Американская фантастика. Том 11
Шрифт:
— Вы можете уехать завтра утром с вокзала Черинг-кросс на поезде 8.23, — сказал он. — Отсюда до вокзала полчаса ходьбы.
— Отлично.
Эверард и Уитком вновь сели в скуттер и исчезли. Мэйнуэтеринг вздохнул, потянувшись зевнул, оставил клерку указания и отправился домой. Когда в 7.45 утра скуттер вновь появился в конторе, клерк был уже на месте.
4
Вот когда Эверард по-настоящему почувствовал реальность путешествий во времени. Разумеется, он и раньше понимал их умом, отдавая им должное, но ощущал как своего рода экзотику. Сейчас же, трясясь по Лондону,
Уитком воспринимал происходящее спокойнее, но и он не отрывая глаз смотрел на Британию в дни ее славы.
— Я начинаю понимать, — прошептал он. — Историки никак не могли прийти к согласию, была ли это эпоха претенциозных светских условностей и едва прикрытой жестокости или расцвет западной цивилизации накануне ее упадка. Глядя на этих людей, я понимаю: это было и то и другое, потому что нельзя просто измерить это время одной меркой; оно складывалось из миллионов жизней разных людей.
— Конечно, — ответил Эверард. — То, что ты говоришь, справедливо для любого времени.
Поезд, в котором они ехали, мало отличался от английских поездов 1947 года, что дало Уиткому повод проехаться насчет английского консерватизма и пристрастия к традициям. Через несколько часов состав подкатил к сонной деревенской станции, окруженной ухоженными цветниками. Здесь путешественники наняли экипаж до поместья Уиндема.
Вежливый полицейский, прежде чем впустить их, задал несколько вопросов. Они представились как археологи: Эверард — из Америки, Уитком — из Австралии, которые спешили к лорду Уиндему и были потрясены известием о его трагической кончине. Мэйнуэтеринг, который, казалось, имел своих людей повсюду, снабдил их рекомендательными письмами от известного специалиста, работающего в Британском музее. Инспектор из Скотланд-Ярда согласился допустить их к кургану.
— Преступление раскрыто, джентльмены, улик вы больше не найдете, даже если мой коллега и не согласен, ха-ха!
Частный сыщик кисло улыбнулся и, прищурив глаза, оглядел вновь прибывших. Он был высок, худ, в лице его проглядывало что-то ястребиное. Он всюду ходил в сопровождении дородного усатого прихрамывающего мужчины, видимо секретаря.
Длинный высокий курган зарос травой; там, где производились раскопки места захоронения, зияло отверстие.
Некогда это место было обшито грубо отесанными бревнами, но они давно сгнили; на земле валялись остатки того, что некогда было, деревом.
— В газетах говорилось о каком-то металлическом сундучке, — сказал Эверард. — Не могли бы мы взглянуть и на него?
Инспектор согласно кивнул головой и провел их в здание, где на столе лежали главные находки археологов. Если не считать небольшого сундучка, они представляли собой всего лишь несколько кусков ржавого металла и обломки костей.
— Гм, — пробурчал Уитком.
Он задумчиво смотрел на гладкую поверхность сундучка. Она слегка отливала голубоватым цветом — это был нержавеющий сплав, которому еще предстояло быть открытым.
— Очень странно. Совсем непохоже на примитивные изделия древних. Можно подумать, что его сделали на станке, верно?
Эверард осторожно приблизился и встал рядом с другом. Он уже отлично понимал, что находится внутри, и думал о необходимых предосторожностях, естественных для человека так называемого атомного века. Вынув из саквояжа счетчик, он поднес его к сундучку. Стрелка слегка отклонилась.
— Занятная у вас штуковина, — сказал инспектор. — Не скажете ли, что это такое?
— Экспериментальный электроскоп, — не моргнув глазом ответил Эверард.
Он осторожно приоткрыл крышку и поднес счетчик вплотную. Боже милосердный! Радиоактивность была настолько велика, что могла убить человека за один день! Он едва взглянул на тускло-серые слитки металла и тут же захлопнул крышку.
— Будьте с этим осторожны, — сказал он дрожащим голосом.
Хвала всевышнему: кто бы ни подбросил в курган этот чертов сундучок, он появился из того века, когда уже знали, как защититься от радиации.
Сыщик бесшумно подошел и встал за их спиной. На его худом лице появился азарт охотника, увидевшего добычу.
— Надо полагать, вы опознали содержимое, сэр? — негромко спросил он.
— Да. По-моему, опознал.
И тут Эверард вспомнил, что Беккерелю предстояло открыть явление радиоактивности примерно через два года, даже рентгеновские лучи будут открыты не ранее чем через год. Ему следовало быть осторожным.
— Дело в том, что… индейцы рассказывали мне, будто находили руду, похожую на эту, и она была ядовитой…
— Чрезвычайно интересно. — Сыщик принялся набивать большую трубку. — Наподобие ртутных паров, да?
— Значит, это Ротерит подложил сундучок в могилу? — прошептал инспектор из Скотланд-Ярда.
— Что за нелепость! — отрезал сыщик. — Я располагаю тремя версиями неопровержимых доказательств полной невиновности Ротерита. Я только не мог понять, что же послужило причиной смерти лорда Уиндома. Но джентльмен из Америки говорит, что в этом кургане находился смертельный яд. Наверно, чтобы отпугнуть гробокопателей? Странно, однако, каким образом к саксам попал американский минерал? Возможно, в этих теориях о путешествиях древних финикийцев через Атлантику есть доля истины. В свое время я немного занимался исследованиями в поддержку своей гипотезы о наличии халдейских элементов в уэльсском языке. Эта находка, похоже, подтверждает мою гипотезу.
Эверард испытывал чувство вины перед археологией. Впрочем, ладно, в любом случае сундучок бросят в Ла-Манш и навсегда о нем забудут. Они с Уиткомом ретировались, как только позволили приличия.
По пути в Лондон, уже в купе вагона, где, кроме них, никого не было, англичанин вынул из кармана кусочек сгнившего дерева.
— Сунул в карман там, у кургана, — сказал он. — Поможет нам разобраться в датах. Дай мне, пожалуйста, радиоуглеродный счетчик.
Он сунул кусок дерева в отверстие прибора, нажал нужные кнопки и прочитал готовый ответ.