Америка и американцы
Шрифт:
— Фантастично! “
Он повел меня в другое здание, на которой красовалась большая вывеска «Фармацевтика».
— Здесь мы трудимся над новой упаковкой медикаментов.
Он открыл дверь, и я увидел огромные горы белой ваты.
— Что вы тут делаете?
— Мы кладем несколько пилюль в каждый флакон, а остальное заполняем ватой. Если бы не она, не думаю, чтобы фармацевтическая промышленность смогла выжить.
— Ваши люди подумали обо всем.
— Нет, не обо всем. Наша мечта — придумать упаковку, заполненную лишь воздухом, ватой и алюминиевой фольгой.
БИФШТЕКСЫ В КРЕДИТ
Так как цепы на продукты питания ежедневно повышаются, нет ничего невероятного в том, что банки вскоре должны будут предоставлять займы под девизом: «Питаться теперь, расплачиваться позже!»
Мистера и миссис Калабуш, пришедших в свой местный банк, препроводили к вице–президенту.
— Чем могу служить? —спросил тот.
— Нам хочется получить заем! — сказал мистер Калабуш.
— Для какой цели?
— Мы желаем занять деньги, чтобы купить пять бифштексов для званого обеда, который устраиваем завтра.
— Пожалуй, это чересчур расточительно, — заявил вице–президент. — Без слишком больших осложнений мы могли бы предоставить вам заем на булочку с рубленым бифштексом либо на цыпленка, но иное дело бифштексный заем. Сколько вы зарабатываете в год?
— Восемнадцать тысяч долларов, — ответил мистер Калабуш. — Купить бифштексы мы хотим потому, что нас посетят мои теща и тесть, и мы рассматриваем это как хорошее капиталовложение…
— Ясно, — заметил вице–президент. — А каким обеспечением вы располагаете?
— У нас есть автомашина марки «мерседес» выпуска 1971 года. Она полностью оплачена.
Вице–президент проверил по своей «Синей книге» — справочнику автомобилиста.
— Но это оплатит только два бифштекса!
Тут вмешалась миссис Калабуш: «У меня имеются с собой несколько акций и облигаций».
Вице–президент просмотрел их.
— Автомашина, акции и облигации — все это великолепно, но речь идет о говядине, и я опасаюсь, что ими не покрыть расходов на обед.
— Быть может, вы рассмотрите автомашину, акции, облигации и наш дом как достаточное обеспечение?
— А сколько стоит ваш дом?
— Тридцать тысяч долларов!
Вице–президент произвел быстрые подсчеты на арифмометре.
— Да, это покроет бифштексный заем в таком объеме. Но вам, конечно, понятно, что мы не сможем дать вам денег на покупку жареного картофеля или салата.
— Хорошо! —сказала миссис Калабуш. — Мы продадим нашу дачку на берегу озера, чтобы оплатить остальную еду.
— Что нам теперь делать? — осведомился мистер Калабуш.
Вице–президент ответил: «Мы сегодня же направим нашего оценщика мясных продуктов к вашему мяснику, чтобы он посмотрел бифштексы и убедился в том, что все обстоит так, как вы сказали».
— Вам недостаточно нашего слова?
— Видите ли, банки очень сильно погорели на бифштексных займах. Люди приходят и говорят, что хотят занять деньги на посещение пивной, а затем идут и покупают индюшку. Если вы желаете сделать заем на бифштексы,
— Не ожидал, что нам придется внести так много наличными, — сказал мистер Калабуш.
— О да, — ответил вице–президент. — Полагаю, что таким образом мы останемся уверенными в серьезности вашего намерения съесть бифштексы. Если бы речь шла о займе на покупку пищи для вашей кошки, мы не требовали бы никакой оплаты наличными.
— Что говорить! — воскликнул мистер Калабуш. — Мы действительно хотим купить бифштексы.
— Хорошо! Как только мы получим сведения от нашего оценщика мяса, ваш мясник будет уведомлен, что все в порядке, и сможет доставить вам бифштексы.
— Весьма вам благодарен, — сказал мистер Калабуш, поднимаясь вместе с женой. — Мы очень признательны вам за заем.
— Не стоит благодарности, — заметил вице–президент. — Мне кажется, что вы сделали замечательное капиталовложение. Никто не знает, сколько будет стоить бифштекс в будущем!
ПРОЩАЙ, БОРЬБА С БЕДНОСТЬЮ!
Мой друг Макэлистер — единственный знакомый мне бедный, признающий свою нищету, был очень подавлен в тот день.
— Я знал, что мы быстро им наскучим!
— Что ты имеешь в виду, Макэлистер? — спросил его я.
— С бедностью покончено! О ней уже больше не говорят. В этом году самое важное — голод.
— Ну что ж, ты вполне реалистичен в данном вопросе, Макэлистер. Конгресс не может слишком долго заниматься одной проблемой. Он уже разобрался в ней и переключился на другую. Иначе американский народ потеряет интерес…
— Думаю, ты прав, — сказал Макэлистер. — Не понимай меня, однако, неправильно. У меня нет никаких возражений — некоторые из моих лучших друзей действительно голодают. Но я надеялся, что власти по меньшей мере решат проблему бедности прежде, чем перейдут к голоду.
— Ты ошибаешься, Макэлистер. Мне не хочется тебя обижать, но все дело в том, что ты не понимаешь одной вещи — американцы не могут долго сосредоточивать свое внимание на одной теме. Они как следует встряхнули проблему бедности. О ней мы слышали на протяжении двух лет, и этого более чем достаточно. Если ее нельзя было разрешить за два года, то она, очевидно, неразрешима. К тому же совсем не весело напоминать все время, что в Соединенных Штатах имеются бедные.
Макэлистер вздохнул:
— Я понимаю все это и не питаю никаких иллюзий, что кто-нибудь решит мои проблемы. Мне не хватает того внимания, которым я был окружен. Знаешь ли, бывали недели, когда меня интервьюировали четыре различные благотворительные организации. Репортеры покупали мне выпивку в обмен на мое повествование о том, как приятно быть бедняком. Кругом были установлены телевизионные камеры. Студенты все лето крутились около нас. Толку было мало, но вся эта возня облегчала утомительную скуку чувствовать себя бедняком.