Альвинка
Шрифт:
На радости, да и с большим желанием прекратить это мазохизм, дотянулась ватными руками до перекладины и еле высвободила непослушные онемевшие ноги. Повисела пару секунд, разминая ноги в ожидании очередной системки:
Контроль над телом восстановлен.
Разжала пальцы, уверенно приземлившись, улеглась на пол.
Сам факт присутствия нефармовой механики развития персонажа радовал, но вот название приобретённого навыка смущало. Никуда не торопясь и не меняя положения, открыла меню в
«Самоед
Ранг IНеофит мученичества
В процессе осознанного нанесения себе урона, вероятность прохождения критических атак вырастает на 7 %».
Очередное непристойное, омерзительно-бесячее предложение от игры. Очевидно, семь процентов к проку крита для роги важно и нужно. Но что за гадство, мне нужно приучаться наносить себе вред?! Научиться ублажать ящеров? Какой следующий людоедский образовательный процесс предложит эта ублюдская игра? Напрашивается только один простой вывод: я умерла и нахожусь в АДУ для геймеров.
С другой стороны, я висела там осознано, получая боль. Вот и приобрела на это действие бонус. И вообще, надо было висеть до конца, может быть, и ещё что получила. Допустим, навык «Первая смерть: вы навсегда отправляетесь домой к маме и папе на улицу Стаханова, 17, квартира 27 в свою тёплую мягкую постель».
Катившиеся слезы не было ни возможности, ни желания сдерживать. Ладно, способ самовыпилиться я найду и побыстрее, чем пятичасовое истязание вниз головой.
Олежка, как ты тут?
Пора спать. Желудок настойчиво требовал пищи, но, хоть голод и мешал, мне через некоторое время удалось уснуть, используя мокрые ладони вместо подушки.
Глава 3
Пробуждение, мерзкое от осознания того, где нахожусь. Чувствуя надлом внутри и грязь своего тела, еле поборола желание не вставать. Потому что хотелось лежать, сгорая от стыда, в мыслях о грядущих унижениях. Возможно, помогла привычка не залёживаться в постели, а торопиться навстречу новому дню. О, этот мрачный неприветливый мир, лучше мы поборемся.
Потянулась на носочках, стараясь кончиками пальцев дотянуться до прутьев. Продолжила разминку, руки, ноги, туловище, разгоняя кровь по телу. Прыжки пришлось оставить, мешала отсутствующая поддержка груди. Девушки по соседству наблюдали за мной.
Надо было ещё вчера обратить внимание на соседок и прийти к выводу, что здесь вряд ли есть НПС в классическом понимании. И воспользоваться этим, чтобы поговорить с ними.
— Привет, — шёпотом попробовала я завязать разговор с девушкой слева от выхода.
Она быстро замотала головой. Её жест и затравленный взгляд говорили чётко, обо всём и без слов. Но сейчас я сама искала способ быстро отлететь на респаун.
— Нельзя говорить? — Согласный кивок красивой даже в растрёпано-грязном состоянии девицы. — За разговоры троглодиты бьют?
Она
— Меня зовут Альвинка… — начала я, но реплику прервал властный голос, разносящийся по залу гулким эхом.
— Последнее всем предупреждение на сегодня. Без Книги тут ужасно уныло, можете развлечь нас беседами. Правда, за это мы должны будем лишить вас одной раздачи. Но какое нам дело до вашего голода? Приветствуем стремление скрасить работу двум господам.
Браваду и безбашенность смахнуло мигом. Во взглядах пленниц не читалось ненависти и злобы ко мне, лишь немая мольба. Чумазых красавиц стало жаль больше, чем себя. Я играю, они живут.
Чешуйчатые вкатили два больших чана на колёсиках в зал. Долго ходили меж рядов клетей, раздавая миски с едой. Меня подтрясывало от нетерпения. Аромат, распространившийся по залу, давал надежду на вкусный завтрак. Тарелка омлета и пол лепешки оказались в моих руках.
Девушке в ошейнике достались две миски с целой лепёшкой. Это могло вызвать зависть, но все узницы поглядывали на неё с сестринской жалостью. Это заставило меня ещё больше проникнуться к девчонкам симпатией. Возможно, такая реакция не всегда реалистична, но именно она очеловечила для меня узниц.
Затем крокодилы обошли всех по второму кругу, наполняя тарелки подобием чая, при этом поторапливая жертв, чтобы побыстрее забрать посуду. Никто из девушек не пререкался, стараясь не задерживать охрану, и тарелки возвращались в руки ящеров за несколько секунд. Вполне вкусное, но, похоже, одноразовое кормление дисциплинирует.
Молодой протянул чай, похотливо ощупывая взглядом. Такое поведение относилось не только ко мне, он в принципе хотел всех оприходовать. Приближаясь к любой узнице, принимался недвусмысленно пялиться на обнажённые тела.
Я, не торопясь, вернулась на середину клетки, повернулась лицом к ящерицам и уселась на пол, сводя коленки. Никогда не думала, что смогу наслаждаться, пусть и неплохой едой, в таком унизительном положении. Но и настоящего голода я никогда не испытывала. Если за сутки в игре без воды и еды моё отношение к пище разительно изменилась, насколько всё жёстче в реальности. Здесь проще потихоньку умереть от инсульта, чем не поднять кусочек колбасы с пола. Плавающее на поверхности масло от омлета совершенно не портило горячий травяной напиток.
Взгляд молодого наполнился ехидной радостью.
— Мясо завтра не хочет есть? — прошипел старый, явно раздраженный моим наглым поведением.
— Хочу ещё и сегодня поесть. И на подушке под пледом поспать. — Я, насколько могла, томно раздвинула коленки. Наблюдая за реакцией чешуйчатых, еле сдерживала внутреннюю дрожь.
— Твой опыт, Утрап, бесценен. Это уже вторая за неделю. — Молодой заискивающе уставился на напарника.
— Ладно, хитрец. Остальных потом сам обойдешь, — одобрил старый.