Америка глазами заблудшего туриста
Шрифт:
Скоро я узнал, что он уже 14 лет живёт в Америке, прибыл сюда из Гаити с помощью папы, который давно здесь живёт. Кроме Флориды, в других штатах не бывал, а остановился в Хомстэде, считай пригород Майами. На работу в Айламораду добирался автомобилем, что занимало минут 30–40.
Закончив с этим ордером, мы с хорошо загруженной тачкой направились в ресторан. Он находился на 6-ом этаже, поэтому всё доставлялось лифтом. Судя по группе отдыхающих, поджидавших лифт, я понял, что лестничными маршами редко кто пользуется для подъёма. Основным средством сообщения между этажами был лифт. Когда лифт вернулся, мы не стали переться в него со своей гружёной тачкой, пропустили гостей. Нам спешить некуда.
Через несколько минут лифт вернулся, мы вкатили в него тачку и сами вошли. Мой напарник не пропускал никого. Всех работников пансионата обязательно останавливал, чтобы узнать как дела, и сообщить им о новом напарнике из Советского Союза, прилетевшего в США, чтобы шпионить, но затем передумавшем и поступившем на работу в Холидэй Айл, в отдел снабжения…
Реакция на эту новость была разной, как и сам национальный состав сотрудников. Американцы посмеивались и бегло задавали мне вопросы, поддерживая забавную легенду. Чёрные земляки гаитяне и кубинцы, которых здесь работало больше, чем коренных американцев, похоже, воспринимали всё вполне серьёзно. Слушая бредовые шутки своего земляка, они посматривали на меня с явным любопытством. Я охотно поддерживал игру в шпиона, и всем кубинцам, которым меня представляли, передавал пламенный революционный привет: Viva Cuba, Viva revolution, Viva Fidel! Однако, упоминание о папе Кастро у большинства кубинцев вызывало раздражение. Что же касается самой Кубы, и революции… то в этой части они были солидарны со мной и в ответ пожимали мою шпионскую руку Москвы.
Английский язык большинства кубинских и гаитянских коллег не позволял обсудить со мной современные проблемы построения коммунизма на Острове Свободы. А мой испанский был ещё более ограничен словами «амиго» и «текила». Поэтому встречи-знакомства проходили быстро, но это заметно повышало революционное настроение кубинских коллег. Мой гаитянский наставник вошёл во вкус, понял, что в паре со мной ему будет нескучно.
Поднявшись на шестой этаж, из кабины лифта попадаешь в объятия встречающего гостей метрдотеля. В это утро дежурила пожилая женщина Денис. Поскольку мы к гостям не относились, то нас она приветствовала как сотрудников. Сильвестр представил меня и здесь. Затем мы укатили тачку через служебный ход на кухню, где было уже жарко. Работники кухни были очень заняты, обстановка не располагала к собеседованию, поэтому меня просто представили, как нового работника, который скоро будет доставлять продукты. Вместе с работниками кухни мы разложили доставленное в холодильнике и морозильнике и поспешили прочь. Возвращаясь в контору, я заметил Олега с метлой. Он лениво очищал парковочную территорию от всякого мусора. Мы приблизились, мой наставник знал его и с удовольствием наблюдал за нашим диалогом. Он лишь переспрашивал: по-русски ли мы говорим и шпион ли мой приятель, как и я? Я объяснил любопытному гаитянскому брату, что Олег — русский вариант Джэймса Бонда и рука, в которой он сейчас держит метлу — и есть та Рука Москвы на острове Флориды.
Когда мы вернулись в контору, ордеров там заметно прибавилось. Свои заказы начали присылать и другие точки общепита. Сильвестр вложил копию исполненного ордера с росписью получателя в другую ячейку, и взял пачку вновь поступивших ордеров. Пересмотрев их все, он выбрал пару, и мы покинули контору.
Задача была ясна. Снова поиски по списку и доставка заказчику. В общем-то, дело нехитрое, но если не знаешь, где что лежит, то это занятие может оказаться большой головной болью. Мой наставник не давал мне никаких советов, я лишь наблюдал и старался хоть что-то запомнить. Нагрузив ещё одну тачку, мы покатили её в бар, расположенный на берегу. Бар только открылся, но за столиками уже посиживали несколько ранних клиентов с пивом.
Упаковки с баночным пивом, водой и алкоголем мы выгружали на стойку бара. При этом принимающая сторона тщательно сверяла всё по списку. Продукты вручили работникам кухни. О доставке получатель расписался в ордере. Одну копию для учета оставил себе, а другую мы доставляли обратно в контору.
Закончив с этим заказом, мой наставник решил пообщаться с работниками кухни, своими гаитянскими земляками. Разговаривали они на каком-то тарабарском языке. Для своего товарища они состряпали завтрак, и я понял, что это надолго. Сидеть с ними на кухне и пить кофе стало скучно, и я вышел. Денёк начинался чудный. Солнце щедро светило и грело. На берег начали сползаться заспанные людишки. Ожили бары и магазинчики. Я прошёл вдоль причалов для яхт, где всё было оборудовано для комфортной остановки. Здесь можно было дозаправиться всем необходимым и выйти в океан. По другую сторону пирса располагался торговый ряд, состоящий из ларьков и павильонов, торгующих всякой пляжной и сувенирной мелочью. Их торговые услуги были ориентированы на заезжего, праздного туриста. Цены из расчёта: а куда вам деваться на этом острове.
В течение рабочего дня, перемещаясь по территории пансионата, я освоил лишь, где какая торговая точка находится, и меня самого представили тем, кому в скором будущем я начну доставлять их заказы.
Несколько раз мы встречались с Олегом, который перемещался от одного объекта к другому, наводя там чистоту и порядок. Работал он в окружении польских товарищей, при беглом знакомстве с которыми, я обнаружил всё те же качества: панская заносчивость и примитивная хитрость.
Работа у них была попроще: уборка территории, стрижка и полив газонов и кустов… ну, и прочие работы по поддержанию порядка. Они хорошо ориентировались во времени и в пространстве и знали, когда и где можно без перенапряжения намотать десять рабочих часов за день, чтобы работодатель остался доволен.
Во второй половине дня в нашей бригаде появились новые работники, которые по графику работали до позднего вечера. При знакомстве с ними, нетрудно было заметить, что это совершенно разные люди. Джордж — самый старший из всех работников нашего отдела. Во всяком случае, он так выглядел. Это был серьёзный товарищ, с брюшком, коротко стриженый, с армейской выправкой. Он всем своим видом демонстрировал брезгливое отношение к волосатому, по пляжному одетому парню, которого звали Росс. Джордж был сторонником порядка и армейской дисциплины. Росс, словно не желал расставаться с детством и, по возможности, так и оставался беззаботным хиппи, живущим сегодняшним днём. Автомобили, на которых они приезжали на работу, также отражали их суть. Джордж пользовался чёрным, помпезным Кадиллаком, состояние которого говорило о ревностной любви и заботе хозяина. Росс гонял на двухместной, мелкой спортивной машине белого цвета, если её помыть.
Джордж, при знакомстве со мной, держал себя чинно, как старший коллега и гражданин достойной страны. К обстоятельству моего происхождения он отнёсся сдержанно, от расспросов воздержался. Хотя любопытство было очевидным. Росс заехал ко мне сразу и по-простому. Он хотел знать мое мнение об американских женщинах, какая музыка мне нравится, и как мне показался Нью-Йорк? Росс охотно рассказал мне о себе. Ему было лет 35, сюда он приехал из штата Ohio, и ему нравилось бичевать здесь (от слова beach — пляж). Своё отношение к этой работе, как к дерьму, которое он вынужден временно разгребать, он не скрывал. Джордж отечески рекомендовал мне держаться подальше от этого охламона, считал его умственно отсталым и потенциальным источником всякого рода неприятностей. Росс не обижался на Джорджа, так как смотрел на него как на человека глубоко несчастного и даже сочувствовал ему.
Первый рабочий день на новом месте я валял дурака. Ходил в паре с гаитянским наставником, помогал ему, но ни за что не отвечал. Мне приходилось отвечать на всякие вопросы разным людям, с которыми меня знакомили. Но всё шло к тому, что завтра мне поручат самостоятельную работу, а я всё ещё не определился с жильём. Сочетание полноценного 10-часового рабочего дня с ночёвкой в коммуне, на одном матраце с товарищем, начинало притомлять.
В конце рабочего дня Босс Джон рассказал мне о своей службе во флоте и кратковременном заходе их военного корабля в Одессу. У нас был шанс встретиться там ещё в 1984 году. В этой связи, я обратился к нему, как давнишнему приятелю, с волнующим меня вопросом.
Я коротко объяснил ему, что не успел определиться с жильём и теперь оказался в неудобном двусмысленном положении на одном матраце с земляком из отдела общего содержания. Джон чутко улавливал юмор, и, слушая моё изложение текущих событий, реагировал смехом и гримасами. Мне необходимы, или пару дней на обустройство, или какая-нибудь полезная информация о сдаваемом в аренду жилье. Он выслушал меня, и просил подождать минутку. Набрал номер и заговорил с кем-то по телефону о свободных комнатах в каком-то корпусе. Я подумал, что мне собираются предложить комнату в их гостиничном хозяйстве. Но оказалось иначе.