Американские меридианы
Шрифт:
– Дома, в Дакоте. Я ведь здесь по работе, а не для развлечений. В парке задумали создать новые аттракционы, и меня пригласили разработать некоторые проекты.
– Найджел дизайнер и архитектор, - пояснил Даниэль своим друзьям.
Мужчина кивнул в знак подтверждения, потом добавил:
– Кажется, этот заказ – самый интересный из всех, что мне довелось выполнять. Ребёнком я бывал в Диснейленде, и мне было жутко любопытно, каким образом всё это создалось и живёт. Тогда я ещё не знал, что это называется «решение проблем современного градостроительства». А теперь мне известна вся подноготная этого «городка». Кстати, как долго вы здесь будете?
– Планируем неделю, - ответил Даниэль, - хочется осмотреть всё и посетить большую часть аттракционов.
–
– Это интересно, - поддался вперёд Эмилио, - Анжелике подобная экскурсия напомнит плутания по канализационным ходам с Подземным Джерри, – почувствовав лёгкий толчок её локтя, Эмилио сменил насмешливый тон на смирение. – Что ж, в подземном Диснейленде мы ещё не были. Прогулка по нему не помешает для общего развития, не так ли, друзья?
Начали они с огромного подвала, скрытого от глаз посетителей «Волшебной страны». Найджел поведал им, что сама по себе постройка такого помещения на болотистой почве была делом нелёгким: строителям пришлось не только вынуть, но и спрессовать несметное количество жидкого грунта. Теперь здесь размещались механизмы, которые управляли аттракционами; оборудование связи, всевозможные прачечные, склады, кафетерии для обслуживающего персонала, а по туннелям, пересекающим подвал во всех направлениях, курсировали электропоезда с грузами. Последнее, что показал Найджел своим гостям, это прорытые подземные ходы, которые были нужны Микки Маусу и его друзьям, чтобы неожиданно выскочить где-нибудь в самой толпе.
– Так вот откуда они появлялись! – вдруг возбуждённо воскликнул Микио. – А я-то в детстве всё гадал, как это Микки Маусу удаётся возникать среди людей столь внезапно. Один такой мышь напугал меня, когда выскочил перед самым носом.
– Работающие в парке люди – профессионалы, - сказал Найджел, - они любят свою работу и детей.
– А взрослых? – поинтересовался Эмилио.
– Когда взрослые попадают в этот мир, они тоже становятся детьми, - ни секунды не задумываясь, с улыбкой ответил Найджел, - нет ничего прекраснее, чем вернуться в детство, и никто не пошлёт в твою сторону косого взгляда. Наслаждайтесь этой неделей, друзья, ведь так, как здесь, вам уже нигде не будет весело и беспечно.
Он оказался прав. Едва наступало утро, все шестеро отправлялись на поиски приключений в стране Диснея. Шестеро – потому что Таис каждое утро исчезала в салоне чёрного кадиллака, который увозил девушку на съёмки и привозил лишь поздно вечером. Наскоро перекусив, она присоединялась к своим компаньонам. Несмотря на то, что увидеть ей довелось гораздо меньше, Таис всё-таки урвала свой кусочек от пирога удовольствия.
Для Анжелики эта неделя стала, наверное, самой весёлой и беззаботной в её жизни. Девушке прежде не приходилось проглатывать такого количества развлечений. Не знала она, что можно смеяться дни напролёт, забывая о том, что тебе уже не десять лет. Москва казалась такой далёкой, и даже образ Нью-Йорка немного потускнел в памяти, пока в самый последний день, накануне отъезда в Майами, она не села писать Джерри письмо. Это занятие оживило воспоминания, а потом Анжелика почувствовала желание позвонить Андрею. В Москве уже была ночь, но трубку сняли быстро.
– Алло? – вопросил сонный голос.
– Андрей, это я, Анжелика! – стоило юноше услышать эти слова, как он мигом вскочил с постели и прижал трубку к уху.
– Ты не представляешь, я в Диснейленде и здесь так здорово! – с восторгом поделилась девушка.
– Я был там два года назад, - ответил Андрей, - скажи, а кит-убийца весом в две тонны всё ещё жив? А ты слышала «Медвежий оркестр»? Умора, правда? И с пиратами Карибского моря встречалась? А я не успел – у нас было только четыре дня на посещение Диснейленда.
Было приятно вспоминать о чём-то общем, и ещё приятнее было сознавать, что ни время, ни расстояние не придало их голосам оттенок натянутой учтивости.
– Анжелика, ты больше не злишься на меня за то, что помог тебе поступить при помощи отца? – вдруг спросил Андрей, переходя на серьёзный тон.
– Андрей, я ведь и не злилась. Просто мне хотелось по-честному. И потом, Андрей, я ведь понимаю, что ты поступил так из-за любви ко мне.
– Я продолжаю любить тебя, Анжелика, - тихо, с грустной нежностью, произнёс Андрей. Она смущённо замолчала, и в образовавшуюся паузу он продолжил. – Анжелика, а у тебя и в самом деле появился акцент.
– Что?
– Ты говоришь на нашем родном языке с английским акцентом. Так удивительно его слышать!
– Кроме тебя и родных, мне не с кем общаться на русском. Английскую речь я слышу 24 часа в сутки.
– Звони почаще, - попросил юноша, - я не хочу, чтобы ты совсем превратилась в капиталистку.
– Андрей! – с укоризной воскликнула Анжелика. – Между нашими державами больше нет холодной войны!
– Есть! – жёстко прервал он её. – Не забывай, в каком заведении я учусь. Мне уже открывается вся подноготная международных отношений. Это тебе не мир Диснея.
Анжелика не нашла в себе сил согласиться с ним.
– Ты изучаешь мемуары, а я живу среди людей, и вижу, какие они на самом деле. Политика и жизнь так далеки друг от друга!
В трубке послышался смех.
– Уж не знаю, Анжелика, - сказал Андрей, - какой дипломат из тебя получится! Впрочем, ты женщина, и тебе всё хочется видеть в розовом свете. Не будем заострять внимание на этом чисто мужском вопросе.
Он заговорил о другом, и расстались они позже на самой тёплой ноте, но, положив трубку, Анжелике вспомнилась эта фраза. Неужели, подумала она, мужчины хотят видеть мир в иных, тёмных красках? Как может Андрей отвечать, в таком случае, за всё мужское население планеты? Или он неправильно сформулировал свою мысль – и тогда какой же из него дипломат? Или в самом деле так думает – тогда какой же из него гражданин мира?
Размышления оставили в душе осадок, но когда путешественники приехали в Майами, всё самое грустное и унылое вытеснилось, уступив место Истинному Наслаждению.
Прежде всего, Майами был главным курортом Флориды. Майами-Бич – это сотни отелей, расположенных на берегу Океана Парного Молока, но Даниэль решил поселиться в одном из спальных районов города. Он состоял из вилл, коттеджей и особняков: один такой принадлежал ещё его отцу. Большой красивый дом совершенно отличался от нью-йоркского как архитектурным стилем, так и внутренним убранством, но уюта в нём было не меньше. Здесь жизнь компаньонов потекла размеренно. Анжелика, наконец-то, занялась своим образованием: Курт взялся преподавать ей основы фортепианной азбуки и немецкого языка; Кристиан учил французскому и вводил девушку в мир медицины; Эмилио давал уроки итальянского, а в перерывах между разными занятиями учил верховой езде и владению сёрфом - доской для катания на волнах. Курт тоже присоединялся к ним, с завистью наблюдая первые два дня, как легко скользят по воде Эмилио и Микио. Итальянец взялся было и за обучение Таис, но съёмки выматывали её, она возвращалась совершенно разбитая и самое большее, на что оставалась способной, это просто окунуться в океан и поваляться на пляже. Краем глаза она лениво следила за фигурами компаньонов, парящими над гребнями волн, а в мозгу шла лихорадочная, напряжённая работа – Таис анализировала все недочёты и промахи, допущенные на съёмочной площадке. Положительных моментов тоже было много, но приходилось полностью вживаться в образ героини и искать средства, которые помогли бы правдиво отразить её характер. Фабула фильма ткалась из приключений; в ней отсутствовал какой-либо психологизм, но Таис стремилась к тому, чтобы героиня эпопеи запомнилась зрителю не своей красотой, а выразительностью и реальностью образа. Земекис хвалил игру девушки, но когда компаньоны Таис начинали расспрашивать её о работе, она рассказывала общие моменты, лишь вскользь упоминая о своей роли.