Америка и американцы
Шрифт:
— О’кэй, Макэлистер! Но мы не можем навсегда задержаться на проблеме бедности. В ней нет ничего сексуального. И если даже ты попытаешься что-либо делать, то станешь лишь наступать людям на любимую мозоль. А вот голод — совсем другое дело. Все, что требуется для борьбы с ним, — дать людям пищу.
— Если все так просто, почему же ничего не было сделано?
— Потому, что конгресс до этого года не знал, что голод станет политическим вопросом. Ты должен был об этом подумать.
— Я думал, — сказал Макэлистер, — но я думал только о себе.
Мне
— Не горюй, Макэлистер. Проблема борьбы с бедностью может снова всплыть на поверхность. Возможно только, что она будет называться как-нибудь иначе.
РАССЕГРЕГИРОВАННЫЙ БЫК
Время от времени луч света проникает в темное царство сегрегация в штате Алабама. Недавно абердинский бык, купленный за рекордную сумму—175 тысяч долларов, был оперирован с целью восстановить его производительные способности. Операция была произведена в Оборнском университете Алабамы для того, чтобы бык смог выполнять функции самца для 10 тысяч коров в год. Посредством искусственного осеменения, конечно.
В то время как все ожидали результатов операции, палата представителей и сенат штата Алабама приняли резолюцию, в которой выражались пожелания Линдертису Ивалсу (так зовут быка) быстрейшего восстановления сил и счастливой плодотворной жизни. Забавнее всего одно обстоятельство — алабамские законодатели проглядели, что Линдертис Ивалс черный бык.
В связи с этим возникают некоторые интереснейшие вопросы. Допустим, операция окажется удачной и Линдертис Ивалс станет общаться с коровами других мастей, в том числе и с белыми. Это отнюдь не послужит делу сегрегации.
С другой стороны, после операции, совершенной в Оборнском университете над Линдертисом Ивалсом, многие черные быки со всего мира смогут претендовать на то же самое, и нельзя будет им отказать, ссылаясь на их масть. В Алабаме, вероятно, это будет первый крупный прецедент налаживания отношений между расами.
Нельзя, однако, не отметить, что здесь возникает много камней преткновения. Одна из причин, почему быки не захотят поступать в университет, ясна — они видят, какие меры преследования могут там применяться властями. Правда, эти меры относятся только к людям, но вполне возможно, что какой-нибудь сверхрьяный начальник полиции решит применить их и к рогатому скоту.
Если черные быки столь преуспеют, то могут оставить без средств к существованию белых быков, и это послужит причиной ужасающего количества конфликтов и трений на пастбищах.
Следующая проблема — жилище. Если вы пустите черного быка в белый коровник, то раздадутся вопли протеста родителей белых коров, которые устрашатся за безопасность своих отпрысков.
А что произойдет в алабамских ресторанах? Допустим ли бифштекс из черного быка в ресторане «только для белых»? Или же такой бифштекс следует снабдить специальным ярлычком, чтобы клиент мог отказаться и попросить себе кусок мяса абсолютно белого быка.
Это еще далеко
А в это время многих ободряет уверенность в том, что операция над Линдертисом Ивалсом прошла успешно и он вновь станет всамделишным быком.
Если же дело обернется неудачей, то медики Оборнского университета питают надежду на то, что алабамцы будут говорить друг другу:
— Неужели вы хотите, чтобы ваша корова спозналась с черным быком?
КУКЛА БАРБИ
Мы не имеем ничего против фабрикантов детских игрушек. Но если они стараются нас разорить, то приходится так или иначе выражать свой протест. Отец любой девочки в возрасте от четырех до двенадцати лет вынужден будет даже в один прекрасный день обратиться в полицию. И вот почему.
Четыре месяца назад наша семилетняя дочурка попросила купить ей куклу по имени Барби. Она стоит всего три доллара. Естественно, мы были счастливы доставить ей удовольствие за столь небольшую сумму.
Принесли куклу домой и забыли о ней, но вдруг через неделю дочка сказала:
— Барби нужно пополнить гардероб.
— Твоей матери тоже, — возразил я.
— Но в каталоге имеются такие платья, которые стоят всего три доллара, — с плачем сказала она.
— В каком каталоге?
— В том, что дают вместе с куклой.
Просмотрев каталог, мы, к своему ужасу, поняли коварный замысел фабрикантов Барби. Продавая куклу за три доллара, они возлагают на нас бремя одевать ее — по три доллара за наряд. Всего же нарядов около двухсот — от юбки для катания на коньках до норковой шубки. А общественное положение девочки среди сверстниц определяется количеством нарядов, которым обладает ее кукла.
После первого нашего выхода с дочерью в магазин мы заплатили 3 доллара за ее собственное платье и 25 — за наряды для Барби.
Через неделю дочурка снова обратилась к нам с еще одной просьбой:
— Барби хочет стать стюардессой.
— Ну так в чем же дело, разреши ей.
— Для этого ей нужна форма. Всего три с половиной доллара. — Мы дали ей деньги.
— Мне нужны еще три доллара, так как у Барби нет платья, чтобы пойти куда-нибудь потанцевать с пилотом.
Меня это разозлило.
— Если ей уж так хочется, пусть садится на колени пилота прямо в фор, ме, — прорычал я.
Но жена так посмотрела на меня, что я без колебания выдал очередные три доллара.
Барби недолго была стюардессой. Она последовательно становилась санитаркой (три доллара), певицей кабаре (три доллара), танцовщицей (три доллара).
Однажды дочь заявила:
— Барби чувствует себя одинокой.
— Запиши ее в какой-нибудь клуб, — резонно заметили мы.
— Нет! Она хочет Кэна.
— А кто этот Кэн?