Алоха из ада
Шрифт:
— Откуда мне знать, что ты не обманываешь меня? Пытаясь играть в благородство. Мне не нужно твоё благородство.
Она делает шаг ко мне. Я делаю шаг назад.
— Я тебе совсем не нужен. Помнишь тот последний сон? Все те разы, когда мы болтали? Это было больше, чем сны, не так ли? — говорю я.
— Да. Я их не планировала. Кажется, они случались, когда я тоже спала. Наверху мне сказали, что это не такая уж редкость для людей, которые умерли насильственной смертью, не уладив дела. Ты всё ещё привязан к человеку или месту, словно призрак. В тех снах я как бы преследовала
— Забавно. Мне всегда казалось, что это я вызывал тебя.
— Может, пятьдесят на пятьдесят.
— Я лишь рад, что это был не только я. Я довольно плачевно чувствовал себя, когда думал, что это я причина.
Я беру с верстака тряпку и вытираю с доспехов кровь Мейсона. Не нужно, чтобы для неё это было последнее моё изображение.
— Но тот последний сон отличался, не так ли? — говорю я.
— Ага.
— Мы оба знали это, но ты была единственная с яйцами, чтобы это сказать. Пришло время двигаться дальше.
— Мы не можем вечно преследовать друг друга. На самом деле, могли бы, но что это за жизнь?
Я швыряю тряпку на верстак и подхожу к ней.
— Тебе действительно нравится твоя подружка, Кэнди? — спрашивает она.
— Действительно.
— Она будет ждать тебя?
Я пожимаю плечами.
— Кто знает? Я буду ждать её, а остальное пусть идёт своим чередом.
— Что теперь? Мы просто попрощаемся и больше никогда не увидимся?
— Нет.
Я хочу говорить, но моя челюсть не хочет двигаться. Мне приходится сосредоточиться, чтобы выдавить из себя эти слова.
— С тех пор, как в первый раз выбрался отсюда, я всё время от чего-то уклонялся. Не думал, что смогу вынести это, но между нами никогда не будет всё в порядке, если я не скажу это. — Моя рука Кисси пульсирует. Я потираю её, но боль не отпускает. — Как ты умерла? Как Паркер убил тебя?
Она пытается что-то сказать, качает головой и пробует снова.
— Я всё это время думала, что ты знаешь.
Она смотрит на меня.
— Паркер не убивал меня. Я это сделала. Паркер вломился в квартиру, надел на меня наручники и притащил в наркоманский мотель на Сансете.
— «Бунгало в Апельсиновой роще»? Магический Круг иногда раньше арендовал там номера для ритуалов.
«Роща» — это также то место, где я убил Паркера в канун Нового года. В этом есть некая забавная симметрия, которую, скорее всего, он упустил.
— То самое место. Паркер позвонил Мейсону, когда мы добрались до номера, так что я знала, что это была не его идея. Я спросила Паркера, что происходит, и он рассмеялся и ответил, что у Мейсона есть планы. Он собирался сделать со мной то же, что и с тобой, но не сказал, что это было. Перед этим, сказал он, мы немного вместе повеселимся. Всё, что было в этом дерьмовом маленьком бунгало, — это кровать и грязная ванная, так что я довольно хорошо представляла, что он имеет в виду.
У меня сжимает горло. Я этого не вынесу. Мне нужно заставить её остановиться, но я этого не делаю. Я позволяю ей продолжать говорить.
— Он снял куртку, толкнул меня на кровать и забрался сверху. Я даже не сопротивлялась. Он был в два раза крупнее меня. У него был пистолет. И он был Саб Роза, так что мог использовать
— Закончив с Паркером, Мейсон сотворил ещё одно заклинание, и в полу номера открылась дыра. Я не видела, куда она ведёт, но чертовски хорошо знала, что не хочу спускаться туда. Так что выстрелила в него.
Она на секунду наклоняет голову.
— Я выстрелила в него. Но промахнулась. Он посмотрел на дыру, посмотрел на меня, и я знала, что будет дальше. Прежде чем он успел схватить меня призрачной рукой, я приставила пистолет к подбородку и нажала на спусковой крючок.
Боль в новой руке не прекращается, и моё зрение становится туннельным. Это мог быть инсульт, но я знаю, что это просто мой мозг пытается выбраться из моего тела, прочь от звука голоса Элис.
— Можешь остановиться, — говорю я, — я понял.
— Для протокола, застрелиться не было моим первым выбором. Я думала о тебе, когда сделала это. Я подумала: «Что бы сделал Джим, если бы был здесь и знал, что не может победить другого парня, и когда он проиграет, случится что-то ужасное?». И поняла. Может, Мейсон и выиграл бой, но это не значило, что он получил приз. Я отобрала его у него, и всё, что ему оставалось, это стоять и смотреть, как я нажимаю на спусковой крючок. Мейсон не выиграл. Я выиграла. И это было благодаря тебе.
Благодаря мне. Это из-за меня она вообще оказалась в том номере. Я ничего не мог с этим поделать тогда, и ничего не могу поделать сейчас, и с этим мне придётся жить. Возможно, это, по существу, и есть определение жизни. Быть живым — значит учиться жить с невыносимым. Скоро я объясню это Паркеру. Я отправлю поисковую партию за его душой и он узнает всё о невыносимости.
Я смотрю на Самаэля.
— Как получилось, что она отправилась Наверх вместо того, чтобы спуститься сюда? Я думал, что суицид — это прямой билет на угольную вагонетку.
— Обычно, но в чрезвычайных обстоятельствах правила могут становиться гибкими. Особенно для меня.
Спасибо, острохвостый ты псих. Большое спасибо.
— Теперь моя очередь сказать то, чего я избегала, — добавляет Элис. — Ты спросил меня раньше, не потому ли мы были вместе, что Инквизиция хотела, чтобы я шпионила за тобой. Ответ — да. И вот почему я пришла к тебе.
— Я так и думал. Но это старая новость. Мне уже всё равно.
Она закрывает рот руками. Наступила минута молчания.