Американский ниндзя 1-2
Шрифт:
Полицейский несколько раз проверил пробки, то выкручивая их одну за другой, то возвращая на место, — свет не зажигался. Логичнее всего было проверить провода, но света фонарика не хватало для того, чтобы обшарить им всю территорию двора. Кроме того, ему не слишком-то хотелось лазить ночью по лестницам… Да и лестница была невыносимо тяжелой; ее забросили сюда со стройки, и она стояла теперь, упираясь, казалось, в самое небо, — длинная, здоровенная, неуклюжая…
Саймон посветил на счетчик в последний раз и нехотя поплелся обратно в участок. У него было скверное настроение: без света невозможно смотреть
Подходя к двери, он вспомнил про взятый с собой сверток с бутербродами — хоть какое-то развлечение, но тут же пожалел, что они займут его ненадолго, а затем придется скучать, слушая тупые и давно уже осточертевшие разговоры ни о чем. Боб расскажет про свою блондинку, умник Хиггинс снова начнет трепаться о философии, с которой якобы должен быть знаком любой человек, старина Фредди заговорит о том, что ему пора на пенсию… Быть может, его коллеги были и неплохими ребятами, но он слишком хорошо знал их, чтобы терпеть целую ночь их давно известную болтовню.
Скучная все же жизнь у полицейских: раз в день срывайся по тревоге, чтобы прокатиться на машине и проводить к отделению какого-нибудь олуха. За несколько лет Саймону всего лишь дважды приходилось сталкиваться с сопротивлением при аресте. Главным образом полицию вызывали из-за хищений: бузотеров армейцы усмиряли сами. Но и такие вызовы бывали редки, так что большей частью полицейским приходилось скучать в участках, занимаясь то изучением комиксов, то игрой в карты, то разглядыванием конфискованных журналов с порнографией, — развлекались кто во что горазд.
Саймон подумал о поджидающей в отделении скуке и зевнул. Входить внутрь ему не хотелось — куда приятней дышать свежим воздухом.
Он остановился у входа и оглянулся.
За забором темнели деревья, по их макушкам шарил ветер, и от этого делалось немного неуютно и тревожно.
Тревожно?
Полицейский нахмурился. Как и большинство нормальных людей, он не любил необъяснимых эмоций и плохих предчувствий. Раз ему подумалось, что здесь неприятно, значит…
Новый взгляд, более быстрый и настороженный, скользнул по двору, почти сразу же потерявшему свою привлекательность.
Здесь, на улице, он был одинок и беззащитен, а черные деревья шумели все подозрительнее. Какой-то быстрый огонек сверкнул у ворот — будто притаившееся во тьме чудовище моргнуло маленьким глазком. Рука Саймона дернулась к кобуре, но тут же повисла, расслабляясь: это лунный блик играл на бутылочном осколке…
«А ведь свет мог погаснуть неспроста… — пробежали вдруг по его спине мурашки. Раз пробки были в порядке, значит… значит, кому-то была нужна темнота!»
«Этот парень, которого привезли сегодня, — вспомнил вдруг Саймон слова дежурного офицера, довольно странная личность. Будьте начеку можно ожидать неприятностей».
Подумав о Джо, Саймон нахмурился еще больше. Уж слишком спокойно тот вел себя для арестованного: или ему было не привыкать ночевать в кутузке или… ’
Треск веток заставил Саймона вздрогнуть всем телом. Затем он несколько секунд недоверчиво глядел на хлопающую крыльями птицу.
Нет, лучше было убраться в дом. И запереть дверь изнутри.
Изнутри? Но ведь арестованный как раз находится там. И если ему придет в голову устроить обещанные
«Нет, нет, в дом — и только туда, — решил Саймон, берясь за дверную ручку. — Беглец может напасть на полицейского-одиночку на улице, но не станет рисковать, нападая сразу на четверых… Во всяком случае, если бы я был на месте этого парня, я бы убрался потише, так, чтобы ни одна собака не залаяла… Пусть это не патриотично, но я не хочу быть героем… во всяком случае — мертвым героем. Лучше пережду внутри… Да вообще, кто сказал мне, что речь идет о побеге? Я ничего не знаю, я ничего не вижу, не слышу…»
Он шагнул в комнату и снова вздрогнул от того, что к его ноге прикоснулось нечто мягкое и чуть теплое. Слова, готовые сорваться с языка, застряли в горле — Саймон оцепенел.
В ноздри ударил запах, обоняемый далеко не каждый день, но запоминающийся с первого раза.
В комнате пахло кровью.
Фонарик вспыхнул в руке отшатнувшегося полицейского, и конус света пополз по полу, пока не выхватил из темноты ладонь со скрюченными пальцами.
Кто-то лежал на полу.
В отделении было тихо — Саймон только сейчас заметил это. Никто не разговаривал о пустяках, никто не сопел, как Хиггинс, и не покашливал, как Фредди. Зато на полу лежала мертвая рука.
Свет пополз по ней, ощупывая тело, дрогнул, когда в его кружке появилось взрезанное горло — кровь еще продолжала течь, и от этого казалось, что рана шевелится, — и остановился на лице. Саймон уже знал, что увидит кого-то из своих — эмблема МР на рукаве уже предупредила его о трагедии, — но лишь заглянув в мертвое лицо, полицейский понял, что все это не сон.
От страха в его груди образовались какая-то пустота, от которой повеяло безысходностью. Его друзья умерли настолько быстро и тихо, что он даже не догадался об их смерти.
О смерти, которая, быть может, и сейчас гуляет здесь в темноте, от которой не сбежишь, не скроешься, которая, наверное, только и ждет, когда к ней повернутся спиной, чтобы впиться в позвоночник стальными клыками…
Подавив приступ дурноты, Саймон переложил фонарик в другую руку, а в правую взял пистолет. Шаг в сторону позволил ему прикрыть спину от возможного нападения сзади. Луч света запрыгал по комнате, нашаривая остальные трупы, — все три были тут. От открытой двери-решетки на стены ложились полосатые тени, но за ней никто и ничто не двигалось. Больше в комнате не было ничего.
Саймон поднял руку с пистолетом, направляя ее на открытую дверь тюремной части. Он уже немного свыкся с темнотой и мог видеть тесную дежурную комнатушку. Если кто и мог появиться тут, то лишь из этой двери.
«Надеюсь, что он уже ушел, — подумал Саймон, вжимаясь в стену спиной. — А если нет… что ж, я выстрелю первым».
Меч просвистел в миллиметре от ноги Джо, чиркнул по брюкам и удалился для нового размаха — ноги Джо распрямились и оттолкнулись от перегородки, бросая его на пол. Сделав в воздухе кульбит, он снова взлетел в воздух и повис на стене над дверью, держась за крошечный выступ, с которого упала бы и мышь. Все это произошло в считанные мгновения — даже Черная Звезда не успел зафиксировать взглядом направление его полета и не сразу понял, куда исчез его противник.