Анагел мой
Шрифт:
– Иди! – властно сказала Саи, показав рукой в глубину, где лежали соплеменники.
Кто-то спал после сытной трапезы, кто-то сидел, но большинство всё-таки занимались продолжением рода и жизни. Придётся смириться… Он осторожно переступал через тела, выискивая место подальше от всех. Пока не увидел Ору, сидевшую у стены на шкуре, обхватив колени руками. То ли спала, то ли просто смотрела в темноту. Но Риур ей обрадовался. Подошёл, присел рядом и удержал за руку, когда она, не разобравшись, зашипела яростно и бросила:
– Иди! Я не хочу!
– Тише, Ора…
Девушка протянула
– Кто? Ри-Ур?
– Да.
Объяснять снова ничего не хотелось. И тут Ора сделала простую вещь. Расстелила шкуру, уверенным движением заставила Риура лечь, потом легла сама, устроившись у него за спиной. И замолчала. Пилот ждал, что сейчас начнётся. Но Ора лишь дотянулась до его уха губами и просто сказала:
– Ора знает, что нельзя семя-дух Ри-Ура. Спи. Ора будет беречь твой сон. Пусть думают, что ты даёшь семя-дух для Оры.
Риур благодарно улыбнулся в темноте. Протянул руку, погладил её по жилистому бедру. И, совершенно неожиданно для себя, провалился в чёрный сон…
*******
Через два с лишним месяца стало ощутимо прохладнее, хотя до сезона действительно холодных дней было рановато; сказывался морской климат и влажность. Впрочем, внутри катера температура регулировалась бортовым компьютером, и Риур замечал перепады погоды лишь когда уходил обратно к пещере. Кримм уже реагировал спокойнее на редкие появления Старшего, который весело вваливался в катер, громогласно звал Младшего, потом бежал в санитарную комнату, принимал стимуляторы и вытаскивал подарки. Чаще всего это были вяленые куски мяса и рыбы, сушёные растения, грибы и ягоды. Кримм даже не выдержал раз, когда стол в лаборатории вновь был завален этим добром, и язвительно спросил:
– Вся морозильная камера забита уже. Предлагаешь переходить на эту пищу? Метаболизм хоть и позволяет, но…
– Да, предлагаю, – прервал его спокойно Риур. – Кто его знает, а если застрянем тут? Постепенно организм можно перестроить, хоть и время займёт. Но чем это плохо, скажи на милость?
– Ты всерьёз собираешься тут оставаться? Знаю, знаю! – поднял руку в предупреждающем жесте Кримм.– Да, или нас найдут завтра, или через пару тысяч лет… Знаю. Но перестройка метаболизма… Риур, это может плохо сказаться…
– Хватить уже скулить, а? Не сказалось ведь пока. И вряд ли скажется.
Кримм тяжело засопел, наливаясь злостью. В первую очередь – на себя. И рад бы не ворчать, да не получается. Если откровенно – просто отчаянно завидовал Риуру, который совершенно не смущался влезать во что-то новое, даже если это требовало перестройки организма. Кримму для этой цели пришлось бы долго думать и готовиться. И в этом вся разница их характеров. Что приводило иной раз в какую-то злость…
– Я не скулю, – вдруг устало сказал Кримм. – Я просто завидую тебе.
– В чём это? – удивился Риур.
– Во всём. Я…
Старший всё понял и прервал одним жестом все объяснения. Взял со стола сушёное мясо, молча оторвал крепкими белыми зубами от него приличный кусок и принялся задумчиво жевать. Показал Кримму глазами на кучу на столе, приглашая, и, прожевав, спросил:
– Может, и ты со мной? Ты ж совсем озвереешь тут со своей лабораторией…
– Нет. Да и образцов ты достаточно каждый раз приносишь. Чтобы их изучить – надо время. А ты мне не мешаешь, я вожусь тут потихоньку…
Он взял осторожно со стола сначала мясо, потом рыбу, понюхал и положил рыбу обратно. Одним лёгким движением пальцев оторвал кусочек и положил в рот. Поморщился:
– Как резина…
– Сам ты… резина! – развеселился вдруг Риур. – Это ж целый комплекс витаминов. Хоть и не нужны они особо. Впрочем, ко всему можно привыкнуть.
– Мне тяжелее. Я более долгий на подъём.
– Ничего, всё получится… Я тебя ещё и рыбу научу ловить. А то и с женской особью познакомлю. Всё, молчу! – поднял он руки. – Что нового нашёл?
– Что может быть нового за последние три-четыре месяца? Я пока делаю сопоставление. Свежие образцы обрабатываю, систематизирую и соединяю со старой базой данных. Потом запускаю анализаторы и систематизирую полученные результаты, отдельно отмечая изменения во всех спектрах развития организма Субстантов. Тут ещё приходится отдельно вносить данные женских, отдельно – мужских особей. Обычная рутина. Так что, работы ещё огромное пространство…
Риур молча жевал мясо, слушая Младшего. Он и сам мог систематизировать так, но лучше Кримма в их команде никто с этим не справится. Тот просто с филигранной точностью скрупулёзно собирал все крупинки и выстраивал в одну чёткую базу данных. За всё время пребывания вместе, Кримм ошибся один-единственный раз: после сбора образцов на планете в системе Аури, систематизации и обработки материалов, он где-то ошибся и долговременная экспедиция, посланная туда для колонизации планеты, погибла от неизвестных организмов. Расчёт Кримма оказался неверен: выходило, что эти организмы должны были исчезнуть ещё в начальной стадии развития. А вот пропустили, не доглядели пару мелких моментов где-то, не оставили Смотрящих, не отправили предварительно Разведывательный Корпус… Ай, да что там говорить…
Высший Суд оправдал Кримма, даже вмешательство Родового Дома не потребовалось. Но с тех пор Младший очень серьёзно проверял всё, что касалось изменения в развитии живых организмов. И поэтому, честно признался себе Риур, он и выбил разрешение взять в напарники опального члена Дома… Не ошибся.
– Странное что-нибудь заметил? – прожевал наконец твёрдое мясо Риур, достал из камеры кристаллы соли и кинул несколько на язык. Кримм поморщился: увлечение Старшего солью ему не нравилось. – Ну, не знаю… Изменения в генной системе, в белковой среде, ещё что-нибудь?
Кримм пожал плечами:
– Пока рано говорить. Если и есть какие-то изменения, то их пока плохо видно. Но выстраивается одна интересная картина.
– Какая?
– Их генная память гораздо старше, чем я думал.
Риур помусолил остатки кристалликов, запил водой и уставился на Младшего:
– В каком смысле?
– В прямом. – Кримм не отвёл глаза. Подумал и добавил: – Мы с тобой считали, что Субстанты начали развиваться чуть меньше двух миллионов лет назад по временной сетке этой планеты.