Америка глазами заблудшего туриста
Шрифт:
Это приспособление они именовали английским словом scaffold, которое в переводе имеет следующие значения: леса, подмост, эшафот, плаха, виселица, поддерживать, подпирать, нести нагрузку.
Таких летательных аппаратов оказалось два. Я осмотрел крепления металлических балок, на которых фактически висели передвижные эшафоты. Всё выглядело вполне надежно. Но мысль о том, что мне предстоит перемахнуть через оградительный барьер и спрыгнуть с крыши в зыбко покачивающийся челнок, неприятно волновала меня. Пара тросов сматывались и разматывались с помощью двигателя и, таким образом, поднимали и опускали челнок. Вниз тянулись ещё и капроновые канаты, и электрический кабель с пультом управления двигателя.
Кайзер притащил ещё несколько комплектов новых капроновых канатов и привязал концы. Я понял назначение этих канатов, и понаблюдал, как он их привязывал. Сделано это было достаточно крепко, чтобы выдержать повисшего на нём человека. Все эти приготовления к спуску наводили ужас. Уже едва интересовало, какую работу мне предстоит выполнять. Волновало, как я смогу вообще что-то делать, находясь на этом челноке между крышей и асфальтированным тротуаром.
— На хрена мне такие семь долларов в час, с полными штанами страха, между небом и землёй!? — думал я себе. Тем более что, час уходит только на дорогу в один конец. Итого — два часа в дороге, которые нам никто не оплатит. В результате — в среднем, со всеми переездами на работу и с работы, а так же с естественными страхами, получатся всё те же шесть долларов на час.
Приготовления были окончены, и Кайзер дал команду. Работники стали опоясываться ремнями, Нам посоветовали делать также.
Я пялил на себя новый хомут, утешаясь мыслью о кратковременности неудобств. А тем временем, Кайзер распределял нас по рабочим местам. Я и Саша были определены на два разных соседних челнока, а Славке дали какую-то работу на крыше. Мои новые коллеги привычно, не пристёгиваясь к канату, перемахнули через оградительный борт и спрыгнули на деревянный настил подвесной стройплощадки. Оттуда выглядывали теперь лишь их головы. Мне предстояло проделать то же самое. Прежде чем преодолеть барьер и расстаться с крышей, я пристегнул карабин своего ремня к канату. Этот карабин свободно перемещался по канату, если его отжать, а в обычном состоянии он цепко фиксировался на канате, не допуская моего падения. Эта техническая подстраховка не избавляла меня от парализующего страха, с которым я спрыгивал с крыши в челнок.
Подвесная конструкция метра четыре длиной и полтора шириной с металлическими перилами вокруг, не казалась мне такой уж надёжной. При перемещении работников, находящихся на борту, челнок покачивался. Пешеходы и автомобили внизу выглядели далёкими и мелкими. Мне очень хотелось быть среди пешеходов, даже чёрных, и в незнакомом мне городе, но на земле. На эшафоте я оказался с двумя поляками: один постарше меня, другой — молодой. По их советам и замечаниям я понял, что им известны мои ощущения. На нашей подвесной площадке немало пространства занимали вёдра с заготовленным месивом, а также пачки пенопласта размером в метр квадратный и толщиной сантиметров пять. Оглядевшись, я нашёл для себя пространство и вцепился в перила. Верхняя часть стены дома была уже оклеена такими пенопластовыми листами, и я понял, что нам предстоит делать.
Перед тем, как начать спуск, мне показали: как удобнее отжимать карабин, чтобы позволить ему сползать вниз по канату. Кроме этого, требовалось моё участие и в процессе спуска.
Мы распределились по всей длине челнока: двое по краям и один посредине, чтобы отталкивать его от стены. При спуске челнока, он не должен был тереться о стену уже оклеенную пенопластом, ибо так мы могли сорвать всё и испортить ранее выполненную работу.
Все эти ухищрения казались мне опасной высотной акробатикой. Рассказал бы мне Кайзер обо всем этом раньше, я бы и за 17 долларов в час не согласился на такое. Теперь же, надо было как-то преодолевать страх и делать то, что требуют и советуют. А советовали — не смотреть вниз. Я и сам заметил, что мне лучше пялиться в стену.
Заняв устойчивую позицию, вцепившись одной рукой в перила, а другой, отжав карабин, я упёрся правой ногой в стену дома. При совместном и одновременном отталкивающем усилии нам удавалось отчалить от стены на несколько сантиметров. В эти моменты старший коллега нажимал нужную кнопку и двигатели, загудев, разматывали тросы, на которых висел челнок. Таким образом, аккуратно отталкивая от стены груженый челнок, мы короткими шагами спускались вниз. По мере опускания и удаления от крыши, длина тросов, на которых висел челнок, увеличивалась, и отталкиваться становилось всё легче. Подбираясь к середине, к этажу 7 — 8-му, длина тросов была достаточной, чтобы мы могли лёгкими толчками рук удерживать челнок от стены.
Наконец, мы сползли до того уровня, где пенопласт закончился, и далее вниз шла обычная стена из красного кирпича. Рулевой подрегулировал удобную для работы высоту и отложил пульт управления в сторонку.
— Теперь, — обратился ко мне старший, — твоя задача заключается в том, чтобы быстро и качественно наносить раствор на листы пенопласта и подавать их нам. Он показал, как это делается.
— Темп определяй по нашей работе, чтобы мы могли без задержек клеить листы и не отвлекаться. Уразумел?
— Да, — по-военному коротко ответил я.
— Как тебя звать?
— Сергей.
— Добже, Сергей, вниз не смотри, скоро к высоте привыкнешь. А теперь, смаруй!
Я уткнулся в доверенное мне, нехитрое, грязноватое дело. Равномерно покрывал листы раствором и подавал их коллегам. Чувство времени и пространства у меня напрочь атрофировалось. Когда они оба одновременно придавливали очередные листы к стене, челнок легко отчаливал, а затем с устрашающим толчком приударялся о стену. Я весь был занят работой и преодолением чувства страха. Сам не заметил, как закончился запас пенопласта.
По нашему сигналу, Кайзер с новым подручным — Славкой спустили нам с крыши дополнительную порцию пенопласта, и мы продолжили лепку. Чем ниже мы опускались, тем вольнее раскачивался наш летательный аппарат. Я с надеждой поглядывал на иссякающий раствор. Спускать с крыши ведра с раствором они вряд ли рискнут. Когда раствор, наконец, закончился, я объявил об этом. Коллеги с удовлетворением отметили повышенный темп работы в новом составе.
На соседней галере, где имели Сашу, раствор тоже закончился. Члены экипажей двух соседних челноков перепшекали между собой и стали спускаться. Спуск на этом уровне не представлял никаких сложностей. От кирпичной стены можно было смело отталкиваться, не опасаясь повредить что-либо. Достаточно лёгких толчков, чтобы галера отчаливала от стены и не тёрлась об неё при спуске.
На тротуаре под домом мы оказались одновременно со своими соседями. Наша встреча с Сашей на земле была немногословной. Всё было и так ясно.
Не успели мы вычухаться от первого полёта, как откуда-то появился вездесущий Кайзер. По его окрикам, я понял, что он тоже доволен темпами нашей работы. Дом был более чем на половину оклеен белым пенопластом. На фоне его, темные глазницы окон уродливо подчеркивали незавершённость задуманного. Тем временем, Кайзер прикидывал своим опытным глазом, сколько понадобится материала и времени, чтобы полностью обклеить незавершённую стену дома. По его команде, уже кто-то нёс из ближайшей бакалейной лавки картонный разнос, заполненный стаканчиками с горячим кофе. Из передвижных контейнеров подтаскивали необходимые стройматериалы.