Америка глазами заблудшего туриста
Шрифт:
Кушать едва хотелось, зато холодное питьё поглощалось с диким аппетитом.
Вторая половина дня прошла также незаметно. Питер закончил монтаж насоса и автоматического управления поливом, на этом он предложил и закончить.
По дороге домой мы заехали в придорожный МакДональдс, но из машины не выходили. Воспользовались их услугами для проезжих клиентов. Остановились у светящегося табло-меню, переговорили через невидимый микрофон с работником кухни и сделали ему заказ. После чего, в порядке автомобильной очереди, проехали к окошку выдачи, где девушка выдала нам всё, что мы заказали. Питер, не выходя из-за руля, принял у неё пакеты и уплатил ей сумму, названную нам при заказе. Через минуту мы снова — на трассе, в пути поглощали гамбургеры с жаренной картошкой. Его радио оставалось настроенным на ту же станцию и продолжало музыкальный поток из прошлого. Больше уделялось внимания американским исполнителям. Заговорив об этом, Питер мечтательно заметил, что это музыка его молодости, и она напоминает ему о добрых временах.
— Серджий, тебе не нравится эта музыка?
— Нравится, но уже не очень волнует. А вообще, моё восприятие музыки очень зависит от настроения.
— Значит, музыка тебя волнует.
— Точно. Иногда, даже очень. А что, я похож на человека, которого музыкой не тронешь? — спросил я, и, не дождавшись его ответа, стал объяснять своё восприятие музыки.
Я попытался подобрать слова, передающие такие ощущения, как мурашки по телу в жаркую погоду…
Питер слушал меня, улыбался и выражал понимание того, что я хотел передать ему. Сетовал, что последние годы он уже не ощущает подобного волнения. Предположил, что эти перемены в его мироощущении — следствие непрерывных хлопот о семье и материальных благах.
— Серджий, тебе можно позавидовать в чём-то.
Он не объяснил, чему он завидует, а я не стал спрашивать.
У Дома Матвея мы расстались с ним до завтрашнего утра. Искупавшись под душем, я ушёл гулять. Прогуливаясь, я высматривал места возможной аренды квартиры. Во всех жилищных комплексах офисы в это время были уже закрыты. Но из объявлений и разговоров с проживающими там, я выяснил, что квартиры сдаются. Однако, условия едва ли приемлемы для меня.
Размеры сдаваемых в аренду квартир, как минимум One bedroom, то бишь, двухкомнатные; большая гостиная и спальня. Стоимость в приличном месте — от 500 долларов в месяц.
Хотя, во дворе есть и бассейны, и теннисные корты, и прачечная. Всё это хорошо, но мне одному оплачивать такой рент было обременительно. И разделить это бремя не было с кем. У меня пока не было даже кандидатов.
Я продолжал искать иные, более приемлемые варианты. Звонил по газетным объявлениям, где-то попадал на автоответчики и меня просили оставить свой телефон. А где-то мне отвечали, описывали сдаваемое жильё и называли адрес, который мне ничего не говорил. Я пытался выяснить, где это находится и мне объясняли, какой дорогой, и в каком направлении следует ехать…
Из своего первого опыта поисков жилья в Нэйплс, я уяснил себе, что вариантов много, но почти все они излишне просторны и дороговаты для меня одного, а некоторые и далековаты для такого средства передвижения, как велосипед.
Я подумал о Вовочке, как о кандидате на совместное проживание. В это вечернее время он должен быть на своём рабочем месте в ресторане Papa Joe. Телефон ресторана у меня сохранился, и я позвонил туда с уличного автомата.
Ответил кто-то из американских работников, я просил подозвать к телефону посудомойщика Владимира. В ответ я услышал:
— Владимир! Телефон!
Через минуту настороженно отозвался Вова. Узнав меня, он расслабился и поинтересовался, где я сейчас.
Коротко описал ему место, где я остановился и пригласил его присоединиться ко мне, если ему не нравится жить над рестораном. Вова поинтересовался, что я могу предложить ему на новом месте? По его вопросу я понял, что если он подъедет ко мне по моему приглашению, то я буду ему ещё и обязан.
Рассуждал он достаточно трезво. В ресторане он имеет бесплатную комнату и питание. Еженедельную зарплату 250, он полностью отвозит в банк. А в Нэйплс — работу ещё надо будет найти. И расходы на жильё и питание — неизбежны. Такие перспективы его не устраивали. Мои посулы о комфортном жилье в хорошем месте, за которое, правда, надо платить, его не склонили к переезду. Бесплатная комнатка с общим туалетом и душем, его больше грела. Переубеждать его, тем более по телефону, я не стал. Обещал сообщить свой новый адрес, как только определюсь.
В последующие дни всё происходило однообразно и потно. Я копал. Питер монтировал и укладывал пластиковый трубопровод с поливными головками. Мы почти не контактировали друг с другом, каждый возился со своей работой. Ковыряясь в песке, думал о своих делах, похлёбывал соки-воды и потел.
После 10–11 часов работы мы возвращались домой. Питер высаживал меня у дома Матвея, рассчитывался, и мы расставались до следующего утра.
По вечерам, приняв душ, я уходил гулять, так как оставаться в казарме, мягко говоря, неинтересно.
Однажды я обнаружил в газете объявление о сдаче в аренду домиков и комнат. Указанный адрес был совсем рядом, по улице Shadowlawn Rd.
Это оказалось на соседней улице, где баптистская церковь. Напротив начальной школы, через дорогу, на травяной лужайке располагались три простеньких домика. Я понял, что именно о них говорилось в объявлении.
У крыльца одного из домиков в креслах посиживали двое субъектов неопределённого возраста. Имея некоторый опыт общения с обитателями ночлежки, я определил, что эти двое из той же социальной категории. Я побеспокоил их вопросом о том, кто здесь решает вопросы об аренде, и они, не утруждая себя ответом, просто указали мне на открытую дверь в их дом.
По их реакции я понял, что визитёры по поводу аренды жилья, явление для них привычное.
Я вошёл в гостиную комнату. По мебели и прочим мелочам, которые я увидел, я понял, что эта обитель мало чем отличается от Дома Матвея. Разница лишь в габаритах и количестве проживающих.
В гостиной, перед телевизором сидел ещё один тип с банкой пива в одной руке, и пультом управления — в другой. Образчик типичного американского обывателя. Звук телевизора был почти выключен, телезритель на меня не реагировал. Телевизор из тех, что мы в Бруклине на улицах не всегда подбирали.
Я снова спросил, кто в этом доме босс? Из другой комнаты прохрипел прокуренный голос, призывающий меня пройти туда.
Там я нашёл лежащего с журналом на пузе, обросшего, седого мужика, пожилого возраста.
— Я к вам по объявлению, — сразу заявил я, желая поскорее уйти из этого прокуренного жилища.
— Ты ищешь жильё? — не вставая, спросил меня мужик.
— Да, — коротко ответил я, предполагая, что сейчас мне укажут на койко-место в этом доме.
— Хорошо, — прохрипел староста дома и с трудом вышел из лежачего положения.