Амок
Шрифт:
– Это, конечно, так, – ответил ему французский консул, – но пока мы не видим в этом никакого вреда для голландцев. На протяжении ста лет здесь не было ни одного серьезного восстания. Видя своих, народ доволен властью. И сам собой напрашивается вывод, что цветные, возможно, для голландцев полезнее, чем свои, белые?
– Мы тоже пользуемся цветными, но это не значит, что мы должны мешаться с ними! – возразил англичанин.
К ним кто-то подошел, и беседа оборвалась. Когда ван Дэкер вернулся в зал к ван Гуку, тот разговаривал с бельгийским консулом.
– А
– Не забывайте, – улыбнулся ван Гук, – что генерал-губернатор как раз и представляет особу нашей королевы. Поэтому все, что принадлежит ей, переносится на него. Не станете же вы возражать, что в этой дикой стране нужно всегда держать флаг власти на должной высоте!
– Совершенно верно, – согласился консул. – Потому-то и не достигло ни одно государство в своих колониях таких успехов, как Голландия на Яве. Развитие промышленности, культуры, равноправие (он показал рукой на метисов) – все это подняло страну и создало спокойные условия для жизни как голландцев, так и туземцев. Вот почему тут не чувствуются те тревоги и опасности, которые угрожают нашим государствам в их колониях.
– Да, наш народ тихий, спокойный, – подтвердил ван Гук.
– Но я слышал, – вмешался Дэкер, – что существуют какие-то неразрешенные партии: Сарэкат-Ислам, Сарэкат-Райят, даже коммунистическая партия…
– Ну, это только игра, – рассмеялся ван Гук. – Везде найдется несколько недовольных людей, а удовлетворить их всегда можно… бесплатным помещением…
И он засмеялся еще громче, довольный своей шуткой. Поддержал его и консул, улыбнулся и Дэкер.
Мимо них прошел молодой флотский офицер. Дэкер взглянул на него и чуть заметно вздрогнул.
– Не знаете ли, кто это такой? – спросил он ван Гука.
– О, это интересный человек, герой! – ответил тот. – С ним связана одна секретная история, но вам, своему человеку, о ней можно рассказать.
– Благодарю вас.
– Видите ли, – тихо начал ван Гук, – несколько месяцев назад пропал военный корабль. Может быть, вы читали в газетах о том, как разбился о камни "Саардам"?
– Кажется, читал, – ответил ван Дэкер.
– А в действительности он не разбился, его захватили бандиты!
– Не может быть! – ахнул ван Дэкер. – Бандиты захватили государственный военный корабль? Позор!
– Поэтому и объявили, что корабль разбился. Капитан, его помощник и команда позорно сдались бандитам. Только этот молодой мичман, ван Хорк, держался до последнего момента, и если бы трусы не заставили его покориться, он взорвал бы корабль вместе с собой и всем экипажем.
– Какой герой! – удивился ван Дэкер.
– Всю команду, конечно, наказали, а ван Хорка повысили в должности и назначили командиром миноносца.
– Ну, а «Саардам» куда девался?
– До последнего времени это не было известно, но теперь, кажется, выяснено, так как ван Хорк завтра или послезавтра отправляется по его следам.
Между тем танцы прекратились, и гостей пригласили к ужину. Генерал-губернатор сел за отдельный стол с самыми почетными гостями, остальные разместились в двух больших залах. Подождав, пока все успокоятся, генерал-губернатор поднял бокал и заговорил:
– Уважаемые гости! Разрешите провозгласить первый тост за ее величество королеву Вильгельмину Голландскую, владелицу Индонезии. Только ее внимательность, ее заботы позволили нам добиться благополучия этой страны, дать населению…
Страшный грохот за окном оборвал его речь. Задрожали стены, зазвенело, посыпалось стекло, кирпич, полетели на стол обломки, а в углу зала, в стене образовалась большая брешь.
Среди гостей вспыхнула паника. Слышались голоса: «Взрыв! Бомба! Салака!» [12] . Столы, снедь, люди, стулья – все смешалось в кучу. Бокал выпал из руки генерал-губернатора, и он, подхватив жену, вместе со всеми помчался к выходу, забыв о своем высоком положении. Но в дверях образовалась такая давка, что нельзя было пройти ни вперед, ни назад. На полу, под ногами обезумевших гостей, кричало несколько женщин. Многие выскакивали через окна. Ван Хорк спрятался в углу под столом.
12
Салака – соседний вулкан.
И тут послышался зычный голос «кофейного» генерала:
– Господа! Успокойтесь! Все уже кончилось, больше опасности нет!
Первым опомнился генерал-губернатор и сделал вид, будто он бросился к дверям лишь для того, чтобы навести порядок. К нему присоединились другие офицеры.
Выскочил из-под стола и ван Хорк и тоже начал успокаивать публику:
– Господа, успокойтесь! Мы на страже, мы не допустим несчастья. Спасайте женщин!
Ван Дэкер все еще стоял, словно окаменев. Казалось, он не видит суматохи, не думает об опасности, а занят совершенно иными, тревожными мыслями.
Постепенно гости начали приходить в себя и покидать зал, где осталось человек десять раненых и две растоптанные женщины на полу.
Когда публика, наконец, разъехалась, у генерал-губернатора началось срочное совещание. Выяснилось, что кто-то подбросил бомбу, которая и взорвалась в саду около угла дворца. Поймать преступника не удалось, и вместо него схватили тех, кто в это время подвернулся под руки.
– Это все коммунисты! – заскрежетал зубами генерал-губернатор. – Придется их хорошенько почистить!
А откуда он мог знать, что для коммунистов эта бомба была во много раз хуже и нежелательнее, чем для него самого…
Ван Дэкер тоже отправился домой. По дороге зашел на телеграф и послал в Тжилатжап телеграмму:
«Участок для кофейной плантации найден. Постарайтесь своевременно очистить его».
В отеле он прежде всего спросил, не вернулся ли Тугай. Ему ответили, что пока нет.
– Когда появится, пришлите его ко мне, – распорядился ван Дэкер.
Вернулся Тугай часа через два.