Алые буквы

Куин Эллери

— Эллери, я должна вернуться наверх. Возможно, Дерк уже встал.

— Вы сказали, Никки, что это произошло в кухне?

— Да.

— Припоминаю, что там возле ниши стояла мусорная корзина. Она на месте?

— Да.

— Марта могла выбросить в нее конверт, если у нее нет причин о нем беспокоиться. Вы заглядывали в корзину?

— Я вообще не искала конверт.

— Естественно, — вздохнул Эллери. — Не мешало бы поискать, Никки. Мне бы очень хотелось его обследовать.

— Хорошо. — Никки повесила трубку.

В полдень Никки принесла ему конверт.

— У нас кончилась копирка, поэтому я сказала Дерку,

что ленч съем на улице. Придется взять такси назад, иначе они могут что-то заподозрить. Конверт действительно оказался в мусорной корзине.

— Отлично!

Конверт с клапаном был размером около пяти на восемь дюймов. Клапан был заклеен полоской скотча. На лицевой стороне виднелись отпечатанные красными буквами слова «Миссис Дерк Лоренс» и адрес на Бикмен-Плейс. Надпись в верхнем левом углу гласила: «Компания Фрёма по кондиционированию воздуха. Пятая авеню, 547. Нью-Йорк». Всю левую сторону конверта украшало карикатурное изображение измученного жарой семейства с надписью: «К чему летом жить в турецкой бане?»

— Рекламная кампания проходит по всему городу, — сказал Эллери, вертя в руках конверт. — Папа на прошлой неделе получил такой же конверт с проспектом нового кондиционера Фрёма.

— А адрес был напечатан красными буквами?

— Черными. Трудная задачка, Никки.

— Что вы имеете в виду?

— В этом конверте было еще что-то, кроме листа бумаги, который читала Марта.

Никки посмотрела на конверт:

— Он выглядит так, будто в нем лежало что-то объемистое. — Пустой конверт не был плоским. Прямоугольные складки сзади и спереди придавали ему три измерения. — Может быть, проспект кондиционера, хотя как он мог засунуть письмо в деловой конверт фирмы…

— Проспект Фрёма был на одном несложенном листе. Он не смог бы создать такие складки, Никки. Здесь лежал предмет толщиной около трех восьмых дюйма.

— Книга?

— Буклет. Похоже на двадцатипятицентовую брошюру в бумажной обложке. Когда Марта читала записку, вы не заметили ничего подобного у нее в руке или на столе?

— Нет. Но она могла сунуть эту вещь в карман халата, когда вскрыла конверт. Халат с большими накладными карманами, в которых обычно полно всяких мелочей.

— Вы готовы продолжать совать нос в чужие дела, Никки?

Девушка посмотрела на него:

— Хотите, чтобы я поискала буклет?

— Это могло бы помочь.

— Хорошо, — кивнула Никки.

— Ищите брошюру размером около четырех дюймов на семь и толщиной около трех восьмых дюйма.

— Едва ли Марта оставила ее где-то сверху. Значит, мне придется шарить в ее сумочке, в ее бюро…

Эллери промолчал.

— Я бы хотела… — Никки оборвала фразу и спросила: — Вы в самом деле думаете, что у Марты… связь?

— Похоже на то, — ответил Эллери.

— «Четверг, 4 часа дня». Это завтра. — Никки стиснула руки в перчатках. — Почему она решилась на такой глупый риск? Неужели ей мало ревности Дерка? Почему она не может развестись с ним и делать все, что ей хочется? Хотела бы я добраться до этого «А», кем бы он ни был!

— «A»? — переспросил Эллери.

— Записка была подписана «А». Я ломала голову, пытаясь вспомнить какого-нибудь знакомого Марты, чье имя начинается на «А», но вспомнила только Алекса Конна и Артура Морвина. Алекс —

гомосексуалист, а Арт Морвин уже сорок лет ставит пьесы на Бродвее, и сейчас ему не меньше семидесяти. Это не может быть кто-то из них.

— «A» не инициал имени, Никки.

— Разве?

— Подписи, как правило, ставятся под письмом на отдельной строчке. Конечно, в краткой записке автор мог поставить инициал на той же строке. Но тогда бы он после слова «дня» поставил точку. А вы сказали, там была запятая.

— Да.

— В таком случае «A» — часть сообщения, а не подпись. — Эллери пожал плечами. — Содержание это подтверждает. Речь, несомненно, идет о назначении свидания! В любом свидании есть два основных момента — время и место. Время — завтра, в четыре часа дня. Следовательно, «A», по всей вероятности, относится к месту.

— Слава богу, — сухо сказала Никки. — А я думала, вы усматриваете в этом символизм.

— Символизм?

— Алая буква «А» a la [14] Натаниэл Готорн. Просто не знаю, что и думать, Эллери. Так трудно представить Марту в роли Хестер Принн! [15] Она не принадлежит к типу женщин, которые изменяют своим мужьям.

— А такой тип существует? — осведомился Эллери. — Как бы то ни было, мы скоро узнаем, что означает «А». Возможно, примитивный код. Завтра, Никки, вы должны не выпускать Дерка из квартиры, даже если вам для этого придется заняться с ним любовью. Если он будет настаивать на том, чтобы уйти, задержите его под любым предлогом, чтобы Марта могла выйти сухой из воды.

14

В духе (фр.).

15

Хестер Принн — героиня романа Н. Готорна «Алая буква».

— Что вы намерены делать?

— Разыграть частного детектива и проследить Марту до «A» — где бы это «A» ни находилось.

— А если она уйдет из дому утром?

— Мы выработаем собственный код. Постарайтесь выяснить, когда Марта собирается уйти, и позвоните мне за сорок пять минут до того. Не важно, что вы мне скажете. Сам звонок послужит сигналом.

B

Никки позвонила в четверг утром в двадцать минут двенадцатого, сказав Эллери, что звонит с целью отменить «условленную встречу за ленчем». Дерк отлично выстроил сюжет и начал диктовать текст. Он намерен работать весь день.

— Чудесно, — сказал Эллери. — Позовите его к телефону, Никки.

Голос Дерка был полон энергии.

— Привет, Эллери! Кажется, я оказался неблагодарной свиньей. Надеюсь, вы не в претензии из-за того, что Никки отменила встречу?

— Не тревожьтесь. Насколько я понял, у вас творческий подъем, Дерк?

— Только не сглазьте, — рассмеялся Дерк.

— Постараюсь. — Эллери положил трубку и выбежал из квартиры.

В начале первого такси Эллери третий раз объезжало Бикмен-Плейс, когда он увидел Марту Лоренс, выходящую из дому и садящуюся в такси, которое поджидало у тротуара. На ней были коричневый костюм с черной отделкой и широкополая черная шляпа с вуалью в мелкую сетку. Шляпа наполовину скрывала лицо.