Альпийская крепость
Шрифт:
— Считаете, что «Альпийскую крепость» нам предстоит сдать точно так же, как и «Регенвурмлагерь»?
Штубера так и подмывало бросить ему в лицо: «Да мы ее, крепость эту, и так уже сдали! Ведь никаких серьезных наземных фортификаций не существует!». Однако вместо этого бывший начальник службы безопасности «СС-Франконии» как можно спокойнее, увереннее заметил:
— Хотя ситуация в «Регенвурмлагере» была получше, поскольку у нас оставалась подземная железнодорожная связь со столицей, откуда мы могли получать подкрепление, продукты и оружие и куда, под Одером, могли переправлять раненых.
— И каков же вывод?
— Выводы такого масштаба положено делать не мне. Как говорят в таких случаях русские: «Ни чином, ни рылом не вышел»! Тем не менее
Борман вновь откинулся на спинку кресла, однако от былой напыщенности и вальяжности не осталось и следа. Почти с минуту он пребывал в каком-то состоянии полупрострации, при этом взгляд его застыл в какой-то точке серого, никакими архитектурными изысками не облагороженного потолка.
— Как ни странно это может прозвучать в моих устах, — наконец медленно задвигал он массивными челюстями, — но в общей оценке ситуации я с вами согласен.
«Хотел бы я слышать, какими аргументами ты бы ее оспаривал!», — мысленно огрызнулся барон.
Краем глаза он заметил, как в проеме приоткрытой двери вырисовалась фигура адъютанта, но под тяжелым, бульдозерным взглядом шефа тут же растворилась.
— Только поэтому остаток своей поездки я посвящу поискам возможных тайников для той части сокровищ, которые мы намерены оставить немцам, остающимся на территории рейха.
28
Софи бегло прошлась по первым строчкам, в которых речь шла о произведениях художников, принадлежащих к группе «балканских примитивистов», и поняла, что перед ней банальная шифровка.
— Совершенно верно, гауптман, текст всех пяти страниц зашифрован. Не можете же вы в открытую перевозить через границу шпионские сводки об «Альпийской крепости». Шифр получите от связного из посольства. Он несложный. Здесь названы ключевые укрепрайоны «крепости», базирующиеся, как правило, на старинных замках, пещерных комплексах и прочих подземельях; перечислены вермахтовские и СС-дивизии, а также отдельные горно-стрелковые, танковые, зенитные, истребительные и прочие подразделения, которые уже находятся в Альпах или в ближайшее время будут переброшены туда. Какая-то часть этой информации правдива и будет подтверждена другими каналами дезинформации.
— Какая-то… — как бы про себя повторила Софи.
— Уж не требуете ли вы от меня определить, какая именно? — насторожился Скорцени.
— Всего лишь пытаюсь выяснить для себя: там действительно правдоподобна всего лишь какая-то часть информации, или же Скорцени решил играть с завтрашними союзниками в открытую, добиваясь их поддержки после того, как вся власть в «Альпийской крепости» окажется в его руках и рейх наконец-то получит своего настоящего фюрера: мудрого и решительного?
Несколько мгновений обер-диверсант рейха смотрел на Софи с приоткрытым ртом, пытаясь как можно быстрее и спокойнее переварить услышанное.
— Это вы сейчас о чем, гауптман Жерницки?
— Об исторической справедливости и древних арийских традициях, согласно которым вождем должен становиться наиболее достойный — вот я о чем. Мне трудно объяснить, почему это происходит, но я все больше проникаюсь арийской идеей, которая выходит далеко за пределы сугубо германских имперских амбиций.
— И вы согласились бы преданно служить такому… новому вождю?
— Именно такому, — подчеркнула Софи.
— Но согласились бы?
— А почему бы и не согласиться? У каждого Шикльгрубера должна появиться своя Ева, лишь после этого он становится… очередным Гитлером.
Скорцени молчаливо пошевелил губами, то ли пытаясь произнести что-то очень важное, то ли, наоборот, стремясь погасить в себе всякое желание комментировать ее слова.
— Вы должны стать очень важным звеном в нашем дезинформационном натиске, Софи, — произнес он наконец, словно
— Кто бы мог усомниться в этом?.
— …То и пожертвования в фонд окажутся более чем щедрыми. Какой-то процент этих денег вы используете на открытие офиса фонда в Женеве и на создание при нем художественной галереи, а вот на какие «художества» пойдут остальные деньги, мы сейчас обсуждать не станем. Офис фонда обязательно должен обладать отелем- приютом для странствующих живописцев. Возможно, таких приютов мы создадим несколько, и не только в Швейцарии. Понятно, что у вас будет и свой личный счет, на который тоже будут поступать внушительные суммы.
— Отель-приют фонда должен служить перевалочной базой для тех офицеров СС, кому удастся уйти из оккупированной зоны. Я все верно понимаю?
— Абсолютно верно. Филиалы этого фонда мы затем создадим в Италии, Испании, Португалии, Аргентине и в Восточной Африке. Кстати, учтите, что с первых дней существования ваш фонд будет налаживать самые тесные отношения с «Германской школой языка и коммерции», уже существующей в Барселоне [47] , а также с германским отделением «Колледжио Теутонико ди Санта-Мария делль Анима» в Риме [48] , с некоторыми организациями такого же типа в Ирландии, Португалии и в других странах. С руководителем «Германской школы», как и с деятельностью самой школы, вы сможете познакомиться во время поездки в Испанию, которую мы вам организуем.
47
Такая школа в Барселоне действительно существовала. Она находилась под непосредственным патронатом руководителя агентурного центра РСХА в Мадриде подполковника Генерального штаба вермахта Арно Клейенштубера, подчинявшегося Скорцени.
48
Именно этот католический колледж в Риме стал после войны сборным, а также перевалочным пунктом для многих высших чинов СС, СД и гестапо, которые спасались от судебного преследования и лагерей военнопленных. Во время встречи в этом колледже с другими руководителями СС у Скорцени родилась идея создания «Организации лиц, принадлежащих к СС» (ODESSA).
— Считаете, что это возможно?
— Понятно, что вы прибудете туда не как личный представитель Геринга и его консультант по конфискованным ценностям.
— А как кто, позвольте спросить?
— Как доктор искусствоведения, с циклом просветительских лекций.
— Все, что вы говорите, способно заинтриговать кого угодно. Даже меня, женщину совершенно невпечатлительную.
— При этом вы должны помнить, что Швейцария для нас крайне важна, поскольку она нейтральна и границы ее проходят по границам Альпийской крепости [49] .
49
В начале 1950-х годов попытку осесть в Швейцарии сделал даже бывший начальник зарубежной разведки РСХА Вальтер Шелленберг, выпущенный к тому времени на свободу. Его целью было — возглавить всех тех бывших офицеров СС и СД, которые успели осесть в этой стране. Однако власти Швейцарии не позволили ему этого сделать, слишком уж одиозной была эта фигура, и доживать свои дни Шелленбергу пришлось на севере Италии.