Аналитик. Агония власти
Шрифт:
– Эй, чиновник, раздача всех касается, бегом, я сказал!
Андрей медленно поднялся и, встав в строй, стал ожидать раздачи лекарства. Он вновь сплюнул таблетку на руку, а затем положил её в карман.
– По палатам бегом! – прорычал Гена.
Все с ужасом «рассыпались» в разные стороны. Андрей последний зашёл в палату и, закрыв глаза, улёгся на кровать. Потоки мыслей, образов и схем, снова «ворвались» в его голову, постепенно заполняя всю пустоту и «выгоняя» безразличие к жизни. Кто-то тронул его за ногу и, открыв глаза, Андрей увидел своего соседа справа, державшего его раскраску с орлом.
– Орё-ё-ёл, – сказал тот, протягивая журнал.
– Бери, – разрешил Узлов.
– Орё-ё-ёл, – повторил тот.
– Забирай, бери, – произнёс Андрей, отталкивая руку с журналом.
Больной истерически захохотал и чуть ли не вприпрыжку, залез к себе под кровать.
– Андрей, пойдём к доктору, – поставив руки в бок, сказала Жанна.
Клюкин пил чай с бутербродом, когда вошли медсестра и Узлов.
– Извините доктор, я думала, вы уже позавтракали.
– Ничего страшного, я уже закончил.
– А-а-а-а, снова наш Узлов, как себя ведёт? – поинтересовался Клюкин.
– Сегодня странно доктор, отказался категорически от завтрака, вместо рисования лежал просто на кровати.
– Действительно странно. Ну да ничего, на то мы и доктора, чтобы лечить странности у пациентов.
– Конечно доктор, – согласилась старшая медсестра.
– Хорошо, оставьте мне Жаночка наедине с этим товарищем.
– Я буду неподалёку в коридоре, – улыбнувшись, сказала медсестра, явно заигрывая с доктором.
Клюкин, дождавшись закрытия двери, взял со стола бутерброды и протянул их Андрею.
– Ешьте, я так и подумал, что вы скоро откажетесь от их еды.
Андрей недоверчиво посмотрел на бутерброд, но взяв его, откусил кусочек, после чего, в несколько укусов, покончил с тем, перейдя к следующему.
– Спасибо, – сказал Андрей.
Клюкин искренне удивился, а затем расплылся в доброй улыбке.
– Андрей Артурович, вы должны быть осторожны, не подавайте виду, что пошли на поправку, делайте всё тоже самое, что и другие больные. Иначе, у нас с вами будут большие неприятности.
– Нет, – «отрезал» Андрей.
– Андрей Артурович…, – Клюкин явно подбирал слова, наблюдая за тем, как во рту у аналитика исчезает его последний бутерброд. – Поймите, нам с вами ещё разно предпринимать какие-либо действия.
– Пить, – попросил Узлов.
Клюкин налил стакан воды и, протянув ему, вновь уселся напротив Андрея.
– Друг, – утвердительно произнёс Узлов.
– Да, да, всё правильно Андрей Артурович, я ваш друг, я буду вам помогать.
– Таблетка, голова, – сказал Андрей, протягивая руку.
– Ну конечно, чуть не забыл, – виновато улыбнулся доктор, доставая с кармана капсулу. – Ещё пару дней и у вас перестанет болеть голова, так должно произойти.
Андрей проглотил капсулу и, глотнув воды, поднялся с места.
– Всё правильно, не будем долго беседовать, чтобы не навести на подозрения.
Андрей толкнул дверь кабинета, чуть не сшибив при этом, какого-то больного, проходящего в этом время мимо. Тот заорал на весь коридор и забежал в палату. Андрей, словно зомби, прошёл мимо всех и завернул в другой коридор, упирающийся в дверь на прогулочную площадку.
– Эй, псих, ты куда собрался? – окрикнул его один из санитаров.
– Птички, – сказал, не поворачиваясь, Андрей.
– Я тебе сейчас таких птичек покажу, быстро обратно пошёл.
Андрей развернулся и, проходя мимо, получил ощутимый удар по ноге.
– Это тебе авансом, а получка будет вечером, после отбоя.
Их всех согнали в зал, где они бездумно будут бродить целый час, играя друг с другом или смотря в телевизор. Голова Андрея «находилась» словно в тумане. Его возрождавшийся мозг, стал всё больше и чаще выдавать информацию об окружающей действительности. Он смотрел на этих людей и начал уже понять, что он не такой как они. Цвета, запахи, манера поведения, обстановка, всё начинало казаться ему, чем-то не реальным, это была не его действительность, не его площадка, не его жизненное «поле». Всё происходящее вокруг стало приобретать противоречивый и панический характер. Он даже не заметил, как его вместе с остальными буквально вытолкали на прогулку. Усевшись, под ветками дерева, он попытался настроить фокус мышления, но его сознание, дало понять, что ещё слишком рано и Андрей, сжав голову руками, посмотрел на небо. Где-то там была свобода. В ночных снах и образах, он видел себя другим. Он знал, что когда-то, он был свободным и мог, делать всё что захочется. Но почему теперь по-другому, почему?!
В эту ночь, он снова был подвергнут «очищению» холодной водой. Эти никчемные и злые санитары, издевались над ним и ещё над двумя больными, громко смеясь и прибавляя при этом напор воды. В этот раз их толком даже не вытерли. Андрей чувствовал, как злоба закипает в нём с катастрофической скоростью. Это значит, он был «жив». Он встал на правильный путь. Путь, когда гнев, свидетельствует о том, что человек не лишился всего, что делает его человеком. Он снял свою мокрую рубашку и, кинув её на пол, улегся спать.
В эту ночь, он лихорадил. Он вспотел. Проснувшись, он тут же сдавил голову и, отпустив ее, сильно удивился, так как она перестала болеть. Андрей посмотрел на мокрую майку и, подняв её с пола, надел на себя. Он подчинялся неожиданным приказам в своей голове, рождавшимся так же спонтанно, как и неожиданно уходившим из его сознания. Он подождал, пока все начнут просыпаться и, повторив имя старшей медсестры, поплёлся за всеми в ванную. Его тело действовало по-другому, шаг стал уверенней, а спина выпрямилась. Он удивлялся всему что видит, словно увиденное им, было впервые. Он быстрее обычного почистил зубы и теперь, просто ковырялся у зеркала, делая вид, что умывается.
Тарелка с кашей, была заменена у соседа слева на пустую тарелку, а компот «нечаянно» разлит по всему столу. Взяв абрикосовую косточку, он попытался расколоть её, за что незамедлительно, был выдворён из-за стола и препровождён в зал досуга.
Он долго стоял у окна, рассматривая облака и пытаясь мысленно придать им, хоть какую-либо форму.
– Андрюша, к доктору.
Он повернулся к Ирине и, дав взять себя под руки, отправился к доктору. Войдя в кабинет, Андрей увидел уже заготовленные свертки с едой.