Альпийский узел
Шрифт:
– Командир, глупо! – злобно выкрикнул Зинченко. – Не лезь туда, сами закончим!
– Товарищ майор, не спешите умереть, мы без вас слепые и глухие! – выкрикнул возбужденный Несмелов.
Двое высунулись из-за угла, стали проводить огневую зачистку. Пули рикошетили от стен, звонко били стекла. В здании испуганно закричала женщина. Олег Романчук, качая «маятник», бросился в переулок – хорошо, что подвернулся фонарный столб. Он прижался к нему плечом, лицо позеленело, рука с ППШ повисла плетью. Пули застучали по металлической трубе, отскакивая во все стороны.
– Романчук,
– Не очень, товарищ майор! Неуютно тут… Столб тоньше, чем я!
Выжившие прятались за пилястрами, пятились, перебегали. У рослого здоровяка с холеной мордой кончились патроны, он отбросил бесполезное железо, выхватил «Парабеллум». Четвертый был ниже, прятался за широкой спиной товарища, экономно расходовал патроны. Он что-то крикнул здоровяку и прыжками кинулся на угол здания. Там виднелся проход. Споткнулся, но все-таки добежал, ушел за поворот.
Здоровяк отступал, но сдали нервы, припустил, пригнув голову. Оперативники выскочили из-за угла. Расстался с фонарным столбом лейтенант Романчук, вскинул автомат. Здоровяк споткнулся, покатился, обливаясь кровью, по брусчатке. Попадание было точным и не единственным. Выживший немец, не целясь, стрелял из-за угла. Шальные пули не кончались. Но и у этого субъекта иссякли патроны, отбросило затворную раму. Он пустился наутек, выбросив бесполезный пистолет.
– Эх, годы молодые! – задорно выкрикнул Несмелов, бросаясь в погоню, врезался плечом в стену, запутались ноги. С ревом идущего на таран штурмовика промчался старший лейтенант Свечников, вписался в поворот, затопал по проходу.
Когда остальные вбежали в узкий переулок, Свечников уже догнал немца – тот потянул ногу, бежал, прихрамывая. Старший лейтенант лихо провел подсечку, и немец разбил лицо о брусчатку. На нехватку мышечной массы Валентин не жаловался – схватил фашиста за шиворот, стал поднимать. Тот брыкался, шипел, давясь кровью. Это был мужчина средних лет с седым пробором. В глазах кипела ярость. Он разбил себе нос, выплевывал зубную крошку из разбитого рта. Валентин схватил его за ворот, прислонил к стене. Немец тяжело дышал, поедал глазами ненавистных русских.
– Молодец, Валентин, – похвалил Андрей.
– Да, в этом я хорош, – заулыбался Свечников, подмигивая Несмелову, – тот обиженно дул губы, держась за отбитое плечо.
Приступить к беседе не удалось – а она обещала стать такой продуктивной! Немец удивил – вдруг резко вырвался, отпуская крепкие ругательства в адрес проклятых большевиков, ударил Свечникова в живот. Валентин от неожиданности отпрянул, закашлялся. Остальные тоже удивились. Немец стал вырывать автомат у Булычева. Но за свою собственность старший лейтенант стоял горой. Он двинул немца в челюсть. А когда тот снова полез в драку, схватил за ворот и сильно толкнул. Саня перестарался, но он этого не хотел! Немец ударился о каменную стену затылком, треснула кость. Глаза фашиста остановились, он сполз по стене с приоткрытым ртом, волоча за собой кровавую дорожку, сел неловко – явно не жилец. Андрей пихнул его носком сапога – ради проверки. Безжизненное тело завалилось на бок. Тускло блеснули мертвые глаза.
– И зачем ты это сделал? – майор мрачно
– Ему-то что, не он же поймал этого гада… – простонал, разгибаясь, Свечников. – Булычев, ты бы сразу сказал, что убьешь, я не стал бы с ним возиться. Черт, как больно…
– Пни его, разрешаю, – хмыкнул Гордин. – Да не Булычева, хотя и его можно…
– Виноват, – смутился Булычев и опустил глаза. – А чего он бросился на меня, как ошпаренный…
– А вы его вечным дневальным назначьте, товарищ майор, – посоветовал Лапчик. – Лишь бы кулаками махать, головой вообще не думает.
– Сказал же, виноват, – процедил Булычев.
Андрей пристроился на корточки, вынул документ из внутреннего кармана убитого.
– Что пишут, товарищ майор? – оживился Несмелов.
– Штурмбанфюрер СС Отто Крайнер. Сотрудник венского управления СД и полиции безопасности… Очевидно, из Вены был откомандирован для обеспечения безопасности объекта… Эх, Саня, Саня, умеешь ты выбирать жертв. Выжил бы этот упырь – глядишь, упростили бы мы себе жизнь.
– Сам убил – сам пусть и оживляет, – подсказал Романчук.
– Да хватит издеваться! – взорвался Булычев. – Не хотел я, товарищ майор. Наказывайте, если хотите.
Переулок наполнился шумом – прибежали красноармейцы, до этого прочесывавшие площадь. Их встретили язвительным смехом – молодцы, товарищи, так держать! У въезда в переулок остановилась полуторка с бойцами Маркуши. Тоже весьма кстати подоспели.
– Товарищ майор, все в порядке? С кем вы тут воевали? – пробился через толпу Маркуша. Свою легкомысленную фамилию он никоим образом не оправдывал – имел убедительную, даже зловещую внешность благодаря пудовым кулакам и шраму под глазом. – Виноват, товарищ майор, отстали. Панкратов заглох, не мог завести свою шарманку! Ждали, чтобы вклиниться в колонну…
– Все в порядке, что случилось, то случилось… – Гордин разогнул спину. – Эй, товарищ! – поманил он усатого сержанта, – поставьте в известность соответствующую службу, пусть уберут тела, пока они воздух не испортили. Это переодетые сотрудники СС и СД, разрешаю не церемониться. Тела обыскать, все, что у них есть, собрать в кучу и доставить в ратушу майору Гордину – это я.
– Виноват, товарищ майор, – насупился сержант. – А вы, собственно… кто? У нас свои задачи…
Демонстрация служебного удостоверения подействовала. Сержант подобрался, принимая уставной вид, лихо козырнул и поспешил скрыться с глаз.
– Маркуша, возвращай людей на площадь, – распорядился Гордин, – крайнее здание в юго-восточном углу, там единственный подъезд. Из него вышла эта компания. Окружить дом, все осмотреть. Проявлять осторожность, там мог остаться кто-то еще.
– Слушаюсь! Все назад! – Маркуша замахал руками, выгоняя своих людей из переулка.
Инцидент оставил неприятный осадок. Все живы, это прекрасно, но допрос кого-то из эсэсовцев мог решить хотя бы часть задачи. Гордин сомневался, что в этом заштатном городке у службы безопасности РСХА могли быть другие дела, помимо секретной типографии.