Альмар. Мой новый мир. Дилогия
Шрифт:
— Почему думаешь, что нет любви? — полюбопытствовал он.
— Я люблю свою жену, — сказал я. — И я хотел от нее ребенка для нас самих, а не для того, чтобы отделаться от вас внуками.
Дальнейший разговор на эту тему прервал приход Гордоя.
— Еще не начинали? — сев в кресло, спросил он. — Это хорошо. Давай, Кирен, с самого начала и со всеми подробностями!
Я минут за десять рассказал им то, что посчитал нужным.
— Следующий поход будет за оружием, — закончил я рассказом о своих планах. — Но к нему нужно будет хорошо подготовиться. Подберу людей и хоть по минимуму их обучу, и все вместе выучим язык. И нужно подумать, что делать с золотом.
— А что с ним нужно делать? — с недоумением спросил Гордой. — Оно тебя чем-то не устраивает?
— Огромное количество монет с изображениями саев вызовет нездоровое
— Не вижу никаких проблем, — сказал Ларг. — В хранилище много золотого песка и самородков. Монеты нам делает на заказ кузнечный двор Бартов. Отдать золото и объяснить, какие тебе нужны слитки, и они все сделают. Сам поговори об этом с Алексаром.
— Я вижу проблему с этим… человеком, которого ты приволок из своего мира, — сказал Гордой. — Зачем он тебе сдался? Учиться сворачивать шеи?
— Не только, — сказал я. — Это боевой офицер, который знает наше оружие и все особенности его применения. Помимо борьбы он нам подготовит нашу дружину и ваших жрецов. Возможно, что от него и в других делах будет немало пользы.
— Пойдут разговоры, — скривился Гордой. — Убрать бы его куда-нибудь в глушь, чтобы там и учил, но ведь это тебя не устроит.
— Конечно, дядя, — согласился я. — Я в вашу глушь мотаться не смогу, да и с тренировками дружины возникнут проблемы. И потом я с его помощью думаю поработать над нашей охраной. Конечно, разговоры будут, даже если оденем как сая и закроем глаза очками, но нам все равно придется делать много такого, о чем станут болтать. Ничего, когда все закончим, о многом забудут, а болтунов можно будет и припугнуть.
— Ладно, поступай так, как считаешь нужным, — согласился он. — Только долго не тяни. Как-то у меня на душе неспокойно.
— Слава Солнцу, что вы вернулись, милорд! — соединился со мной барон Ольт. — К вам сейчас можно приехать?
— А что случилось, барон? — спросил я. — Какие-нибудь вопросы с размещением?
— Нет, мы заняли в вашем дворце достаточно помещений, — ответил он. — Дело связано совсем не с этим. Пару часов назад к главе Ромара прибыл молодой граф Ворох.
— Ну и что? — не понял я.
— Как что, милорд? — удивился он. — Ворохи это один из первой десятки графских родов Дарминии! Граф Стор уже знал, куда мы перебрались, поэтому сразу отослал юношу к нам. Мы его выслушали и на всякий случай проверили магией. Он ни в чем не соврал и сказал много интересного. Хотелось бы, чтобы его послушали вы.
— Подождите минуту, барон, — сказал я Ольту. — Я с вами свяжусь чуть позже.
— Интересные новости, — обратился я к родственникам. — Только что со мной связался барон Ольт.
— Было видно, что ты с кем-то беседуешь, — сказал Ларг. — И что же такого интересного передал твой барон?
— Он не столько мой, сколько ваш, — ответил я. — А новость такая. Два часа назад к графу Стору из Дарминии прискакал молодой граф Ворох. Граф переслал его в нашу службу, где юношу допросили и проверили магией. Теперь барон хочет привезти его ко мне, а у меня есть предложение доставить его сюда и выслушать всем вместе. И мне вам потом не пересказывать, и у вас могут возникнуть вопросы к графу.
— Дело говоришь, — согласился Ларг. — Пусть везут, а я распоряжусь, чтобы их сюда пропустили. Только придется идти в гостиную, а то здесь для такого числа саев мало места.
Мы перебрались из кабинета в гостиную, а через двадцать минут туда же вошел барон Ольт, вслед за которым двое гвардейцев ввели юношу лет шестнадцати с перевязанной правой рукой.
— Приветствую вас, милорды! — поздоровался барон. — Позвольте вам представить последнего представителя графского рода Варох!
— Позвольте и мне вас поприветствовать! — поклонился юноша. — Вы, должно быть, меня не помните, хотя я и был у вас гостем прошлой зимой.
— Ну почему же, — сказал ему Ларг. — Я вас помню, Нил. Судя по словам барона, вашей семьи больше нет. Расскажите нам, что у вас произошло.
— Я могу вам многое рассказать, но в основном с чужих слов, — сказал Нил. — Так получилось, что я уехал в гости к другу отца и там задержался. Его дочь считается моей невестой…
— Свои личные дела, граф, вы можете пропустить, — сказал ему Гордой. — Итак, мы уже поняли, что вас дома не было.
— Да, милорд, — послушно сказал Нил. —
— И как к этому отнеслось ваше дворянство? — спросил Ларг.
— С пониманием, милорд, — криво усмехнулся Нил. — Нетрудно усвоить урок того, что будет с несогласными. Сопротивляться такой силе бесполезно, а гибнуть, да еще с семьями, никто не хочет. А среди баронов всегда было много желающих подраться. Часть дворян постараются остаться в стороне от похода, но остальные своих воинов Салею дадут.
— А горожане? — спросил я.
— А им все равно, милорд, — сказал Нил. — Герцог их не трогает и исправно платит за оружие, так с какой стати им проявлять недовольство? Нарушение традиций? Может быть, и нашлись бы такие, кто выступили, только ведь темноглазые у нас теперь верховодят и в городской страже, и в страже герцога, и в гвардии. И они не отличаются терпимостью. Если кто-то выступает против, тех тут же убивают. Жизнь длинная и дается один раз, а традиции… Если их не смогли отстоять жрецы, которые утверждали их именем Бога, значит, не так уж они Богу нужны. Многие рассуждают именно так.
— Как вы добирались, граф? — спросил я. — Предгорьем?
— Нет, милорд, — ответил он. — Там, как и на южном тракте, все уже перекрыто гвардией и баронскими дружинами. Пришлось ехать севером, прижимаясь к горам. Несколько раз видел летающих тварей, причем уже у самых гор, но успевал спрятаться в пещерах. Твари в них залетать не любят. Только там масса летучих мышей и их дерьма: долго высидеть невозможно.
— И что думаете делать? — задал я еще один вопрос.
— Драться, милорд! — ответил он. — Не столько за традиции, сколько за семью! Отец поступил глупо, из-за чего и пострадал, но матери и сестер я Салею не прощу!