Американские меридианы
Шрифт:
– С твоей красотой обладать ещё и скромностью! – многозначительно заметил Эмилио, наблюдая за ней. – Вряд ли «звёздная болезнь» коснётся тебя когда-нибудь.
– А ты знаком с ней? – заинтересованно посмотрела на него бразильянка.
– О, плоть от плоти, кровь от крови! Я болел ею несколько месяцев, но, слава Богу, нашлись люди, которые взялись за моё лечение.
Даниэль сдержанной улыбкой подтвердил слова друга. Таис и не думала о том, что тщеславие может поразить её. Работа поглощала девушку целиком, не оставляя места для мыслей о внешней эффективности избранного ею поприща. Единственное, что иногда терзало её и отвлекало, это сожаление о том, что у неё не получалось поближе познакомиться с Майами в компании друзей.
– Даниэль, а что, если наша яхта потерпит крушение где-нибудь между Латинской Америкой и Африкой?
– По техническим параметрам «Восьмой» рассчитан на многие океанические причуды. Конечно же, ни одно средство передвижения не даст вам стопроцентной гарантии. Курт, да ведь утонуть можно и на суше! Человек рискует всегда, как только переступает порог своего дома.
– Да, но в магазине меньше, чем посреди океана, - вывел для себя формулу безопасности барон.
Потом, когда они побывали в Бискейне – единственном в США подводном национальном парке, - и совершили поездку на катере с прозрачным дном, Курт снова вернулся к этой теме:
– Смотрю я на эти мангровые заросли и кишащую под нами подводную жизнь, особенно вон там – видите, среди рифов? – и думаю, что, если суждено нам с «Восьмым» затонуть, то могила наша будет самой прекрасной.
Таис не было на этих экскурсиях, но она успела побывать на других, не менее интересных. В полном составе путешественники съездили на космодром имени Джона Кеннеди, где им показали научно-исследовательский центр космонавтики США. Они увидели цех, в котором шла сборка космических кораблей, и даже запуск одного из таких гигантов. Фотографировать разрешалось сколько угодно, и Микио истратил за это посещение всю плёнку. А вот в Музее полиции США его фотоаппарат оставался почти всё время закрытым – не очень-то хотелось запечатлевать газовую камеру, гильотину, коллекцию оружия, изъятую у преступников. Правда, при виде электрического стула японец не удержался. Фотографии должны были получиться уникальными – за ту плату, которую они внесли при покупке входных билетов, можно было присесть на этот самый стул, что Курт, Эмилио и Таис продемонстрировали на глазах у своих менее решительных друзей.
– Жуткое ощущение, - призналась девушка, - прямо душу леденит.
Эмилио забавлял сам факт.
– А возможно ли подключить этот трон к сети? – решил он подшутить над служащим.
Тот ответил невозмутимо:
– Возможно, сэр, но – за отдельную плату.
– Гм, пресловутое американское чувство юмора, - хмыкнул итальянец и, отойдя на всякий случай в сторону, пробормотал себе под нос, - смерть будет мучительной, но недолгой. Зато она избавит меня от этого навязчивого желания взять в рот сигару.
Не нужно было им предварительно заглядывать в район Майами, именуемый Малой Гаваной. Там, в одной из крошечных мастерских, на долю Эмилио выпала нелёгкая участь наблюдать, как в руках местных умельцев рождаются знаменитые кубинские сигары. Эмилио прежде курил другие, но и созерцание этих вызвало у него ностальгию.
– Всё это чушь! – твёрдо сказал он самому себе. – Табака жаждет моё тело, а не душа.
– И потом – приятно было видеть взгляд Таис, преисполненный уважения к его персоне. Девушка по достоинству оценила выдержку Эмилио.
В Майами их застал один из любимых американских праздников – Хэллоуин. Праздновать его и участвовать во всенародных забавах путешественники отправились в один из ночных клубов, где самой популярной едой стал на сегодня попкорн, залитый томатным соком, чуть поджаренный в печах и затем поданный в симпатичных черепах. Анжелика с удовольствием поглощала лакомство вечера, открывая для себя новый вкус, а Таис воздержалась.
– Ты почему не ешь? – пристал к ней Эмилио. – Нельзя нарушать традицию – нечистой силе подобные отклонения не по душе.
– Для тебя важны традиции, а для меня – фигура, - бесстрастно отреагировала Таис, - тебе известно, сколько калорий содержится в попкорне? Кроме того, я не хочу во время завтрашних съёмок испытывать дискомфорт из-за проблем с пищеварительным трактом.
С тех пор, как Таис начала работать, она ещё тщательнее стала следить за собой. Когда перед сном Анжелика заходила к ней в номер, она заставала подругу либо делающей массаж, либо восседающей на тренажёре, либо полулежащей в кресле с питательной маской на лице. Разговор в таких случаях складывался как бы между делом.
– Зачем тебе все эти ухищрения? – как-то спросила Анжелика. – У тебя и без них прекрасная кожа и волосы.
Таис чуть приоткрыла глаз, спрятанный под ломтиком какого-то фрукта.
– Это потому, что я была беспечной, беззаботной и безработной. Ничто не требовало ответственности и напряжения. Я отдыхала, Ан. А сейчас работа так выматывает меня, что когда вечером смотрю в зеркало, я вижу и мешки под глазами, и морщинки на лбу. Я должна выглядеть свежо всегда.
– Ничего, съёмки скоро закончатся, и ты снова почувствуешь себя свободной, - успокоила себя и её Анжелика. – Все мы видим, в каком напряжённом ритме тебе приходится работать. Не каждому такое под силу.
Она добавила это с сочувствием, но Таис услышала в её словах своё.
– Тяжело было первые полторы недели, - подхватила она, на этот раз приоткрывая другой глаз, - потом ещё где-то с неделю я адаптировалась, а теперь получаю ни с чем несравнимое удовольствие от подобного режима. Мне и боязно, и весело, и комфортно, и тяжело, и радостно. Господи, я же занимаюсь тем, к чему стремилась всю свою жизнь!
К концу съёмок она, однако, стала чаще погружаться в задумчивость, и, как однажды заметил Эмилио, стала более доброй и снисходительной – в первую очередь, к нему. Иногда Таис украдкой смотрела на каждого, и по губам её проскальзывала ничего не значащая улыбка; лицо её в такие минуты светилось то грустью, то радостью. Майами так засыпало впечатлениями, что никому не приходило в голову задуматься над поведением девушки.
За день до отплытия пришёл «Восьмой». Рошфор всё так же преданно ждал на палубе, а капитан был неизменно добр и учтив.
– Когда отплываем, мистер Демигод? – поинтересовался он после того, как Даниэль со спутниками собрались в кают-компании.
– Завтра после обеда, - объявил Даниэль, - Джастин, с утра привезут наш багаж. Позаботься о нём, пожалуйста.
– Да, мистер Демигод.
Когда он ушёл, Даниэль повернулся к Таис:
– Земекис звонил мне сегодня и сказал, что завтра он закончит съёмки до одиннадцати дня. Тебе хватит времени собрать вещи?