Алый флаг Аквилонии. Железные люди
Шрифт:
– Петрович, - сказала Марина Витальевна, - надеюсь, ты не собираешься рассказывать нам всю историю средневековой Европы? Пожалуйста, ближе к делу.
– Можно и ближе к делу, - кивнул тот.
– Только прошу всех сохранять спокойствие, особенно отца Бонифация. Конкретная банда морских разбойников, с которой повстречалась «Медуза», на трех галерах поднялась вверх по течению Роны, и там в окрестностях Тараскона захватила и разграбила богатый женский монастырь се-стер-бенедектинок. Женщин, показавшихся им непригодными к продаже на рабских рынках даже по сниженным ценам, и всех прочих ненужных им людей берберы загнали в монастырскую церковь и сожгли там заживо. Потом сестер-монахинь и послушниц - тех, что помоложе и попригоже - вместе с ценными специалистами из монастырской обслуги и награбленным добром запихали в трюмы галер в качестве военной добычи и, довольные собой, отправились в обратный
– Такое преступлений нельзя оставить без самый суровый наказаний, - сурово сдвинул брови отец Бонифаций.
– Подобный дела, как я от вас слышал, совершал только величайший злодей человеческой истории по имени Адольф Гитлер.
– Некого там уже наказывать, - пожал плечами Сергей Петрович.
– Посредник принял все надлежащие меры, а Серега ему помог как смог. Судя по всему, берберов прихватило во время спуска вниз по течению Роны, после чего Посредник вывел их галеры навстречу «Медузе» и умыл руки. Все остальное сделал Серега, решив, что такая погань, как берберские пираты, не нужна нам тут ни в каком виде, и приказав не брать в этом бою пленных. Дело начали итальянские крупнокалиберные пулеметы и пушка, снятая с «Малютки», потом команда «Медузы и морские пехотинцы открыли шквальный огонь из станкачей и личного стрелкового оружия - а укрыться от него на открытых боевых палубах галер было никак невозможно. Закончилось же все мятежом невольников-гребцов, лишивших пиратские корабли хода.
Сделав паузу, шаман Петрович обвел присутствующих взглядом, после чего продолжил:
– И вот тут, товарищи, еще несколько новостей. Во-первых, более семисот освобожденных из рабства гребцов добровольно присоединились к Аквилонии, принеся Сереге Присягу на Верность нашему государству. Это вам, товарищи, не мальчики в коротких штанишках, а битые и ломанные жизнью здоровые мужики, сумевшие выжить в условиях, сравнимых только с режимом гитлеровских концлагерей. Разве что кормили гребцов достаточно хорошо, ведь иначе они бы не могли выполнять свою работу. Теперь парни уважаемого Гая Юния больше не будут единственным доступным нам значительным мужским трудовым ресурсом, и большая часть строительных проектов обретет второе дыхание. Во-вторых, не имея возможность погрузить на борт «Медузы» освобожденных гребцов и около полутора сотен человек берберского полона, Серега присоединил трофейные пиратские галеры к Аквилонскому флоту, зачем-то переименовав их в драккары «Быстрый», «Бдительный» и «Решительный»...
– На галерах, Петрович, гребут рабы, - пояснил Андрей Викторович, - а на драккарах - вольные люди-това-рищи. Такая вот социальная диалектика.
– Хорошо, Андрей, я это учту, - кивнул тот.
– Итак, теперь у Аквилонии есть флот, которым на временной основе, до прибытия к нам, командует контр-адмирал Толбузин, произведенный Серегой в это звание за неимением других подходящих кандидатур. Командирами галер, то есть драккаров, наш полномочный представитель назначил двух лейтенантов и одного мичмана с «Азии», а палубные команды составил из остатков ее матросского и боцманского состава. Также для контроля ситуации на галеры переведены все три взвода морской пехоты, так что на «Медузе» остались только лейб-гусары, матросы с «Аскольда», невооруженное женское тыловое подразделение леди Натальи, греческие эмигранты, Серегин взвод «волчиц» и штатная команда. Монашек и послушниц после санобработки во время стоянки у острова Джильо Серега, от греха подальше, хочет перевести на «Медузу», а вот освобожденных из плена специалистов мужеска пола до прибытия в Аквилонию собирается оставить на галерах.
– Вполне грамотные решения, - кивнул верховный военный вождь и главный охотник.
– Я и сам на его месте не смог бы придумать ничего лучшего.
– А мне кажется, что Серега слишком уж раскомандовался, - проворчал дед Антон.
– Пленных не брать, этого туда, этого сюда, присягу на верность принимает, в звании повышает, гражданство раздает направо и налево... Молод он еще для такого.
– Для этого мы его туда и посылали - именно как полномочного представителя, имеющего право принимать решения на месте, - ответил на это верховный шаман.
– В любом другом качестве он был бы там бесполезен. Серега давно уже не тот детдомовский мальчик, что три года назад отправился с нами в Каменный век - он повзрослел, и даже, можно сказать, заматерел. Несмотря на многие его недостатки, у него есть положительные качества, которые перевешивают все прочее: в нем нет злобы и властолюбия, зато имеются тяга к знаниям и значительные организаторские способности. Он сумел поставить себя таким образом, что как равного по положению и старшего по должности его воспринимают не только капитан-лейтенант Голованов и капитан Гаврилов, но и такой выходец из екатерининской эпохи, как капитан первого ранга Никифор Толбузин - потомственный дворянин, ведущий свою родословную от князей рюриковой крови. Перед таким человеком нельзя показывать ни слабости, ни неразумия, ни плебейских замашек, а не то мигом можно лишиться всего уважения. По этой причине сейчас ни в коем случае нельзя одергивать Серегу, отменять или изменять его распоряжения, как бы это кому-то ни хотелось, а не то единая команда под его руководством мигом распадется на составляющие элементы, собрать которые не будет уже никакой возможности. Поэтому я предлагаю все решения Сереги утвердить и выразить нашему полномочному представителю общую благодарность за успешные труды.
– Ну хорошо, - смирился дед Антон, - в конце концов, Серега не мой ученик, а как раз ваш. Ты, Петрович, мне лучше скажи, о каких именно освобожденных из полона специалистах идет речь?
– Пока точно не знаю, - пожал тот плечами, - но могу предположить, что монастырь, как и все прочие феодальные владения того времени, существовал за счет замкнутого натурального хозяйства. Точнее Серега сообщит нам уже утром, после того, как произведет перепись и сортировку освобожденного полона. А теперь несколько слов для отца Бонифация. Работы теперь у вас прибавится многократно. Люди, освобожденные нашими бойцами из пиратского плена, считают себя настоящими христианами, но при этом они обременены множеством заблуждений и предубеждений. Ваша задача - без насилия над душами, одной только проповедью и молитвой, привести этих людей в такое состояние, чтобы они сами захотели уверовать в исповедуемые нами истины. И еще - для нас совершенно неприемлем монашеский статус женщин детородного возраста, так что обеты безбрачия с них необходимо снять как можно скорее, чтобы по завершении адаптации бывшие монахини и послушницы могли на общих основаниях выбирать себе мужей и входить в семьи.
– Я это понимаю, - сказал отец Бонифаций, - и думаю, как это можно сделать. Торопиться тут не надо, сначала новый вера в Шестой День Творения, а потом расторжение старый обет. Иначе никак.
– Хорошо, отче Бонифаций, - кивнул Сергей Петрович, - так мы и сделаем. Пусть для этих женщин желание расторгнуть монашеский обет и войти в одну из семей будет знаком того, что адаптация этих женщин к нашему обществу полностью завершена. На этой оптимистической ноте, если ни у кого больше нет вопросов, можно закончить наше совещание. Никто не обещал нам, что будет легко, но мы обязательно справимся с любыми проблемами.
13 июня 3-го года Миссии. Четверг. Поздний вечер. Северная часть Тирренского моря, бухта на северном побережье острова Джильо, якорная стоянка фрегата «Медуза».
Главными достоинствами бухты на северном побережье острова Джильо, значительно более узкой и мелководной, чем в цивилизованные времена, были несколько впадающих в нее ручьев и небольшой отлогий песчаный пляж, пригодный для того, чтобы разбить на нем лагерь. «Медуза» из-за своей большой осадки встала на якорь на внешнем рейде, а мелкосидящие галеры подошли непосредственно к берегу.
Прибыв на остров, Сергей-младший первым делом вызвал к себе корабельного секретаря Бородина и Арно да Ланжевена.
– Господин Бородин, вы владеете французским языком?
– первым делом спросил у корабельно секретаря полномочный представитель Аквилонского Сената.
– Разумеется, ваше превосходительство, - подтвердил тот, - в полном объеме.
– В таком случае, - сказал Сергей-младший, - сообщите этому господину, которого зовут Арно де Ланжевен, что с этой минуты, как офицера и дворянина, я назначаю его капитаном команды гребцов всех трех экипажей.
Все жалобы, просьбы и прочие сообщения эти люди должны направлять мне именно через него.
Корабельный секретарь перевел эти слова новопроизведенному капитану над гребцами, выслушал ответ и сказал:
– Господин де Ланжевен ценит оказанное ему доверие и постарается не обмануть ваших ожиданий.
– А теперь задание для вас двоих, - сказал Сергей-младший.
– Всех гребцов необходимо переписать, особо отметив страну происхождения и род занятий до того, как эти люди попали в рабство. Потом мне нужен будет сводный перечень, сколько и кого у нас имеется - и по национальностям, и по профессиям. После прибытия в Аквилонию дворяне должны служить в армии, землепашцы пахать, рыбаки ходить в море, а мастеровые трудиться по специальности. Закончив с гребцами, займетесь мастеровыми. Тут нужен отдельный список. Страну происхождения указывать не надо (и так понятно, что Франция), необходимо записать имя, фамилию, возраст и род занятий, а также указать статус, мастер он или подмастерье. На этом у меня все, выполняйте.