Аналогичный мир - 2
Шрифт:
Женя сбрасывает на стул у стены плащ, поправляет перед зеркалом волосы.
— Эркин, сними куртку. И причешись. Держи расчёску. Алиса, ты посиди пока. Вот так. Умница. Куда идти? Сюда?
Женя уходит за ширму, перегораживающую комнату, а он встаёт на её место перед зеркалом и водит расчёской по волосам, укладывая падающую на лоб прядь, узнавая и не узнавая себя.
— Откиньтесь назад. Вот так. Отлично, — доносится из-за ширмы. — Ну, вот и всё.
— Спасибо. Эркин, иди сюда.
Он рывком кидается к ней, едва не опрокинув ширму.
— Садись, —
Эркин садится на стул.
— Сейчас-сейчас, я только поправлю.
Руки Жени расправляют воротничок его рубашки, застёгивают пуговицу.
— Вот так. А верхнюю так оставим.
Фотограф, улыбаясь, ждёт, пока она закончит.
— Всё? Благодарю вас, — Женя уходит за ширму. — По-русски понимаешь?
Он молча кивает.
— Отлично. Смотри сюда. Сядь прямо, не сутулься. И улыбнись, а то так тебя только на плакат о розыске за убийство снимать.
За ширмой фыркнула Женя, и у Эркина невольно дрогнули губы в ответной улыбке. Щелчок.
— Отлично. Всё. Девочку будете фотографировать?
— Да, конечно, — сразу отозвалась Женя, входя к ним.
Эркин встал, повёл плечами, словно стряхивая тяжесть. Женя договорилась о снимках. Алиса одна, с ней, с Эркином, и они все вместе, втроём. Четыре фотографии, альбомный формат. Цена… Эркин едва не присвистнул, услышав сумму. Но Женя строго посмотрела на него, и он промолчал.
Женя сняла с Алисы пальто. Алиса была в платье со складчатой юбочкой, большим закрывающим полспины воротником с полосатой каёмкой и полосатой вставкой на груди. Берет ей Женя сделала чуть набок, а Алиса приобрела такой лихой вид, что фотограф рассмеялся.
— Ну, адмирал!
Алиса посмотрела на него и засмеялась.
— Так и сиди, — метнулся тот к аппарату. — Мамаша, шаг назад, пожалуйста.
Фотограф сыпал шутками, смешил их и смеялся сам. Сколько длилась эта весёлая суматоха, Эркин не понял. Потом их попросили подождать.
— В коридоре? — спросила Женя.
— Нет, можете здесь, за ширмой.
И фотограф ушёл в маленькую дверь в дальнем углу, а они сели на стулья под зеркалом. Алиса совсем успокоилась и залезла к Эркину на колени, потребовав немедленной игры в щелбаны. Но Женя не разрешила.
— Не место для игр, так посиди. А тебе надо расчёску себе купить. Смотри, как так хорошо, — Женя поправила ему прядь на лбу.
— Ага. Обязательно. Женя, эти фотки, нет, снимки, так? Ну, где мы вместе…
— Я их спрячу. Пока.
— Да, Андрей же отдельно…
— Я написала о нём в твоей анкете. Брат Андрей Фёдорович Мороз. Сто первого года рождения. Ты же сам мне говорил.
Да, он помнит. Заучил с голоса Андрея. Двадцать седьмое марта сто первого года, Русская Территория. Странно, что не придрались к этому. Или одно место рождения для братьев не обязательно? Хотя… пока документ не на руках, загадывать нельзя.
— Пожалуйста. Эти на удостоверения. А эти в альбом.
— Ой, как хорошо! — ахнула Женя. — Большое спасибо. Вот.
Она протянула фотографу деньги. Тот взял, спрятал, не пересчитывая, в нагрудный карман форменной рубашки и… протянул Жене пакет из чёрной плотной бумаги.
— Возьмите. Уберёте снимки, — и улыбнулся. — От лишних глаз.
Эркин удивлённо вскинул на него глаза: этот беляк так всё понимает? Это потому что он военный или потому что русский? Но думать над этим было уже некогда. Женя отдала ему подержать снимки для удостоверений, а остальные убрала в пакет и в сумочку, ещё раз поблагодарила.
— Всё, пошли. Алиса… Большое спасибо, до свиданья.
Эркин отдал Жене снимки, сгрёб в одну кучу её плащ, пальтишко Алисы и свою куртку. Так они и шли по коридору. Женя с Алисой впереди, а он за ними с вещами. Хорошо, идти недалеко. И опять уже знакомый кабинет.
Эркин складывает вещи на стулья у стены и следом за Женей подходит к столу.
— Садитесь, — улыбается офицер, берёт у них фотографии, быстро вклеивает их в удостоверения, ставит печати и расписывается. — Пожалуйста. Мороз Эркин Фёдорович, — Эркин берёт такую же, как у Андрея тёмно-красную книжечку и пожимает протянутую ему руку. — Мороз Евгения Дмитриевна, — с Женей повторяется та же процедура. — Мороз Алиса Эркиновна и свидетельство о браке, — оба документа забирает Женя. — Поздравляю вас.
— Спасибо, — улыбается Женя.
— Вы не указали адрес, по которому вам можно будет сообщить о результате по рассмотрению вашего заявления.
— Я подъеду сама, — быстро отвечает Женя. — Или… муж.
Эркин кивает и отдаёт своё удостоверение Жене. Справки ему оставили, так что он и Бифпитовской обойдётся, незачем полиции о его русском удостоверении знать. Женя быстро прячет документы в сумочку.
— Пожалуйста, — кивает офицер. — Через месяц. Двадцать первого ноября.
Они прощаются. Женя быстро одевает Алису, надевает плащ, Эркин накидывает куртку, они ещё раз прощаются и выходят.
В коридоре Женя остановилась и посмотрела на него. Сейчас они выйдут на улицу, и им нельзя будет даже посмотреть друг на друга.
— Здесь есть кино, — нерешительно сказал Эркин. — Ну, и так погулять.
— А ты?
— Пойду попутку ловить. И домой.
Женя покачала головой.
— Есть место, где мы можем побыть вместе? Хоть недолго.
— Ну-у, — Эркин замялся. — Мне сказали про одно место. Туда ни цветные, ни белые не ходят. Я только не очень понял почему.
— Вот и отлично, — кивнула Женя. — Где это?
Эркин огляделся и быстро объяснил:
— Вы идите туда, будто гуляете. А я отдельно. Если всё спокойно, сам подойду.
Эркин отпрянул вовремя. С лестницы в коридор заворачивали трое. Две женщины и мальчишка-подросток. Женя, поправляя на Алисе беретик, дала им пройти мимо них к седьмому кабинету и пошла к лестнице. Эркина уже и не видно.
— А теперь пойдём гулять, — сказала Женя Алисе.
Они не спеша спустились по лестнице. Эркина нигде нет. Ушёл. Женя, прижимая локтем сумочку, прошла мимо дежурного, попрощалась с ним улыбкой и вышла из комендатуры.