Альтернатива
Шрифт:
– Для нас сняли квартиру. Сейчас я поеду, встречусь с ним и заберу ключи.
– А как ты его найдёшь? – Сашка посмотрел в окно на забитую народом вокзальную площадь, над которой занимался хмурый московский рассвет.
– Мы забились на Охотном, – на сленге Руднева ответила Маринка.
– Чего? – не понял Сашка.
– Я сейчас поеду к нему в Госдуму на Охотный ряд, а ты здесь меня жди, – перевела Маринка, – Купишь себе тут чего-нибудь поесть. У тебя деньги-то остались, или всё на туалет потратил?
Сашка обиженно засопел. Маринка достала из кармана тысячную купюру и чмокнула его в щёку:
– Держи! Ну всё, не скучай!
– Быстрее давай! – проворчал Сашка.
Когда Маринка подошла к мрачноватому серому зданию на Охотном ряду, уже рассвело. К счастью, дождь кончился, но намного теплее не стало. Руднев вышел минут через десять после её телефонного звонка.
– Сегодня устраивайся, а завтра отзвонишься. Это за счёт движения, – он протянул ключи на колечке и бумажку с адресом, – Потом надо будет регистрацию сделать. И купи себе местную симку в телефон. Да, и ещё нужны твои фотографии четыре на шесть.
– А фотографии зачем? – не поняла Маринка.
– Для пропуска, – Руднев показал рукой на здание Государственной Думы, – Сейчас решается вопрос с офисом для движения, а пока будешь работать здесь. Ах да, забыл совсем. Сергей Михайлович просил тебе передать. Это подъёмные. Он на тебя очень рассчитывает.
Оглянувшись по сторонам, он торопливо сунул ей в руки конверт. Маринка попыталась в него заглянуть.
– Не здесь, – остановил её Руднев, – Ну всё, до завтра.
И он торопливо зашагал к дверям. Маринка засунула конверт во внутренний карман куртки, потом немного подумала и туда же положила ключи и бумажку с адресом. Она глянула на серое здание. От самых дверей российский флаг на крыше было не видно, как и советский герб на фронтоне. Она теперь будет здесь работать! Нет, они приехали в Москву не зря! Она пощупала конверт, который ей дал Руднев. Похоже на деньги, причём бумажек не одна и не две. Жизнь определённо налаживается! Ещё раз обернувшись на блестящую табличку рядом с дверями, она пошла к метро.
Когда Маринка вернулась на Ярославский вокзал, утренний пассажиропоток уже спал. Сашка терпеливо ждал за столиком в кафе. Перед ним стояли четыре блюдца из-под пирожных.
– Чего так долго? – проворчал он.
– Да ладно тебе, – улыбнулась Маринка, – Сейчас поедем, я только чаю попью.
Она взяла себе стакан чая и пирожное. Размешав сахар, она отодвинула стакан, достала из кармана конверт и осторожно заглянула в него. Руднев остался верен себе – в конверте были стодолларовые купюры. Хотя, наверное, это уже от Черенкова. Сашка внимательно наблюдал за ней:
– А это чего такое?
– Подъёмные. Руднев выдал, – она достала ключи и позвенела ими перед Сашкиным носом, – Поехали квартиру смотреть. А то мне ещё сегодня сфотографироваться надо.
– А это ещё зачем? – не понял Сашка.
– На пропуск в Госдуму, – похвасталась Маринка, – Я теперь там работать буду.
Сашка недоверчиво посмотрел на подругу. Он так и не научился отличать, когда она шутит, а когда говорит серьёзно.
6.2.
Найти квартиру по адресу, который дал Руднев, оказалось непросто. За те годы, что Маринка не была в Москве, она утратила навыки жизни в большом городе. Традиционный в таких случаях способ ориентации на местности путём опроса местного населения на этот раз дал сбой. Попадавшиеся им на пути прохожие в лучшем случае говорили на ломаном русском: «Не знаю, не местный». В худшем - что-то переспрашивали на незнакомом наречии. После того, как им навстречу попался негр, Маринка решила ориентироваться по табличкам с номерами домов. Но довольно быстро она убедилась, что номера домам в этом квартале присвоены в случайном порядке.
Сашка послушно таскал сумки, но через полчаса странствий он уселся на лавку у какого-то подъезда и решительно заявил:
– Я пока здесь посижу, а ты, когда найдёшь, позови.
– А как я потом тебя найду? – растерялась Маринка.
Дверь подъезда распахнулась, и на улицу вышла женщина с собачкой. Сашка взял инициативу на себя:
– Скажите, а где тут дом 16?
– Это и есть дом 16, – женщина кивнула на подъезд, из которого вышла.
– А квартира 45 в каком подъезде?
– В этом, – женщина с подозрением покосилась на их вещи.
– Подержите, пожалуйста, дверь, – Сашка подхватил сумки. Женщина растерянно открыла дверь пошире – в конце концов, не выносят же!
– Что бы ты без меня делала! – гордо сказал Сашка поднимавшейся следом Маринке. Нужная им квартира оказалась на третьем этаже. Маринка придирчиво обследовала новое жильё – одна комната, кухня, санузел. Мебель хоть и не новая, но вполне добротная, из техники – трубочный телевизор, холодильник советской эпохи и стиральная машина, производящая впечатление рабочей.
– Приказ об отчислении, – вслух прочитал Сашка на листке, приколотом на стене в коридоре, – Похоже, до нас здесь квартировал неудавшийся студент.
– Бросай вещи, и пойдём чего-нибудь пожрать купим, – распорядилась Маринка.
Во второй половине дня они обошли окрестности, попутно купив продуктов, посуду и прочие мелочи. Выяснилось, что если знать дорогу, то до метро идти не больше 10 минут. К вечеру они вернулись в квартиру. Сашка достал из сумки бутылку пива и уселся перед телевизором.
– Жизнь налаживается! – довольно произнёс он, потягивая пиво и переключая каналы, – Жалко только, что студент комп тут не оставил. Без интернета скучно.
Маринка не разделяла его оптимизма. Почему-то ей было холодно. Она попыталась закутаться в хозяйское одеяло, но от него исходил неприятный чужой запах. Тогда она сбросила одеяло на пол, и сходила в коридор за своей курткой. Лучше не стало.
– Иди ко мне! – позвала она Сашку. Всё-таки здорово, что он поехал с ней! Одной было бы совсем тоскливо.
– Ты хочешь секса? – Сашка уже выпил половину бутылки пива.
– Нет, просто посиди рядом, – попросила Маринка.
– Ты чего? – Сашка перебрался к ней на кровать.
– Мне холодно, – она прижалась к нему, – Нафига мы сюда припёрлись?
– А мне нравится! – он отхлебнул ещё пива и покрепче обнял ее. – Чего там у тебя?
Маринка засунула руку во внутренний карман куртки и достала конверт, который ей передал Руднев. Она вытащила доллары и пересчитала – тысяча. Сашка восхищённо наблюдал за ней: