Амория
Шрифт:
– Как только доберусь до них, испробую всё. Только благодаря этим штукам я до сих пор жив.
– Странная цель… Но удачи. У большинства твоих соотечественников и такой нет.
Я ещё раз поблагодарил андрогина и закрыл глаза. Кажется, я вспомнил, как спать…
Глава 3. Новые возможности.
Уснуть… И видеть сны. Земля отпустила моё тело, но всё ещё держала разум в цепком плену. Хотя это лишь глупая метафора – он сам цеплялся за эти воспоминания в стойком Стокгольмском синдроме. Потому что просто не знал пока ничего другого.
Как
Поначалу я боялся, что имплантат сломается, и я снова стану "глупым", но потом понял, что мелькающие на краю сознания незнакомые слова, слышащееся будто издалека "введите пин-код" или "по вашему запросу ничего не найдено" не причиняют никакого вреда. Несмотря на моё чудесное исцеление, никто из моей группы особо не стремился со мной пообщаться, поэтому не удивительно, что в минуты скуки я пытался обращаться к мимолётным образом в своей голове.
– Включение голосового управления. Введите запрос.
– Кто ты? Можно тебя увидеть? – я отчаянно метался взглядом по всему двору, ещё не понимая, что источник голоса находится у меня в голове. Точнее, голоса вовсе не было – лишь стимуляция слуховых центров мозга, отвечающих за распознавание речи. Я бы слышал его, даже если бы оглох.
– Визуализация интерфейса.
Я вздрогнул, когда вверху и внизу поля зрения появились полупрозрачные панели с разноцветными иконками.
– Вы используете бесплатную сеть, купите pro-версию, чтобы повысить скорость поиска и скачивания.
– Может… В следующий раз, – неуверенно пробормотал я, поспешно отходя в затенённых угол школьного двора, чтобы одноклассники не заметили, как я болтаю сам с собой.
– Введите запрос.
– Какой вопрос?
– Поиск в интернете позволяет найти ответ практически на любой вопрос. Вы можете также воспользоваться медиатекой и скачать файлы во внутреннее хранилище, – услужливо объяснил бесполый электронный голос. Я призадумался. Если честно, из его объяснений почти ни слова не понятно.
– А можно сделать так, чтобы мы не вслух разговаривали?
– Переключение на окулярное управление. Перед вами появится виртуальная клавиатура. Задерживайте взгляд на символах, которые хотите напечатать.
Сначала я, разумеется, был опьянён открывшимися возможностями. Но оказалось, что так называемый "Рунет" более чем мёртв, так что для того, чтобы получить доступ к основному массиву информации, мне пришлось учить язык Ворланда. В этом мне помогали не только старые виртуальные учебники, но и песни, мультики и сериалы, завалявшиеся в закоулках сети ещё с доконтактной эпохи. Было немного дико осознавать, что этим больше никто не пользуется – я чувствовал себя драконом, лежащим в одиночестве на груде сокровищ. Возможно, какие-то пользователи ещё подключались к интернету из Ворланда или Бывшей Европы, но, как бы то ни было, я ни разу с ними не взаимодействовал.
Сложнейшей задачей моего детства стало изображение интереса к реальной жизни. Иногда я не выдерживал и использовал имплантат прямо в школе, пропуская слова учителей из-за музыки или уставясь в однотонную поверхность стены, чтобы детали не мешали смотреть кино. Из такого блаженного состояния меня мог вырвать только окрик над самым ухом или грубый толчок в плечо, но никто так и не догадался об истинной причине моего "витания в облаках", потому что я и без того слыл чудилой. Но моя запретная музыка была гораздо дороже их мнения. Дело в том, что в СИВЗ большинство музыкальных жанров запрещены, так как считаются развращающим чувства порождением дьявола. Здесь можно послушать только церковные хоралы во время службы (куда без них), детские частушки и колыбельные (детям музыка разрешена, так как считается, что она благотворно влияет на умственное развитие) и различные прославляющие СИВЗ военные гимны.
Однажды произошло событие, действительно напугавшее меня и поставившее под вопрос саму возможность новобретённой свободы: хотя бы раз в жизни всем приёмышам полагалось пройти медосмотр, а это включало томографию мозга. Не знаю, могло ли это выявить наличие имплантата, но я стал судорожно искать информацию и инструкции для подключения с помощью нейро-интерфейса к другим компьютерам. С этого и началось моё увлечение взломом. За три недели я кое-чему научился и во время медосмотра сумел заменить свой снимок на чьи-то другие результаты из их местной базы данных.
Я перевёл некоторые функции имплантата в режим так называемого "интуитивного управления", то есть, мне уже не нужно было сознательно формулировать словесные команды. Ощущение наличия любого искусственного интеллекта стало одним из моих чувств, что, разумеется, сначала сбивало с толку, но после долгих тренировок стало очень полезным. Я мог где-то отключить камеру видеонаблюдения в нужный момент и вставить на место вырезанного куска фрагмент другой записи. Где-то вскрыть электронный замок, вырубить свет или даже заставить навигатор показывать владельцу неверное направление. Впрочем, невозможно объяснить, как именно я договаривался с компьютерами, человеку, мозг которого не прошили вдоль и поперёк волокна имплантатов.
Как я доставал свои усовершенствования – тоже отдельная история. Не все граждане СИВЗ, к счастью, свято чтили закон и порядок. Некоторые умники сами собирали, точнее, синтезировали нейродевайсы, а ещё более умные умники каким-то образом закупали их в Ворланде. Уж не знаю, как им их доставляли: на самолётах и внедорожниках, дронами или почтовыми голубями – никогда не интересовался, потому что не собирался включаться в их индустрию. Правда, приходилось трудно, если имплантат требовал индивидуальной доработки: я корректировал его работу химически, помещая в сложные растворы, ингредиенты для которых достать было порой сложнее, чем само биокибернетическое устройство. Или даже вынужден был действовать вручную (с помощью специальных инструментов и микроскопа, конечно). Всю необходимую информацию о нейрокибернетике, хоть и не без труда, я узнавал из Сети и баз данных ворлэндских военных клиник.