Алмазы Эсмальди
Шрифт:
– Верно, здесь все золотое.
– Но как можно быть такой богатой?
– Вот Лиза может же.
Прижав руки к груди, Таня остановилась в дверях огромной гостиной. Одетая в белые брюки и бледно-голубой пиджак, она выглядела очаровательно. Ни к чему не притрагиваясь, она осмотрела все: уставленный бутылками бар, стереорадиолу и стеллаж с пластинками, отделку и драпировки. Она двигалась, словно во сне.
– И все это твое, Гарри?
– Ничего здесь моего нет… я здесь только живу.
Он показал ей
– Ты спишь в этой чудесной комнате совсем один?
– Да, но я вижу тебя во сне.
Таня смотрела на него, улыбаясь.
– Правда?
– Правда… Ну, ладно, пошли.
Ее глаза стали умоляющими.
– Гарри, пожалуйста, можно мне посмотреть ожерелье Эсмальди?
Гарри заколебался. Потом увидел, с какой надеждой и желанием смотрит она, и у него не хватило духу ей отказать. Он провел ее в спальню Лизы. У Тани вырвалось восторженное восклицание, когда он зажег свет. Комната была вершиной роскоши, комфорта и тонкого вкуса. Ее красота и великолепие до сих пор производили на Гарри сильное впечатление.
– Но ведь это настоящее чудо! – прошептала Таня, медленно входя. – Это самая прекрасная комната, какую я видела.
– Кто спорит!
Гарри подошел к туалетному столику и сунул руку под крышку.
– Что ты делаешь? – спросила Таня с любопытством, становясь рядом.
– Открываю сейф. Тут две кнопки, одна здесь, другая с той стороны комнаты. Вот эта отключает сигнализацию, другая отпирает сейф.
Он пересек комнату и отыскал вторую кнопку, хитроумно запрятанную в причудливой резьбе, обрамляющей радиатор. Когда он нажал кнопку, дверь вделанного в стену сейфа скользнула в сторону.
– Ох, как чудесно! Гарри, дай я сама. Ну, пожалуйста, прошу тебя!
Гарри вновь закрыл сейф и дал ей нажать на обе кнопки. При виде открывающейся дверцы сейфа она захлопала в ладоши, как возбужденный ребенок.
– Ах, вот бы жить так! – воскликнула она. – Это самая удивительная ночь в моей жизни!
– Подожди, – сказал Гарри. Ее возбуждение передалось и ему. Он протянул руку и достал из сейфа продолговатый футляр. – Сними одежду, Таня.
Она удивленно воззрилась на него.
– Я не понимаю.
– Давай-давай… снимай.
Дрожащими пальцами она стала расстегивать пуговицы. Сбросив одежду, она встала перед ним. Он открыл футляр и вынул ожерелье, сверкающее, как три нитки звезд.
– Не шевелись.
У Тани захватило дух при виде алмазов. Гарри застегнул ожерелье на ее тонкой шее, потом подвел ее к высокому зеркалу, а сам отошел. Ее белая, как слоновая кость, шелковистая кожа была идеальным фоном для мерцающих камней. Она стояла завороженная, неотрывно глядя на свое отражение.
– Я так и думал, – сказал Гарри слегка охрипшим голосом. – Будто для тебя сделано.
Таня не ответила. Она смотрела и не могла налюбоваться. Так прошло минут пять. Гарри осторожно расстегнул застежку и уложил ожерелье обратно в футляр.
– И никто, кроме нее, никогда его не наденет? – тихо спросила Таня, одеваясь.
– Да. Оно будет лежать под толстым стеклом в музее.
На обратном пути в их маленькую квартирку Таня сидела странно притихшая. Войдя, она с бесстрашным лицом обвела взглядом небольшую, просто обставленную комнату.
– Что значит – иметь деньга, – сказала она, потом пожала плечами и улыбнулась. – Теперь, Гарри, давай хорошенько займемся любовью.
Впервые за время их близости у Гарри возникло тревожное ощущение, будто Таня не с ним. Он чувствовал, что ее мысли далеко.
На следующий день он должен был поймать самолет в Нассау, вылетавший в одиннадцать сорок. Они проснулись поздно. Принеся ему кофе, Таня вдруг спросила:
– Гарри… если с ней что-нибудь случится, этот чудесный дом станет твоим? И все ее деньги будут принадлежать тебе?
– Да. Когда мы поженились, она составила завещание, по которому все останется мне, но она еще долго проживет. Так сказал ее врач.
– О… – Таня провела длинными тонкими пальцами по краю стола. – Но ведь нельзя знать заранее, правда? Она может умереть, и тогда ты станешь свободным. Гарри, ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, только честно: если бы ты был свободным, ты захотел бы жениться на мне?
Он быстро поднял голову. Жениться на Тане? Об этом он никогда не думал. Но красота девушки и взволнованное ожидание в ее глазах заставили его улыбнуться и кивнуть.
– Конечно. Но послушай, дорогая, она умрет еще очень не скоро. Она, может, даже меня переживет. Давай забудем об этом.
Таня смотрела на него испытующе.
– Но если бы ты стал свободным, ты в самом деле женился бы на мне?
Гарри вдруг забеспокоился. В ней чувствовалась несвойственная ей напряженность.
– Да, Таня, но я не свободен и свободным не буду. – Он встал. – Надо спешить. Время идет.
После его ухода Таня села на кровать, опустив взгляд на свои узкие руки. Она думала об ожерелье, о доме… и еще она думала о Лизе.
5
Марта, Генри, Джильда и Джонни сидели вокруг стола на террасе и рассматривали драгоценные камни миссис Ловенстейн. Джильде хотелось примерить эти красивые вещи, однако Марта сгребла драгоценности со стола и убрала обратно в замшевый мешочек.
– На, Генри, пусть будут у тебя, – она подала мешочек через стол Генри, а тот опустил его в карман.
Марта откинулась на спинку кресла и обвела взглядом остальных.
– Теперь номер два. Миссис Уоррен Крейл. У нее на 650 тысяч всякого добра. Послезавтра она уплывает на рыбалку. Мы опять пустим в ход трюк с чисткой ковров. Надо узнать, кто оставлен в доме.