Америкен бой
Шрифт:
— Зовут тебя как?
Было глупо перекрикиваться через весь зал, но протиснуться друг к другу оказывалось невозможным.
— Вячеслав Михайлович! — гаркнул Железяка и приосанился. Но потом гонор с себя скинул и добавил, впрочем, столь же зычно:
— Слава. А что?
Ника он уже рассмотреть не мог, но из толпы очень ясно услышал его голос:
— Ничего! Просто я теперь знаю, как будут звать моего сына!
На Железяку начали оглядываться, да он и сам растерялся. Потоптался на месте, не зная, куда деть руки, попытался прикурить, но вовремя заметил постовых милиционеров, и, что-то вдруг решив, двинулся в их сторону.
* * *
Ник отстоял очередь к единственному пограничнику, который лениво и долго проверял паспорта и соответствие виз дате отлета. Иностранцы тихонько поругивались, но не сильно, видимо уважая обычаи чужой страны. Ник продвигался медленно, страшно медленно. Вот уже и подошло время вылета, но проверка все тянулась и только то, что за Ником тоже стояло довольно много народу на этот рейс, несколько успокаивало его.
Наконец перед ним остался всего один человек и через его плечо Ник видел, как пограничник тщательно проверяет документы. Мало того, за ним стояли еще двое, а чуть дальше, у выхода, офицер.
И вдруг Ник с отчаянной ясностью понял, что это все не просто так. Что это его ищут. Что кроме милиции есть еще другие службы — разведка, КГБ... И вот, значит, не только Железяка его вычислил.
Он протянул свой паспорт и обреченно огляделся. Отсюда даже он не смог бы вырваться. Одна рука почти не действует, ноги хромают обе... Где-то в зале Железяка, у него пистолет, но там патронов нету. Да и вообще, в такой ситуации только полный подонок мог рассчитывать на его помощь. Вообще, чтобы не дай Бог не встретиться надо было бежать в другую сторону... Самолет захватывать? Вообще-то самолет он водить умел, но сама мысль показалась тусклой.
Тут офицер, что стоял у выхода, хозяйским жестом Отобрал у пограничника паспорт Ника, мельком глянул в него и вежливо спросил:
— Господин Ник Маккензи?
— Да,— стараясь не выдать своего волнения ответил Ник.
— Пройдемте, пожалуйста, с нами. Как из под земли вокруг Ника появились еще два дюжих погранца.
— Но мой багаж уже в самолете...— Зачем-то подражая американскому акценту запротестовал Ник,—Я американский гражданин...
— Пройдемте, пожалуйста...
Это броня вежливости и показного уважения. Пусть вырваться ему бы и не удалось, но побеспокоил бы он всех тут знатно. Ник прикинул диспозицию и решил-таки пройти с ними до кабинета или комнаты... В толпе затевать драку не следовало. Вот из комнаты, если уложить всех, если нет повторной проверки у трапа...
Его ввели в маленькую административную комнатенку, где за столом сидел пожилой майор, который поднял на Ника глаза и посмотрел с нескрываемым любопытством.
Ник попытался сканировать остальные помещения, но ему это не удалось. От нечеловеческого напряжения раскалывалась голова.
Майор тем временем медленно встал и отдал Нику честь:
— Значит, с лейтенантом Мухиным служили? — спросил он.
Ник ничего не ответил, слова не давались языку. Неужели Железяка? Слава?..
— Он вас проводить не успел, просил передать... И майор подал Нику часы.
— Что это? — не понял Ник, но на всякий случай руки за часами не протянул.
— Командирские часы,— просто ответил майор.— Десантный вариант. Я так понимаю, что подарок.
На этот раз Ник взял часы, повертел в руках.
— Отличные часики, противоударные, водонепроницаемые... Век не сносить,— заметил один из пргранцов, заглядывая Нику через плечо.— А Мухин это который, Железяка что ли?
Он обратился к майору. Тот кивнул.
— Настоящий мужик,— отметил погранец.—И как с ним служить было?
Ник ничего не ответив показал большим пальцем вверх: «Во как!» И был уверен, что ничуть никого не обманывает.
— Только выставлены неправильно,— заметил майор.
Ник повнимательней взглянул на циферблат:
— Нет, все правильно. Просто это нью-йоркское время...
И он пошел на посадку.
* * *
Железяка подошел к пятому окну.
— Вот, багаж получить,— он протянул девахе квитанции. Та просмотрела быстро, что-то черкнула на каком-то счете и протянула Железяке:
— С вас за хранение...
— Сколько? — не поверил своим глазам Железяка.
— Три места, четыре дня. Платите, гражданин Макензи, не упирайтесь.
И только Железяка собирался сказать, что он никакой не гражданин Макензи (эта тоже перепутала ударение), как очень ясно представил себе последствия.- А откуда у вас квитанции? А ваши документы? А кто может подтвердить, что гражданин Макензи (и на этот раз перепутают...) действительно поручил вам взять его вещи?...
Конечно, все выяснится через двадцать минут. Но сейчас этой колготни не хотелось ужасно.
Он поджал губы и выгреб у себя из карманов все-деньги, какие были. Пересчитал., Их еле-еле хватило, чтобы оплатить эту странную услугу.
Деваха подмахнула листочек, протянула слепую копию Мухину и выставила перед ним...
Он не поверил. Но это были три громадные бело-сине-красные, полосами, сумки.
— Вот тряпичник, а! — в тоске пробормотал он.
Но делать было нечего, приловчился, все три взвалил на себя и поплёлся к выходу.
— Такси не надо?—немедленно подскочил к нему какой-то щупленький человечек, очевидно не признав.
Зато Железяка признал. Он кивнул и проследовал за тем к такси. Сумки плюхнул на заднее сиденье, сам сел впереди. А когда за руль ввалился водитель, он широко ему улыбнулся и, достав одной рукой свое удостоверение, а другой пистолет, сказал:
— Знаешь, мне показалось, что день сегодня неудачный. А оказалось — просто классный денек! Поехали в управление, милый.
Шофер очумело стронул машину с места и попытался проныть что-то:
— За что?..
— А не надо у конкурентов дырки в колесах делать,— спокойно заметил Железяка.— Я же предупреждал...