Амамутя. Путь огненного бога
Шрифт:
Что-то тихо громыхнуло у нее, будто речная галька: довольно массивный браслет из невзрачных плоских камушков отягощал узкую руку. Иван подумал, что такого масштаба украшение может принести вред ее здоровью.
Она была сильно возбуждена от мысли о путешествии и говорила без умолку, то и дело оборачиваясь и тыча пальцами в сумку, которую только сегодня ночью сшила:
– В этом кармашечке у меня… А в этом… Все мои кармашечки строго соответствуют вещичкам.
Вот ведь какая сообразительная девушка, а не взять ли ее, скажем, на должность секретаря? Впрочем, никакого секретаря им не требовалось, поскольку все вопросы Иван и так держал в голове.
Именно
Иван подрулил сразу к причалу, минуя дебаркадер, поставил машину под навесом, рядом с Фордом Руденки. Сама верфь была не видимой для Деллы: просто какая-то глухая железная стена, за которой раздавались неясные технические звуки. Он-то хорошо знал, что означает каждый из них, и будто видел, что происходит внутри. Мысль провести девушку через верфь он отбросил: увидит ребят в рабочей одежде, которые сейчас, под свист и рокот компрессора, красили днище очередного «Чоппера», и еще крепче уверится в том, что Иван эксплуататор и недобитый гад-капиталист.
– Еще раз, – сказал он. – Вот причал. Большой, черный с белым – «Чоппер», маленький, желто-синий – «Джинс». Может, переиграем выбор?
– Но у этого черного нет мачты, и он не парусник. А я хочу плыть под парусом.
– Ну, смотри, – вздохнул Иван. – Под парусом не просто плывут с ветерком, а работают изрядно.
– Я не боюсь работы!
– Значит, буду тебя гонять по палубе, матрос!
– Договорились.
– Хорошо. Тогда и переодеваться не надо. Мы оба уже одеты под «Джинс».
Делла рассмеялась, оценив, как она думала, шутку, Иван же не стал уточнять. В платяном шкафу «Чоппера» и вправду висела морская форма, черная с белым, именно под покрытие катера. Швертбот же предполагал джинсы, которые и так были надеты на его капитане.
Дверца сторожевой будки распахнулась, и оттуда вышел Гришка. Он охранял не только причал Ивановой верфи, но и все остальные в затоне, но, поскольку его жилище располагалось точно напротив владений Ивана, где всегда было людно, все его считали чуть ли не законным членом бригады, да и наличными Иван частенько его баловал.
Завидев Гришку, Барабан немедленно кинулся к нему, да столь страстно поприветствовал, что тот от неожиданности опрокинулся наземь.
– Не знал, что у вашей девушки есть пес, – сказал Гришка, отряхивая задницу, из которой чуть ли не клубилась пыль, и вряд ли именно Барабан был причиной такого состояния его широких рабочих штанов. – Хороший пес. Очень хороший пес, чистый, – двусмысленно добавил он, широко улыбаясь.
Иван достал бумажник и извлек оттуда бумажку… Что-то насторожило его в Гришкиных словах, и он думал об этом, следуя за Деллой, которая легко шагала вдоль причала, болтая своей бахромой.
– Минуточку! – сказал он. – Мне надо поговорить со сторожем.
– Сдачу взять забыли? – пошутила Делла уже ему вслед.
Расколоть Гришку было легко. Ивана будто бы интересовало его мнение о возможности путешествия с собакой: нужно ли привязывать собаку, не сиганет ли она за борт, не уплывет ли к берегу, ищи ее потом и так далее…
– Кстати, – как бы невзначай заметил Иван, – хозяйка никогда не расстается с собакой, даже спит с ней.
– Вовсе нет, – с хитростью в голосе возразил Гришка, что, собственно, и ожидалось. – Прошлый раз она точно была без собаки.
– Да брось, – сказал Иван, имитируя глубокую серьезность. – Ты просто не разглядел собаку в темноте.
– Почему в темноте? Она ж днем приходила.
– Наверное, собака сидела в машине…
– Да не было никакой машины! Пешком она пришла. Ходила тут, рассматривала плавсредства…
– Вспомнил! – весело произнес Иван, подумав, что из него вышел бы неплохой следователь-провокатор. – В четверг ведь собаку весь день в ветклинике держали. Потому и ходила девчонка без собаки.
– Да не в четверг это было.
– А когда же?
– Точно не помню. Где-то с месяц назад.
Вот этого Иван услышать уже никак не ожидал.
– Ты уверен? – он уже не смог притвориться безразличным, поскольку на душе вдруг стало тяжело, горько…
Он затеял весь этот нехитрый допрос, думая, что девушка его мечты была здесь на днях, чтобы тайком осмотреть катер, но она, оказывается, проводила мониторинг еще до их знакомства. Иван вспомнил, как собрался уйти с поэтического вечера, но его остановило то, что Делла начала читать стихи на языке угреш. Именно увидев, что он собирается уйти. О чем он подумал тогда? Что девушка знает о его происхождении, что пригласила на вечер не просто так, а именно как угреша, и так далее.
Теперь получается, что все гораздо сложнее: Делла интересовалась верфью заранее… Что же конкретно ее интересовало?
Вся эта история вдруг приняла неожиданный, довольно тревожный оборот, сложилась в одно целое, как пазл: недаром он удивился в самый первый вечер, что поэтесса с такой легкостью покинула свою литературную компанию и села в его машину… Наверняка же после выступления планировался какой-то питейный поход, и друзья ожидали ее у выхода из библиотеки.
Иван шел по причалу, глядя на девушку, которая присела на кнехт, что-то выговаривая своему псу. Эти сорок шагов дались ему нелегко. Он должен был принять решение. Отказаться от путешествия сейчас же или чуть позже, все же немного прокатившись с нею по реке? Например, завтра, в Дмитрове, или послезавтра, в Дубне, сослаться на срочные дела, вызвать Руденку с машиной и доставить девушку домой. Катер же оставить в каком-нибудь клубе или на городском причале. С этого момента, правда, пойдет счет за аренду места, и если покупатель отыщется не скоро, то товар будет неуклонно таять…
Обычно приходил молодой человек, чаще всего он почему-то был питерским – из города или Ленинградской области. Дружелюбным тоном предлагал переписать фирму на него, продать ему долю за символическую плату, назначить его гендиректором и тому подобное, что можно счесть за бред сумасшедшего, заявившегося в офис прямо из психушки. Такие истории, похожие на детские страшилки, рассказывали товарищи по несчастью.
Юношу обычно вышвыривают. Вскоре приходят из санэпидемстанции, пожарной инспекции, налоговой и прочее… Каждая из служб выявляет свое, готовит акты: кто о карантине здания, кто о закрытии самой фирмы. Снова появляется молодой человек: у вас неприятности? Я могу все уладить. А вот вашего заместителя подрастает сын, а у вас – молодая красивая жена. Всякое с ними может случиться. Могу обеспечить охрану… И так далее. Рейдерская зараза была прилипчивой и опасной. Зимой ему удалось вывернуться, сделав неожиданный ход, обескуражив молодого человека с питерским акцентом… Неужели явление Деллы – этап какой-то новой атаки? И почему она курит такие дорогие сигареты, называемые сигарильями, если живет в хрущобе и одежду шьет сама? Не иначе как не так давно обломилась ей крупная сумма денег… Откуда?