Америка глазами заблудшего туриста
Шрифт:
Вечером, когда все ребята вернулись с работы, в гости зашёл сын хозяина квартиры. Это был парень лет 35, с первого взгляда было видно, что ему крайне неловко ходить сюда и выяснять отношения по поводу рентной платы. Он оказывался в уязвимом положении, попадая в окружение иностранных арендаторов, предъявляющих ему претензии вместо выдачи желаемой рентной платы. Я понял, что он уже неоднократно посещал их и уходил отсюда ни с чем.
Теперь и я оказался участником этого затянувшегося спора. Ребята просили разъяснить ему, что рентная плата за два месяца будет выплачена только после того, как смеситель в ванной будет исправно функционировать.
Парень обрадовался, когда я заговорил с ним. Я начал с того, что временно остановился здесь на месте отсутствующего Юрия. Коротко упомянул, что когда-то более года назад, мне уже приходилось по просьбе его отца передавать ребятам его замечания по поводу бытовых отходов…
Обстановка заметно потеплела, парень заявил, что он рад моему возвращению в Бруклин и он благодарен мне за участие. Я заверил его в том, что ребята готовы рассчитаться за пользование квартирой, и он воспринял это с заметным облегчением. Однако, после обмена любезностями, я пригласил его в ванную комнату и продемонстрировал нефункционирующий смеситель. Объяснил, что жильцов не устраивает холодная или очень горячая вода в отдельности, они хотят регулировать это с помощью смесителя.
Тот выслушал меня, и переспросил, действительно ли после устранения этого недостатка он сможет, наконец, получить рентную плату? Ребята обещали. Договорились, что в субботу в определенное время он приведёт сюда мастера.
На этом мы и расстались без каких-либо признаков конфликта.
После его ухода ребята обсуждали эту ситуацию, и при этом упоминался вариант сохранения более тысячи денег путем тихого переезда на другую квартиру. Однако, все признали, что переезд и аренда другой квартиры дело хлопотное и потребует не меньших расходов. Учитывался и моральный момент такого шага.
Днём я уезжал в Нью-Йорк и убивал время, гуляя вдоль и поперёк острова. Мне показалось, что за прошедший год здесь многое изменилось в худшую сторону.
Улицы, на мой взгляд, стали грязнее, среди мелких магазинчиков появилось много лавочек, торгующих откровенным барахлом, у входа в которые торчали зазывалы колумбийской внешности. Среди привычных уличных попрошаек я встретил чёрного брата, который приставал к прохожим с традиционной просьбой. Но протягивал не обычный бумажный стаканчик, а трехлитровую жестяную консервную банку! Я видел в этом симптом нехороших перемен. Город становился всё менее пригодным для проживания в нём нормальных людей.
Отыскивая людей, которых я здесь знал, вспомнил о Владе. Перед моим отъездом он всеми своими средствами и мыслями стремился к обретению легального статуса. Последнее, что я слышал о нём, это о его госпитализации в связи с неосторожной ездой на велосипеде. Очень хотелось узнать хоть что-то о нём.
Когда-то он дал мне телефон одного своего земляка из Киева, переехавшего из Киева в Бруклин на постоянное место жительства. Я не очень-то верил, что этот приятель Влада согласится отвечать на мои расспросы, но мне больше некуда было обратиться.
На удивление, меня легко поняли, о каком Владе я спрашиваю, и ответили, что у того всё задуманное вышло. Добившись своего, он слетал в Киев и забрал жену с ребёнком. Оказалось, он совсем недавно вернулся сюда, и остановился в Бруклине. Даже сообщили его домашний телефон.
Я тут же набрал этот номер, и мне ответила девушка. От неё, я узнал, что она и есть его жена Люда, а сам Влад ожидается вечером. Я попытался заговорить с ней о её впечатлениях, как человека, впервые попавшего сюда из Украины, но в ответ расслышал растерянность и настороженность. Она сослалась на ребёнка, который требует внимания, и предложила мне обращаться со своими странными вопросами к мужу-Владу. Это беглое телефонное соприкосновение с Украиной вызвало у меня ощущение непонимания и отчуждения. После разговора с ней у меня осталось впечатление, что я разговаривал с ребёнком школьного возраста, который стесняется говорить с незнакомым дядькой, возможно, маньяком.
Вечером я всё же связался с Владом. Он временно арендовал квартиру в районе Green Point, на краю Бруклина, у самой реки East River. На другой стороне реки — уже Нью-Йорк. В этом районе проживают преимущественно поляки.
Влад сразу узнал меня и предложил встретиться. Я коротко изложил ему свои планы на ближайшее будущее, и он уверенно заявил, что моё возвращение на Украину будет большой глупостью! Подробности обещал при встрече.
На следующий день, на мой телефонный звонок к Владу, снова ответила его молодая жена. Но в этот раз она разговаривала со мной повеселей, и рапортовала, что Влада сейчас нет дома, но я могу приезжать, так как он скоро вернётся.
На поезде сабвэя F я проехал до станции Smith 9 St, там пересел на поезд G и доехал до станции Green Point Ave.
Бруклин в этом районе ничем не отличался. Трёх-четырёх этажные дома из тёмно-красного кирпича, бакалейные магазинчики, пекарни, прачечные и прочие услуги, только с польскими названиями. Нужный мне дом я отыскал легко. Дверь в подъезд не заперта. Я поднялся на третий этаж. Дом был старый и нуждался в ремонте. В общем, местечко для проживания с семьёй не очень-то подходящее, но временно можно и так.
Я вспомнил, как Влад упирался, зарабатывал, чтобы оплатить свою сомнительную затею. Наконец, ему это удалось, теперь он в этой стране легально и с ним его семья. Только теперь, ему вероятно, ещё труднее. Перед ним сейчас новая задача — устроиться и вычухаться в чужой стране без какой-либо помощи, при этом ещё и заботясь о жене и ребёнке. Я ещё не видел его жену, но полагал, что, попав из Киева в этот район Бруклина, она сейчас терзает себя вопросом: не ошиблась ли я адресом!?
На мой звонок вышла девушка лет 23. Я сразу понял, что Влад уже рассказал ей обо мне, ибо она уверенно пригласила меня войти. Самого Влада пока не было.
Люда рассказала мне, что он уже работает где-то в Нью-Йорке ночным вахтёром, но этого недостаточно, поэтому он продолжает искать работу. Всё те же хлопоты, — подумал я.
О своих впечатлениях на новом месте, она уклончиво ответила, что ещё мало где бывала и больше сидит дома с ребёнком.
А скоро вернулся и Влад. Всё те же свисающие усы, залысины расширились, по-прежнему возбуждён и озабочен. Зато, новая оправа очков.
Он коротко рассказал мне, о чём он сейчас хлопочет. Снова же, поиски подходящей работы и жилья.