Американский снайпер
Шрифт:
Все, что я дальше помню — это как меня тащили по какой-то лестнице, вероятно, в мой номер в отеле. Наверное, собрались зеваки, потому что мои товарищи кричали: «Не на что здесь смотреть, не на что!», покуда меня тащили.
На следующий день при встрече Тая отмыла почти всю краску и отчистила нарисованных маркером кроликов. Правда, они все же немного просвечивали сквозь рубаху, и мне пришлось поплотнее застегнуть пиджак во время церемонии.
К этому моменту отеки на моем лице почти сошли. Синяки вокруг глаз (от «дружественного огня» моих товарищей по взводу несколькими неделями раньше) благодаря качественному лечению были почти незаметны. Губа, разбитая во время тренировки, тоже почти зажила. Наверное, не каждой невесте понравилось бы идти под венец с раскрашенным из баллончиков и покрытым свежими шрамами женихом, но Тая, похоже, была совершенно счастлива.
Больным вопросом, однако, был медовый месяц, вернее — то время, которое мне дали для его проведения. Отряд отпустил мне целых три дня на то, чтобы жениться и съездить в свадебное путешествие! Как «молодой», я по достоинству оценил подобную щедрость. А вот моя новоиспеченная жена — не вполне и ясно мне дала это понять. Тем не менее мы поженились и провели короткий медовый месяц. Затем я вернулся к работе.
Глава 3
Высадки на суда
Оружие наизготовку
«Подъем. У нас танкер».
Я просыпаюсь на борту лодки, где я смог урвать I несколько минут для отдыха, невзирая на холодный ветер и неспокойное море. Я пропитался брызгами. Несмотря на то что я — «молодой» и это — моя первая боевая операция, я успел стать настоящим мастером по части сна в самых разнообразных условиях — это неафишируемое, но критически важное умение для «морского котика».
Нефтяной танкер маячит впереди. Он нагружен контрабандной нефтью на одном из терминалов Ирака, и теперь пытается проскочить по Персидскому заливу, но его заметили пилоты нашего вертолета. Наша задача — подняться на борт, проверить документы, и если подтвердится, что судно нарушает режим санкций ООН, то его следует передать морской пехоте или другим властям для дальнейших действий.
Я изготовился. Наш катер RHIB [29] выглядел как нечто среднее между резиновым спасательным плотом и гоночной лодкой с двумя монструозными двигателями в задней части. Имеющий в длину тридцать девять футов (около 13 м), он способен брать на борт восемь бойцов SEAL и развивать скорость до 45 узлов (примерно 83 км/ч) при спокойном море.
Выхлоп от двух двигателей веял над лодкой, смешиваясь с брызгами по мере того, как мы набирали ход. Мы шли в хорошем темпе, следуя за танкером в зоне, где радар не мог нас обнаружить. Я поднял с палубы лодки шест, начиналась моя работа. Поравнявшись с огромным судном, мы замедлились, уравнивая скорости. Двигатели иранского танкера громко пульсировали в воде, заглушая шум наших моторов.
29
Катер «Морена» (Morena RHIB — Rigid Hulled Inflatable Boat, надувная лодка с жестким корпусом) — морское судно, сконструированное специально для морских коммандос. Разработан и выпускается фирмой U.S.M.I. (Луизиана, США). Разработан для американских морских коммандос SEALS, где находится на вооружении с ноября 1997 года. Катер пригоден для десантирования и перевозкой вертолетами. Обладает хорошей мореходностью в плохую погоду.
Как только мы оказались рядом с танкером, я поднял шест вверх, пытаясь крюком зацепиться за поручень на верхней палубе. Как только мне это удалось, я резко рванул шест вниз.
Попался!
Эластичный корд соединяет крюк с шестом. К крюку присоединена металлическая гибкая штурмовая лестница. Один из наших хватается за ее нижнюю часть и удерживает, пока ведущий десантной партии карабкается на палубу танкера.
Заполненный нефтью танкер может очень низко сидеть в воде, так низко, что, выбрав удачный момент, вы можете ухватиться за поручни и перемахнуть на палубу. Сейчас все не так: ограждение намного выше нашей маленькой лодки. Я не большой любитель высоты; если не думать о том, что я делаю, я чувствую себя комфортнее.
Лестница раскачивается вместе с судном и на ветру; я лезу вверх настолько быстро, насколько могу. Мои мускулы помнят сотни подтягиваний, сделанных мной во время BUD/S. К моменту, когда я достиг палубы, ребята, поднявшиеся первыми, уже направились к мостику и рулевой рубке. Я побежал догонять их.
Внезапно танкер начинает набирать скорость. Капитан, понявший, что его берут на абордаж, направляет судно в иранские воды. Если ему удастся этот маневр, нам придется прыгать за борт — наши приказы недвусмысленно запрещают действия где-либо, помимо международных вод.
Я догнал остальных в тот момент, когда они открывали дверь на мостик. Видимо, в тот же самый момент кто-то из команды судна добежал до двери изнутри и попытался запереть ее. Он оказался либо недостаточно быстрым, либо недостаточно сильным — один из членов абордажной команды отшвырнул его и распахнул дверь.
Я вбежал внутрь, держа оружие на изготовку.
Мы провели десятки подобных операций за последние дни, и редко кто мог даже подумать о сопротивлении. Но капитан этого судна был не робкого десятка. Несмотря на то что у него не было оружия, он сдаваться не собирался.
Он побежал на меня.
Очень глупо. Я не только был больше его, но еще на мне и был надет довольно тяжелый бронежилет. Не говоря уже о том, что в руках я держал автомат.
Я взял оружие за ствол и ударил идиота в грудь. Он рухнул как подкошенный. Каким-то образом я поскользнулся и тоже упал. Мой локоть заехал капитану прямо в лицо. Пару раз.
Это отбило у него желание продолжать сопротивление. Я перевернул его и застегнул наручники.
Поиск и досмотр судов — официально называемый VBSS [30] — стандартная операция «морских котиков». В то время как «регулярные» ВМС специально обучают моряков делать свою работу в мирной обстановке, мы тренируемся проводить досмотр судов там, где возможно сопротивление. Предвоенной зимой 2002/03 года таким местом был Персидский залив у берегов Ирака. ООН предполагала, что, в нарушение режима международных санкций, миллиарды долларов, полученных от контрабанды нефти и других товаров из Ирака, оседают в карманах Саддама Хусейна и его режима.
30
Visit, Board, Search, Seize — досмотр, абордаж, поиск, захват.
Контрабанда принимала различные формы. Вы могли найти нефть в бочках на борту балкера, предназначенного для перевозки пшеницы. Гораздо чаще танкеры везли тысячи и тысячи галлонов нефти сверх квот, разрешенных к экспорту ООН в рамках программы «Нефть в обмен на продовольствие».
Но везли не только нефть. Той зимой нам удалось перехватить контрабандные поставки больших партий фиников. По-видимому, они могли бы получить достойную цену на мировом рынке.
В первые месяцы после нашего прибытия в регион я познакомился с бойцами из подразделения Wojskowa Formacja Specjalna GROM im. Cichociemnych Spadochroniarzy Armii Krajowej — Отряд специального назначения ГРОМ имени бесшумных и невидимых парашютистов Армии Крайовой — более известного как «Гром». Это польский спецназ, имеющий великолепную репутацию в спецоперациях. Они участвовали в высадках на суда вместе с нами.
Обычно мы базировались на крупные суда, которые использовались как мобильный носитель наших лодок. Половина взвода в течение 24 часов должна была отдыхать. Другой половине полагалось ночью выйти в заданный район и лечь в дрейф, ожидая. При известной доле удачи мы могли получить предупреждение по радио от пилота вертолета или капитана дружественного корабля о том, что из Ирака вышло судно, глубоко сидящее в воде. Все, что могло везти груз, должно было быть взято на абордаж и досмотрено, в этом и заключалась наша работа.