Алые Розы
Шрифт:
— А если это правда? Представь, что я чувствую. Каково это, когда тебя отвергают? — Подсаживаюсь к ней ближе.
— Мне безразлично, что ты чувствуешь, — грубо отвечает Вика, но сразу смягчается: — Прости Юлечка, я не хочу быть с тобой грубой, просто ты вынуждаешь. — Похоже, она конкретно в шоке от случившегося.
— Говори ещё, я хочу тебя послушать, — говорю я.
— Сегодня мне призналась в любви девушка… — Я краснею при этих словах. — И эта девушка — моя лучшая подруга, эта девушка — ты. — Она смотрит
— А разве можно топтать любовь? Это же самое сильное и нежное чувство! — завожусь я, но сразу стихаю. — Прости, прости, я не должна была. Но я действительно тебя люблю. Ещё раз прости, не убегай больше. Лучше я уйду.
Глава 5
Сашка перебивает меня:
— Та-а-ак! Что тут за разговорчиком пошли? — Он приглушает радио. — Ты же сама меня сегодня бросила, наплевала на мои чувства, растоптала мою любовь, а теперь ещё и жалуешься?
Смотрю на Сашку и не понимаю, что я в нём нашла. Он смазливый и даже красивый, но, к сожалению, я ничего к нему не испытываю. Наш секс скорее был привычкой, прелюдией к сексу с Викулей.
— Ну прости, — пожимаю плечами. Я в глупом положении, в очень глупом, и мне стыдно.
— Когда мы встретились, я не мог поверить, что такая, как ты, будет встречаться со мной. А потом мы были вместе, и это был праздник какой-то. А сейчас… я вообще не знаю, что делать и куда бежать, как дальше жить. — Сашка качает головой. — Ты реально решила меня бросить? Ты не шутишь? Может, это розыгрыш какой-то?
— Я уже извинялась, ничего не могу с собой поделать, — говорю я таким тоном, будто я конченая стерва, хотя это не так. Я люблю Сашку как друга и хочу, чтобы он был счастлив, только не со мной.
— И ты считаешь, этого достаточно?! — возмущается он.
— Хочешь выяснять отношения при Вике? Саш, пойми: у нас ничего не выйдет. Я давно тебя не люблю. Знаю, это больно слышать, но рано или поздно я должна была в этом признаться.
— Так почему же не сказала раньше? Так было бы гуманнее, не находишь?
— Я думала, что люблю. Ты самый красивый мужчина в моей жизни, и так останется навсегда, но…
— Что «но»?! Говори уже, что там после «но»! — Свирепеет Сашка. — Ты же знаешь — всё, что после но — «говно».
— Саш, ну пойми же! — Я кладу руку ему на плечо, но он стряхивает её.
— Не хочу ничего понимать!
— Я не люблю мужчин. Вообще. Чёрт, Сашка, хватит теребить мою душу, мне тоже тяжело сейчас и больно! Но пойми же ты, наконец, я другая, я люблю девушек, как и ты. Вот ты бы смог спать с мужчиной? А я спала с тобой.
— Так тебе же нравилось.
— Ну, да-а-а, — иронично улыбаюсь я. Не хочу его обидеть.
— И что это было последние полгода? Да ты мне сама десятки раз в любви признавалась.
— Я просто запуталась… я не знала, что чувствую, и свои чувства принимала
— А может, ты не тогда запуталась, а сейчас? Вот и Вика тоже так считает, правда, Вик? — Он легонько толкает её локтем.
— Ага, — охотно соглашается та.
— Вика, Викулечка, я люблю тебя, я уже говорила… это правда… Что мне ещё сделать, чтобы тебе это доказать?
Вика поворачивается ко мне и смотрит мне в глаза, отчего я даже пугаюсь.
— Вернись к своему парню и будь ему верна, а обо мне даже не мечтай! Выбрось из головы весь тот лесбийский мусор!
— Хорошо, я попытаюсь, — всхлипываю я.
— Так, значит, мы снова вместе? — Сашка протягивает мне руку.
— И да, и нет. — Я беру его за руку. Что-то я совсем нюни распустила.
— Что ещё? — смотрит на меня Вика.
— Я хочу, чтобы всё было как раньше. Чтобы мы снова стали семьёй. Пусть всё так, как сегодня утром, до этого дурацкого разговора. Больше я ни о чём не прошу. Забудьте то, что я наговорила. Я была не в себе. Глупости всё это! Дурацкая глупая любовь, которой нет, и точка!
«Чёрт, что же я мелю?» Начинаю плакать:
— Боже, Вика, как же мне больно сейчас! Я не могу без тебя, я умру, если больше тебя не увижу! Я ненормальная. Я конченая, прости меня, прости! Делай со мной всё что захочешь! Я буду твоей рабыней, только прошу, не бросай меня! Не убивай меня своей нелюбовью.
— Ты всё сказала? — сурово смотрит на меня Вика.
— Хочешь, я буду лизать твои ноги, целовать «песок, по которому ты ходила»? Можешь сделать со мной всё что угодно, — всхлипываю я. — Всё, что пожелаешь. Я принадлежу тебе. Прошу не отталкивай меня, мне сейчас так тяжело, так больно! — Я едва сдерживаю слёзы.
— Ты всё сказала? — Эта фраза звучит как приговор.
— Нет, — отвечаю, вновь собираюсь с мыслями. — Я люблю тебя! Если ты меня оставишь, я умру, я с собой что-нибудь сделаю, не смогу без тебя жить! Просто пожалей меня! Можешь отдать меня Сашке, можешь стелить под кого угодно, только не бросай, умоля-а-аю!
Держу её за руку, тянусь с ней губами, дрожу и прижимаю её к своей щеке. Вика всё это терпит. Ухмыляется и смотрит на Сашку.
— Ну что мы с ней будем делать? — спрашивает она его.
— Я не знаю, я уже ничего не знаю, — качает он головой.
Мы подъезжаем к его даче. Сашка открывает передо мной дверцу, Вика выходит сама. Он берёт нас двоих за руки и ведёт к себе. Я сглатываю и смотрю на Вику, она бросает на меня лишь один холодный взгляд.
В прихожей его дачи не тесно, но я вроде как случайно наваливаюсь на неё всем телом, прикасаюсь к её руке. Мне так сейчас это нужно. Вика не замечает, она уже настолько привыкла к моим прикосновениям, что посчитала это нормой.