Анафема в десятый круг
Шрифт:
– Тори, а за что ты так с ним? Нет, ну с матерью твоей, ясно всё. Она правда ненормальная какая-то. Ну, а отца-то ты почему не любишь? Мне кажется он очень классный у тебя.
– Классный… - вздохнула я, смотря в чашку с кофе, - В том-то и проблема, кори. Он классный, демократичный, родитель-мечта. Таким его видите вы. А я… когда он был мне так нужен, его не было. Он безответственный. Может потому что, я не желанный ребёнок. Не знаю. Просто так получилось и до меня ему особого дела нет.
– Мне так не
Я поймала её тревожный взгляд,
– Мне тоже так не кажется. Я в этом уверена. Инна просто залетела от него. Он поступил по чести. Но если честно, лучше бы он не делал этого. Не нужно было пытаться делать что-то, строить, не нужно было. Всё что нужно было - просто дать ей денег на аборт, так было бы лучше для всех.
Она просто замёрзла, испуганно смотря на меня огромными карими, застывшими как стекло глазами…
– Я тебя стукну, сейчас. Ты что несёшь, черт возьми?!
– вспылила подруга.
Криво ухмыляясь, глотая горькие слёзы, я отпила остывший кофе. Он был медным и соленым на вкус. Я поняла, что мне не показалось, это была кровь. Я прокусила губу.
– Не смотри так на меня, ты на Бэмби похожа. Или на кота из Шрэка.
– Я тебя щас дам, Бэмби!
– злилась Сола, её полные губы сложились в злую линию, - Что б я больше не слышала этого от тебя, ясно?! Неужели ты не видишь этого? Там, где ты, всё меняется! Ты делаешь жизнь окружающих тебя людей, ярче, интереснее, живее!
Чё я делаю? Кажется я так не считаю.
– Я делаю жизнь окружающих меня людей, невыносимой. Это моё дерьмо, омрачает всё хорошее что есть.
– Господи, ты почему такая самокритичная?
– она была и зла и опечалена одновременно. Прямо злогрусть с родни дисфории. Я не хотела это обсуждать, я уловила аккорды в кафе, очень знакомые и парящие.
– Мне кажется это про нас с тобой.
– сказала я, - Я ворон, а ты бабочка.
– Чего?
– не врубилась Сола. Я отставила палец вверх,
– Слышишь? The Crow And The Butterfly - это композиция группы Shinedown.
– Есть хоть одна рок-баллада, которую ты не знаешь?
– Только та, которая ещё не издана.
– заявила я улыбаясь как чеширский кот. Я меломанка, что поделать. Сола покачала головой, становясь реально грустной, и её глаза распространялась беспокойство, которое ранило меня.
– Нет правда Тори, откуда такая заниженная самооценка? Ты же красивая, умная, талантливая, почему ты…
Я перебила поток её слов, громко запев припев, в унисон с Брентом Смитом, ну солистом Shinedown в смысле:
– Подобно тому, как ворон за бабочкой гонится, Одуванчик в летнем небе растворяется. Когда в космосе парили ты и я, ЧтоВышло не плохо. Официанты, парень баристо, и немногочисленные посетители, что успели обосноваться в кофейне даже зааплодировали мне. Я забылась кажется, что мы нихрена не одни. Я даже смутилась от этого, глупо улыбнувшись Соле.
– Ты не возможная, просто.
– улыбалась она в ответ светлой улыбкой, в её глазах можно было видеть солнечные лучи в такие моменты, - Знаешь, ты как ребёнок иногда, честное слово. Маленькая такая, вредная девчонка лет пяти.
– Я и есть ребёнок, кори.
– согласилась я, и положила руку к себе на сердце, - Вот здесь, понимаешь?
– Тори… скажи, а если бы тогда Гордеев не заставил тебя петь, ты бы так и не смогла, да?
– спросила она осторожно. Я не знала, что ответить ей на это.
– Я не знаю.
– призналась я растерянно. Но в душе я знала, ответ. И он был отрицательным.
– Ты же знаешь, что я тя обожаю, скво, правда?
– сказала подруга сверкая огромными глазищами. Я кивнула покачиваясь в такт музыке,
– И я тебя кори, очень-очень.
– Мне правда хочется выбрать платье на новый год заранее.
Я замерла, смиряя её задумчивым взглядом.
– Ты знала, что ты лиса?
– Лиса?
– она хитро улыбнулась, - Я же бабочка?
– Да, это по индейскому тотемному гороскопу, ты бабочка, а по зоиорайскому ты лиса, кори.
– сказала я важно.
– Прикольно, и что это означает?
– Пошли купим наконец тебе это чёртово платье, а я по ходу расскажу, по рукам?
Я сидела на диванчике в примерочной магазина, и взглядом искала куда там к этой безумной девчонке цепляется батарейка. Три часа погода по магазинам торгового центра, хуже, чем трёхчасовая репетиция под предводительством рок-адмирала-Гордеева. Я уже в ауте, а ей хоть бы хны.
Сола крутилась у зеркала в вечернем атласном платье в пол, цвета лаванды. Она то убирала волосы наверх открывая шею и плечи, то распускала их, осматривая свой облик. Сола нашла бирку у себя на спине, и повернувшись к зеркалу посмотрела её через отражение.
Я уже даже не жаловалась. Воткнув один наушник в ухо я слушала музыку.
– Скво… - протянула Сола, - Пошли ещё посмотрим!
– Почему?
– спросила я устало, - Оно очень тебе идёт. И вообще, нам на работу через два часа. У нас пять сэтов сегодня.
– напомнила я многозначительно и выставила ей ладонь растопырив пальцы, - Пять, кори!
Сола умоляюще посмотрела на меня,
– Ну пожалуйста. Помнишь то, голубое?
Вздохнув я вплела пальцы в свои волосы, пропуская кудри, между пальцев я убрала волосы назад,