Америка глазами заблудшего туриста
Шрифт:
Припарковались на стоянке университета, прихватили ракетки, и через травяное футбольное поле прошли к теннисным кортам. Здесь нам также повезло, почти все корты были свободны и никто, ни о чём нас не спрашивал. Какое-то время мы поиграли в нечто похожее на теннис.
Решённая проблема, погожая сентябрьская погода и отличные корты — всё это положительно радовало. В процессе нашей игры мы отметили, что вокруг под оградительной сеткой, немало брошенных теннисных мячей — вполне пригодных для игры. Вероятно, те, кто оставил их здесь, считали их окончательно изношенными, но мы так не думали. После игры собрали урожай теннисных мячей и вернулись к машине. Забросили в кабину свои теннисные пожитки, и пошли погулять в город.
Через территорию университета мы прошли в центр города. Прогуливаясь по улочкам, ещё раз убедились, что в этом городке всё ощутимо подороже. Зато в нескольких ресторанчиках и кондитерских магазинах обнаружили объявления «Help Wanted», то бишь, нуждаемся в помощнике.
На мои экспериментальные обращения к управляющим таких заведений по вопросу трудоустройства, те автоматически любезно выдавали мне анкету со стандартными вопросами и просили для начала её заполнить. Анкеты я принимал от них, но заполнять и возвращать не спешил. На многие вопросы, содержащиеся в них, я попросту, затруднялся ответить. Теперь у меня был номер соцобеспечения, но если работодатель захотел бы взглянуть на саму карточку, то кроме номера и имени, он обнаружил бы в ней и ограничительную надпись о недействительности данного документа для трудоустройства. С этим надо было что-то делать.
Во всех анкетах наибольшее внимание уделялось послужному списку претендента: где, кем и как долго работал до этого? Кто предыдущий работодатель и как с ним связаться? Если не возражаете. В этой части, моя биография являла пробел. Заполнить который я мог лишь вымыслами.
Что же касается моего единственного американского документа — социальной карточки, то у меня зародилась мысль — подкорректировать её. Я заметил, что многие местные жители предъявляют не оригинал этой карточки, а копию. Вот на копии, я и задумал внести некоторые поправки.
На обратном пути в Трэнтон мы заблудились. Оказались среди лесов и садов. Дорога вполне приличная, но движения редкое: чаще белки дорогу перебегали, чем автомобили встречались. По обе стороны — лес и сады. Неожиданно на ухоженных травяных полянах возникали современные здания из тонированного стекла, словно из Манхэттена завезли и оставили. А далее снова яблоневые сады или кукурузное поле.
К одной такой кукурузной плантации мы подрулили и наломали себе на ужин. Домой вернулись во второй половине дня. Некоторые соседи уже после работы успели отметиться в пивном баре.
Они начали проявлять любопытство к нашим поездкам. Я отвечал, что мы ездим к польскому пану, просим у него свои деньги за работу. Уж очень всем нравилась наша история с чеками, особенно польским наблюдателям. Потешаясь над нашей русской простотой, кто-то из них, в качестве утешения, подсказал мне, что здесь неподалеку, в школе есть хорошие теннисные корты. Спасибо и на том.
Славке пришёлся по душе сонный польский город, с нескольким пивным барами в нашем районе и огромным, гостеприимным супермаркетом. Он нашёл общий язык со Стасом, который, с переездом в наш дом, тоже стал частенько не выходить на работу, и теперь они со Славкой рыскали где-то по городу. Отыскали несколько урожайных магазинов уценённых товаров и часто возвращались домой с трофеями, которые, довольные демонстрировали нам. Особо, они обращали наше внимание на символические цены.
В ответ им Саша тоже удивлял приобретениями из дорогих магазинов. Его вещи отличались новизной и шиком. Он также обращал внимание на цену вещи, а затем, подробно рассказывал, как она ему досталась.
Вскоре, комната Стаса и Славки превратилась в склад одежды и обуви. Однажды, Стас приволок многократно переоцененный катушечный магнитофон Akai, который где-то купил за семь долларов. В 80-х годах такой катушечный динозавр был мечтой многих моих приятелей, маниакально коллекционировавших музыку на магнитных лентах.
Кроме потребительских радостей, на польских улочках Трэнтона было много мелких туристических и прочих контор с разнообразными услугами. Там предлагалась морская доставка посылок, что было значительно эффективней, чем почта. Эта разновидность доставки была значительно быстрее, дешевле и посылки вручались получателю по месту жительства. Почтовые же отправки, с их таможенными процедурами вскрытия и досмотра, а также алчным вниманием почтовых работников, и вовсе не стоили тех расходов.
Погода приятно свежела. День заметно сокращался. По вечерам становилось прохладно. Работать стало значительно легче, но по-прежнему не хотелось. Свое участие в ремонте крыш мы продолжали скрепя сердце, поддерживая друг друга и подсчитывая своё. Каждый вынашивал свои планы и цели: у каждого были свои расчёты. Кто любит — пиво, кто-то — квас, а кто-то полюбляет просто джаз.
Такое благо, как радио FM, было бесплатно и доступно круглые сутки. Достаточно маленького радиоприемника с батарейками и наушниками. Особенно важно качество последних… Эта мелочь может здорово скрасить досуг. Иногда ночью, упиваясь музыкальным радио-потоком, я долго не мог уснуть, а утром переживал тяжелый подъём. Дождь с утра, исключавший нашу раннюю кровельную деятельность, был оправданием и уважительной причиной для свободного и праздного дня. В такую погоду мы блуждали на машине по всему штату, рыскали по новым торговым центрам и садам.
В один из таких дней мы нашли небольшой яблоневый сад с обильным и абсолютно нетронутым урожаем. Больно было видеть усыпанные спелыми красными яблоками деревья, оставленные без внимания. Во всех супермаркетах такие же яблоки продавали по 60 центов за фунт.
Вот мы со своим заботливым вниманием и свернули к этому саду. Проехали вдоль него по грунтовой дороге и не заметили никаких признаков чьего-либо присутствия. Несколько подальше, на поле, украшенном огромными оранжевыми тыквами, мы увидели группу людей. Остановили машину. Нас заметили. Это были пожилые мужчины-фермеры, которые всё своё внимание обратили на нас. Мы шагали к ним по полю, а они поджидали.
Поприветствовали их, и те, хотя и настороженно, но приветливо ответили нам. Я сказал, что мы ищем хозяина яблоневого сада и хотели бы узнать, не нужны ли ему люди для уборки урожая. Мужчины положительно отреагировали на нашу хозяйскую инициативу и дружно признали, что пропадает зря хороший урожай.
Как нам объяснили, хозяин сада — не местный и знают они его лишь внешне. Бывает здесь нечасто и с ними не знаком. Как с ним связаться — не знали. Один из них посоветовал оставить, на всякий случай, свой телефон. Другой — рекомендовал обратиться в ликероводочный магазин, что рядом, у главной дороги, якобы, хозяин сада сособственник этого магазина.