Анатомия соблазна
Шрифт:
— Ну я же не знал, что он твой папа, — улыбнулся Уваров.
— И тебе не обидно? Ну, что он назначил меня в совет директоров. Ведь получается, я во всей компании самая блатная.
— Лика, я в Захолустинске и позже убедился, насколько ты профессиональный человек, — ответил Артур. — Так что всё в порядке. Свою должность ты занимаешь по праву. Скажи, а ты меня со своим отцом не обсуждала?
Тут мне стало не по себе. Что ему ответить? Мол, да, мы с ним много раз о тебе говорили, а потом соврать? Вернее, донести только половину
— Ну… я не рассказывала ему о нас с тобой.
— Лика.
— Да?
Артур взял мой подбородок, повернул голову к себе, уставился прямо в глаза и спросил:
— Лика, зачем ты мне врёшь?
Я опустила очи. Не выдержала его испытующий взгляд. Стало стыдно. Кажется, покраснела даже. Блин! Да что со мной такое, где та смелая и бесстрашная Анжелика, которая в детском доме однажды одна дралась с пятью мальчишками и победила! А нечего было пытаться меня зажать в темном углу и попытаться облапать всей толпой! Захотелось им, видите ли! Гормоны взыграли! Долго потом вспоминали, какой бешеной я бываю. У некоторых шрамы остались.
Ой… шрам… я только теперь у Артура его заметила. Сантиметров десять, тонкий, но аккуратно зашитый. Багровый.
— Я сделала, да? — нашла отличный повод сменить тему.
— Нет, сам на твой ножик прыгнул, — усмехнулся Уваров.
— Прости, пожалуйста, — я наклонилась к ране и осторожно прикоснулась к ней губами. — Больно?
— Очень, — сказал Артур. — И не только там.
— А где ещё?
Он показал пальцем на ещё один шрам, на плече. Только выцветший, едва заметный.
— Это не я.
— Нет, дерево. В детстве. Знаешь, как болит?
Поцеловала.
— И ещё вот тут, видишь? — показал на круглый след на руке возле кисти.
— Тоже дерево?
— Нет, об меня один идиот окурок затушил. Ноет с тех пор.
— Идиот?
— Нет, рана.
— Маленькая моя, — и снова чмок-чмок.
Тут Артур подхватил меня и увлёк за собой. Ответа на неудобный вопрос благополучно удалось избежать. Хотя бы на некоторое время, а там я соберусь с мыслями и придумаю, что сказать.
Но проходит час, и мы опять на том же месте пытаемся прийти в себя.
— Уваров, у меня там уже всё болит, — взмолилась я. — Давай сделаем передышку. А ещё я ужасно хочу помыться и поесть.
— Как прикажет моя королева, — шутливо ответил Артур. — Дамы вперёд, — и показал рукой на дверь, за которой был санузел.
Через полчаса, благоухающие гелем для душа, мы сидели в столовой и поглощали пиццу. Это мой похититель постарался. Заказал её заранее, убрал в холодильник. Теперь, разогретая в микроволновке, она казалась мне самой вкусной, какую только пробовала за всю жизнь. Уваров с улыбкой наблюдал, как я хомячу, поглощая вредную для фигуры пищу, и молчал. Ждал, пока у меня животик наполнится.
Стоило мне остановиться, как
— Так ты говорила с отцом обо мне?
«Ядрёна кочерыжка! — мысленно выругалась я. — Вот приставучий какой». Но деваться было некуда.
— Что ты хочешь узнать? — задала встречный вопрос.
— Как он меня оценивает.
— Диаметрально противоположно, — не стала скрытничать. — С одной стороны, считает классным сотрудником, настоящим профи в рекламном бизнесе. С другой, — бабником и моральным уродом, который меня недостоин.
— Что, прямо так и сказал? Урод моральный?
— Это я ещё мягко, — решила подзадорить Артура. Конечно, Владимир Кириллович не позволил себя подобных высказываний. Они родились у меня во время обиды на предательство. «Ничего, пусть послушает, ответочка ему за дурацкое поведение и на будущее урок», — подумала я.
— М-да, — задумчиво ответил Артур, почёсывая подбородок. Пока был в душе, мужчина моей мечты успел побриться, и теперь от него тянуло свежестью морского бриза.
— А ты как хотел? Он мой отец, любит меня и хочет, чтобы я была счастливой.
— Понимаю, — вздохнул Артур.
— Не волнуйся ты так, — провела ладошкой по его мягкой щеке. — Ему важно, чтобы у меня всё было хорошо. А с кем я встречаюсь, это для него значения не имеет.
О, Боже! Как же я ошиблась, сказав последние слова!
Глава 61
Узнав о том, что мой роман с Артуром не закончился, не ушёл в прошлое, а восстановился и даже разгорелся по-новому, Владимир Кириллович неожиданно для меня шарахнул кулаками по столу. Он вскочил, так что даже его кресло резко откатилось назад, ударившись об стену. Лицо босса побагровело, глаза сузились, он наклонился вперед, опираясь на кулаки и сказал медленно и жестко:
— Я не думал, Лика, что ты такая… глупая!
Последнее словно пребольно ударило меня по самолюбию. Это он меня сейчас дурой назвал, я верно всё поняла? Меня, свою дочь и человека, который себя таковым никогда не считал и не собирается? Мне показалось даже в какое-то мгновение, что Леднёв выпил. Но, насколько помню, на работе он капли в рот не берёт. Хотя знаю: у него в комнате отдыха есть бар, заполненный всевозможными крепкими напитками.
— Не поняла? Как вы меня назвали? — спросила я, сузив глаза в ответ.
— Глупой! — бросил мне в лицо Владимир Кириллович. — Я же тебя предупреждал насчет Уварова! Я же тебе говорил, какой он бабник и прохвост!
— Прохвост? Тогда по какой причине вы его держите на работе? — выпалила я, начав злиться. Никому и никогда не позволено меня дурой называть. Какими бы другими словами это оскорбление не маскировали. Суть одна!
— Больше не держу! — выкрикнул Леднёв.
Он схватил телефон, нажал кнопку.
— Слушаю вас, Владимир Кириллович, — невыразительным голосом проскрипела Гиена.