Амамутя. Путь огненного бога
Шрифт:
Так. Еще одна загадочка в копилку. С тем, что девушке позарез надо пройти по реке и что в качестве транспортного средства она заранее выбрала Ивана, он уже смирился, но вот цель этого путешествия внезапно подернулась туманом. Зловещим туманом, подумал Иван, глядя на близкую стену канала, чьи трещины, похоже, как раз сейчас принялись излучать некие грибовидные испарения.
Как же велика сила мысли, фантазии! Девочка просто забыла диктофон. Возможно, она рассчитывает, что Иван сам купит ей в ближайшем городке столь пустяковую вещь.
И все же, все же… Что мы имеем на сегодняшний день, какие данные?
Поэтесса Делла Сирота, стремительно влюбив в себя средней руки промышленника, увлекла его в некое загадочное путешествие. Ни видеокамеры, ни диктофона, ни даже фотоаппарата в арсенале не предусматривалось. Не мобильником же она будет снимать аудио– и видеоинформацию?
– Красивые на лугах туманы, – сказал Иван, когда остановились на ночлег и сели за стол, ожидая, пока закипит чайник.
– Ага, живописные, – буркнула в ответ девушка.
– Да и вообще нас ждут великолепные места… Кстати, Деллочка, как ты собираешься обойтись без фотоаппарата и прочей аппаратуры? Думаешь, что у меня это все само собой есть?
Делла посмотрела на Ивана с удивлением, затем вдруг быстро отвела глаза, словно намереваясь соврать.
– Проблем, конечно, нет: я куплю все, что нужно в ближайшем порту…
– Да незачем, – сказала Делла.
– Какие же мы будем тогда исследователи?
Она помолчала, испытующе поглядев на Ивана, покусывая губы, явно борясь с решением: сказать или не сказать? Наконец все же сказала:
– Никакие мы с тобой не исследователи.
– А кто же мы?
– Собиратели.
– Да? И что же мы собираем – местные грибы?
– Местные амулеты, – она быстро сорвала с запястья браслет и швырнула на стол, Иван перехватил его.
– Я уже видел подобное, – сказал он, перебирая, словно четки, плоские камушки.
– У матери, как я понимаю?
– Ну да. Все они сгорели, конечно.
– Не все.
– Я что же – буду тебе врать?
– Не будешь, я уже достаточно узнала тебя… Дай руки! – она вдруг метнула над столом свою, длинную и узкую, словно змея.
Иван недоуменно протянул раскрытые ладони.
– Переверни.
Он сделал это, блеснув печаткой перстня.
– Как ты думаешь, что это за камушек?
– Да неужели? – он с недоумением воззрился на довольно большой прямоугольник черного обсидиана, вправленный в серебро.
– Как это уцелело в пожаре?
– Никак. Мать заставила носить меня этот перстень на шнурке, вроде нательного креста.
– Вместо креста! – воскликнула Делла.
– Это символ? – помолчав, спросил Иван.
– Еще какой!
– Объясни.
– Не могу.
– Тайны от меня?
– Вовсе нет. Потому что я сама не знаю, что
Иван с недоумением разглядел свою печатку. Мать наказала носить ее на шее, пока его пальцы не вырастут, затем – надеть на безымянный правой руки, а когда женится, водрузить на его место обручальное кольцо, а печатку перенести на левую руку.
– Снимай, – тихо, но веско приказала Делла.
Иван повиновался, подумав, что совсем не по-мужски спорить с девушкой о таком пустяке… Впрочем, и не о пустяке вовсе, как выяснилось через несколько секунд, когда Делла схватила со стола нож и ловко выковыряла камень, изуродовав серебро.
Он и теперь не стал дергаться: с молчаливым любопытством смотрел на Деллу, которая, нетерпеливо отщелкнув лупу, разглядывала камень.
– Есть! – резюмировала она, блеснув зубами.
Иван вытянул шею, выглядывая, что это там такое «есть».
– Буква, – уточнила Делла.
Действительно, на нижней, прежде скрытой части камушка был выгравирован крошечный знак. Иван взял в руки и рассмотрел его ближе. Это было похоже на дерево, на двух ветвях которого висели крупные плоды. Иван уже где-то видел подобное, но вспомнить не смог…
Глаза девушки сияли. Она бесцеремонно развязала (просто разорвала узел зубами) свой браслет и рассыпала камни по столу.
– Смотри: буквы есть на всех камнях! – сказала она значительно.
Иван перевернул несколько. И вправду: на каждом камне был высечен причудливый знак, причем, только с одной стороны (вторая была просто иссечена неровными полосками. Причуда была в том, что перстень Ивана как раз не демонстрировал, а скрывал знак, и он всю жизнь думал, что эти асимметричные полоски – и есть лицевая сторона камня, проецирующая какой-то национальный узор.
– И что это значит?
– Не имею никакого понятия. Но такие камушки должны быть у многих угрешей. Если не у всех.
Она достала из сумочки маленький замшевый мешочек и высыпала оттуда еще несколько камней в общую кучу.
– Это я добыла раньше. Выпросила у угрешей-москвичей.
– Эй! – вскрикнул Иван. – Ты ж все смешала. Теперь и мой камушек потерялся, и твои тоже.
– Не нервничай! – огрызнулась Делла.
– Ну, и где теперь мой камень? – чуть ли не плаксиво произнес Иван, двигая пальцами элементы на столе.
Делла взяла один из них и отщелкнула его в сторону.
– Узнаешь?
Иван посмотрел:
– Да, вроде, мой…
– Вот и хорошо. Дело в том, что я знаю наизусть все эти камни. Потому что это все не просто так. На моем браслете, например – вполне определенная надпись.
Она принялась выщелкивать из кучи некоторые камушки. Иван любовался ее пальцами, думая о том, что все же не всегда они будут спать в разных койках, и не останутся просто друзьями «не разлей вода».
Тем временем Делла разложила горсть камушков линией, в которой Иван автоматически насчитал тринадцать символов. Сказала: