Америка глазами заблудшего туриста
Шрифт:
Закончив с работой, мы усаживались в её малолитражный Nissan, включали кондиционер и возвращались домой. Её радио было настроено на станцию, передающую кантри музыку.
Надо сказать, что этот музыкальный жанр, по моим наблюдениям, был наиболее широко популярен в Америке. Эту музыку можно было услышать чаще всего. Подобно лагерным песням в Украине.
Так, по утрам или с вечера, она звонила мне, и мы договаривались о времени встречи. Иногда я брал выходной, или она предупреждала о своих переменах в рабочем графике.
Это была неделя отдыха. Я писал письма, играл с Дайан в теннис, отправлял домой посылки и подумывал об отъезде.
Связался по телефону с Юрой из Закарпатья, который по-прежнему жил с земляками в Бруклине на 2-й восточной улице. У него ничего за этот год не изменилось. В случае моего возвращения в Бруклин, он был готов предоставить мне место в его комнате. И вообще, был бы рад выпить со мной пива. После разговора с ним, снова захотелось вернуться в Бруклин.
Из телефонных бесед с Вовой я расслышал интонации усталости и тоски. Как он выразился, у него уже крыша поехала от скуки и однообразия посудомоечной работы.
Рассказал ему о своих замыслах переехать в Бруклин, где и решить окончательно, улетать ли домой. Предложил Вове для разнообразия и оздоровления его настроений сменить обстановку. Пригласил его в Нью-Йорк, где также можно найти работу и пожить до осени, а за это время решить, как и где быть дальше.
Особенно я обращал его внимание на присутствие в Бруклине наших земляков, в том числе и женщин, что избавило бы его от физической зависимости от островного пункта видео проката.
Я даже не исключал того, что Вове придётся по душе Бруклин и соседний Нью-Йорк, который стоит посетить и увидеть, хотя бы любопытства ради.
Но его привязанность к бесплатной кормушке оказались сильнее моих посулов. Перспектива арендовать где-то жильё и тратиться на питание и транспорт пугала Вову. Он предпочёл держаться за то, что имеет. Лучше синица в руке…
Я попытался представить себя на его месте. Шесть дней в неделю мыть на кухне посуду по 9-10 часов. Жить над той же кухней, в маленькой, камерно образной комнатке и пользоваться общим коридорным туалетом и душевой… Я бы и месяца не выдержал! Он же, живёт и работает там уже пять месяцев и несмотря на естественное поползновение крыши, стоически отказывается от приглашения побывать в Нью-Йорке. Колхоз дело добровольное.
Я посетил автостанцию компании Greyhound и узнал, что билет до Нью-Йорка стоит 130 долларов. Но если купить билет предварительно не менее чем за 14 дней, тогда это будет стоить 65. В пути до Нью-Йорка со всеми остановками автобус тащится около 30 часов! Время отправления и время прибытия были удобны. В общем, мне всё подходило.
Оставалось привести в порядок все свои трудовые и дружеские отношения и организовать перевод сбережений.
Мысленно я уже покинул этот городок. Пошёл пятый месяц, как я заехал сюда. Этого срока было более чем достаточно для такого городка.
За время моего тура по Америке, не стало Френка Заппы, Курта Кобэйна, Джаклин Кеннеди и Ричарда Никсона.
И вообще, мне часто приходилось слышать от разных людей о неблагоприятном экономическом и моральном климате в стране.
Недавно Дайан жаловалась, что ей необходимо принять какое-то решение в отношении своих акций компании IBM.
Несколько лет назад, получив от своей матери какую-то сумму денег, она, по совету специалистов, приобрела на эти деньги акции IBM и не жалела об этом. Несколько лет она исправно получала регулярные дивиденды, позволяющие ей безбедно жить.
Но вот уже второй год, любимая акционерами компания доставляет всем беспокойство. Объемы реализации продукции снижаются, производство сокращается, соответственно, и доходы акционеров и цена на акции падает.
Дайан не знала, как ей быть. Продавать акции и на вырученные деньги приобретать другие ценные бумаги? Она не имела понятия, что сейчас следует покупать. Да и где-то в глубине души теплилась надежда на оздоровление и прежнее благополучие IBM.
И таких акционеров было немало.
Помочь ей в этом вопросе я ничем не мог. Я даже не посоветовал ей доверить свои сбережения какому-нибудь украинскому Дому Селинга или банку «Видродження», которые, наверняка, избавили бы её от такой проблемы раз и навсегда.
После возвращения Питера из отпуска мы продолжали вяло заниматься всё теми же поливными системами. Я рассказал ему о своих намерениях съехать. И мы спланировали с ним работу до конца августа.
В этот же день я посетил автобусную станцию и купил билет на автобус компании Greyhound до Нью-Йорка. Как и обещали в своей рекламе, они оценили такой билет в 65 долларов.
Мои друзья-свидетели, узнав о моём намерении, стали торопливо проходить со мной наиболее важные, на их взгляд, главы их «учебников жизни», объясняя это искренним стремлением направить меня на путь истинный. Брайан и Дженис, зная меня уже достаточно хорошо, относились к суете вокруг моей заблудшей души спокойно и ненавязчиво.
Как-то вечером, Артуру вдруг захотелось, чтобы я поговорил с его приятелем, говорящим по-русски. Доложив тому по телефону о русском туристе, проживающем в одном доме с ним, он передал мне трубку. На другом конце я услышал человека, действительно, вполне, уверенно говорящего на русском языке. Я отметил этот факт и поинтересовался, откуда у него эти навыки? Тот ответил, что около двух лет работал в Москве, представлял интересы какой-то американской компании. Он посетовал на сложную грамматику русского языка, а я на отсутствие каких-либо правил чтения в английском. Одна буква в разных случаях означает уйму различных звукосочетаний. Беспорядок! А в реальной жизни эти звуки произносят кому, как угодно!
Он посмеивался над моими замечаниями и признавал таковой факт.
Больше всех радовался этому разговору сам Артур. Он с любопытством наблюдал за мной, а когда я вернул ему телефонную трубку, стал расспрашивать своего друга, как тому удается понимать мой язык.
Дайан, узнав о моём скором отбытии, пожелала, чтобы я сообщил об этом её коллегам учителям-добровольцам. Однажды она завезла меня в их офис.
В этот день там дежурила та же женщина, которая принимала меня. Она всё хорошо помнила. Я выразил им свою благодарность за оказанную ими заботу о моём английском, и обещал, что теперь о них узнают и в бывшем Союзе. Такая перспектива им понравилась.