Алмазная луна [Венера Прайм - 5]

Прюсс Пол

Он замолчал, увидел, что она улыбается и рассмеялся, покачав головой:

— Прости. Ты должен быть знаешь больше подробностей, чем я.

— Не беспокойся. У меня нет никаких отношений со «свободным духом». Но я все же «императрица» и ты в этом скоро убедишься. — Улыбка Спарты была резкой, а глаза сверкали, как сапфиры.

Во время этого разговора Форстер собрал остальных в кают-компании:

— Ангус, пожалуйста, расскажи нам, что ты нашел внутри капсулы.

Лицо инженера было суровым, как у полицейского на дознании.

— И системы связи, и

системы ориентации были намеренно выведены из строя. Кто-то, хорошо разбирающийся в астронавигации, перепрограммировал компьютер управления капсулой, чтобы она отклонилась от запланированной траектории при приближении к Ио, так чтобы встретиться с Амальтеей и совершить мягкую посадку. Здесь злоумышленник слегка ошибся и двигатель слишком поздно заработал на торможение, заработал когда они уже вошли в лед, так что это им принесло очень небольшую пользу.

Форстер обратился к пилоту:

— Джозефа, убедись, что у нас есть полные записи обо всем, что произошло. Особенно все, что нашел Ангус. Их необходимо обязательно сохранить.

— Есть, сэр. — Уолш была слишком большим дипломатом, чтобы выказать удивление. Все, что произошло, естественно было зарегистрировано. Этого требовали правила Совета по космическому контролю. Форстер, очевидно, опасался саботажа и не понимал, что практически это не возможно — автоматизированные системы корабля не позволят это сделать.

— По моему мнению, если бы план Мейса удался, он бы перепрограммировал свой компьютер, или, возможно, уничтожил его и заявил, что авария произошла из-за неисправности. Он здесь только для того, чтобы шпионить за нами. — На мгновение профессор погрузился в свои мысли. Потом продолжил. — Позвольте мне услышать ваши комментарии.

— Они проснутся через час голодными, будут любопытны и полны жажды деятельности. И как нам быть с их любопытством? — поинтересовался Гроувз.

— Надеюсь, мы не будем держать их связанными? — Уточнил Мак-Нил.

— Я хочу, чтобы вы четко поняли: никто из нас не должен вести себя иначе, чем в соответствии с высочайшими требованиями этики и космического права. — Форстер откашлялся. — Мы просто должны занять его чем-нибудь, его и его подругу.

Часть четвертая

В самое сердце бездны

XIX

«Манта» опять вышла в подземное бурлящее море Амальтеи. За штурвалом Спарта, рядом с ней Форстер, а Блэйк втиснулся в тесное пространство позади них.

Целая стая люминесцентных «кальмаров», пульсирующая, как один организм, мельтешила под ними. Это сверкающее великолепие было похоже на почетный караул, выстроенный для встречи высокого гостя.

— Держу пари, — сказала Спарта, — что они ждут нас и что они расстроились, когда вы с Блейком в прошлый раз не последовали за ними.

Форстер поднял кустистую бровь в ее сторону:

— Ты, что, уверена в этом?

— Она права, сэр, прислушайтесь.

Следуя совету Блейка, Спарта отрегулировала громкость внешних телефонов.

— Я слушаю. Но я не биолог, это может быть и обычной стаей рыб, — нетерпеливые брови Форстера дернулись. — Хотя структура звука более четкая, четче, чем раньше. Не совсем регулярно, но с повторением элементов. Как вы думаете,

это сигнал?

— Да, закодированный в писках и свистках, — подтвердила Спарта.

— И говорится то же самое, — сказал Блейк. — То же самое, что говорили медузы Юпитера, я имею в виду.

— Да, сэр, — вновь подтвердила Спарта. — Говорится то же самое. — «Они прибыли».

Форстер на мгновение задумался:

— Не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, Трой…

— Ваш анализ подтвердит это. Когда вы изучите сделанные записи.

Форстер посмотрел на нее:

— Ты не все мне рассказала. Ты ведь все время знала, что мы здесь ищем, не так ли?

Спарта кивнула в знак согласия.

— И сегодня мы его найдем, — торжествующе заявил Форстер.

Она никак это не прокомментировала, сосредоточившись на управлении. «Манта следовала за сияющей стаей «кальмаров» к светлому ядру Амальтеи. Как и прежде, субмарина была вынуждена останавливаться, чтобы ее «жабры» приспособились к глубине, но, что удивительно, температура воды там где вели их «кальмары» для «жабр» была вполне приемлемой.

Вскоре они приблизились к ядру.

Ядро было везде ярким, но не везде горячим. Подплыв поближе, они увидели, что многочисленные потоки пузырьков, расходящиеся во все стороны, порождены сложными структурами — светящимися белыми башнями высотой в километр или более, усеивающими идеально зеркальный эллипсоид. Свет от раскаленных башен — ибо даже сквозь десятки километров воды они пылали ярче, чем нити накаливания, — отражался в изогнутой зеркальной поверхности; именно эти отражения, а также их источники издалека создавали впечатление единого светящегося объекта.

— Ты ведь знаешь, что мы нашли, правда, Трой?

— Я, да.

— А я, нет, — сказал Блэйк.

— Космический корабль, — сказал Форстер. — Космический корабль возрастом в миллиард лет. Он перенес культуру X с их звезды на нашу. Они припарковали его здесь, в радиационных поясах Юпитера, самой опасной части Солнечной системы за пределами оболочки самого Солнца. И они заключили его в ледяную оболочку, достаточно толстую, чтобы защитить его на столько времени, сколько потребуется. Они засеяли облака Юпитера жизнью и поколения за поколениями пассивно наблюдали за ними. Жизнь не эволюционировала, облачная экосистема была слишком проста для этого, но и никогда не подвергалась катастрофическим изменениям геологически активной планеты — пока прибытие Кон-Тики не дало знать этой жизни, что мы эволюционировали до планетарного вида. Что мы прибыли. — Он замолчал, и на его старом-молодом лице отразился почти мистический восторг. — А теперь корабль-мир просыпается и сбрасывает свою ледяную оболочку.

Спарта, втайне забавляясь его риторикой, но внимательно следя за его настроением, тихо спросила:

— Как вы думаете, что будет дальше?

Форстер бросил на нее проницательный взгляд:

— Есть много вариантов, не так ли? Возможно, они выйдут, чтобы приветствовать нас. Возможно, они просто попрощаются, сделав то, ради чего пришли. А возможно, они все мертвы.

— А может быть, они принесут рай на Землю, — иронически заметил Блейк. — Полагаю, этому учит ваш культ?

— Это никогда не было моим культом, — сказал он. — И ее тоже.