких доказательств вы от меня хотите? — спросил я его. — Вот рядом со мной стоят мои дружинники, которые при помощи своего оружия могут убить сотни воинов. Это не доказательство? Если этого мало, могу показать вам тела чужаков. Это те, кого я убил при нападении на наследника.
По моему приказу агенты барона Ольта развернули ткань, в которую были завернуты тела японцев, и сбросили их с помоста. Это доказательство вызвало к моим словам больше доверия, но все равно не переломило ситуацию. Почти никто из собравшихся не хотел воевать. Одно дело — позвенеть мечами с соседом, другое — война.
— Я вижу, что вам милей ваши традиции, чем здравый смысл, — сказал я, заканчивая выступление. — Салею удалось собрать армию, только пролив кровь несогласных. Я этого делать не собираюсь. Поэтому все те, кто нам не верит, могут проваливать. Остальным я могу предложить следующее. Никто не поведет вас завоевывать соседей! Наша цель не в том, чтобы захватить чужое, а в том, чтобы защитить свое! Мы хотим, чтобы вы стали стеной на пути врага, перекрыв южный тракт. Если мы вас обманываем или обманываемся сами, то вы просто постоите дней десять, а потом разойдетесь по домам. Желающие могут проехать по тракту, чтобы пообщаться с соседями, но я бы такого не советовал, потому что тракт перекрыт и никто с вами разговаривать не станет. Жрецы, которые попытались проехать, бесследно исчезли вместе с купеческим караваном. А теперь я буду говорить с вами, граф! Какое оружие вы предпочитаете?
— Я вас вызвал, поэтому выбор оружия за вами, — ответил он. — Меня устроит любое из того, чем дрались наши предки! Железки своих дружинников можете не предлагать.
— Вы спокойны, — улыбнулся я графу. — Верите тем слухам, которые я сам о себе распускал? Я имею в виду то, что я из-за лени на все махнул рукой, в том числе и на фехтование. Увы, родственник! Если бы это было так, он бы меня не выбрал!
Обнаженный меч Брода мне подыграл, на мгновенье вспыхнув голубым светом.
— Откуда он у вас? — потрясенно спросил Решток. — Он же пропал!
— Особенность у меня такая, что ко мне липнут такие вещи, — пояснил я. — Но я не буду использовать своего преимущества, поэтому меч мы пока отложим.
Я положил меч на оставшуюся на помосте ткань и сделал вид, что задумался.
— Копья это не оружие для благородного поединка, — сказал я минуту спустя. — И магический поединок я вам предложить не могу. Со стороны мага, имеющего накопитель, такое было бы слишком нечестно. И что остается? Придумал, граф! Я вас убью голыми руками.
— Кто же так дерется? — под гогот собравшихся спросил Решток. — Вы издеваетесь? Даже мужики в деревнях берут дубины!
— Вы предлагаете убить вас дубиной? — я опять изобразил раздумье. — Нет, граф, я с вами не согласен. Не будем уподобляться мужикам. И потом кто вам сказал, что драться без оружия неблагородно? Вот получится так, что у вас его при себе не будет и что, подставлять свою шею под чей-то нож? Вы помните наши священные книги?
— А какое они имеют отношение к нашему поединку? — удивился он.
— Ну как же? — сказал я, обращаясь больше не к нему, а к собравшимся. — Вся наша жизнь, все вековые традиции заложены священными текстами. Если вы не помните, что говорил бог, то я вам сейчас напомню! Оружие это не меч и не щит, это сам сай, его мужество, сила и готовность к служению! Там еще много чего написано, но нам хватит и этого. Конечно, если у вас руки растут из задницы, и вы только и умеете, что двинуть ими кого-нибудь в рыло, такая схватка никому никакой радости не доставит. Надо учиться убивать красиво без всякого оружия. Как это делать я сейчас всем покажу. Забирайтесь на помост, а то у меня еще много дел, а вы отнимаете время!
Похоже, Решток уже жалел о своем вызове, но отступать ему было некуда. Отдав кому-то меч, он зашел на помост. Физически он был сильнее меня и, хотя мне удалось лишить его большей части уверенности в исходе поединка, страха я на его лице так и не увидел. Зрелищной наша схватка тоже не выглядела. Я просто в очередной раз отработал первую связку, только на этот раз с реальным противником, и все довел до конца. Меня хорошо укатала жизнь в эльфийском теле, потому что когда я свернул шею этому гаденышу, ничего, кроме гадливости, не почувствовал. Опустив тело бывшего родственника на помост, я приказал барону Ланшу доставить его в столицу и побеспокоиться, чтобы где-нибудь закопали тела чужаков.
— Только пусть на них посмотрят все желающие, — добавил я в конце и в сопровождении дружинников направился туда, где мы оставили кареты и лошадей.
— Олес! — связался я на обратном пути с Зартоком. — Не скажете, где ваш капитан?
— Он сегодня прибыл с дружиной отца и был свидетелем вашего выступления в лагере, — ответил граф. — Когда вас можно навестить?
— Чем быстрее, тем лучше, — поторопил я. — После обеда у меня много дел. Даже не знаю, когда смогу освободиться. Вы можете подъехать сейчас?