Андреевский флаг
Шрифт:
Павел молча смотрел на приближающиеся турецкие галеры — они перегораживали путь союзному «христианскому» флоту. Их было много, чудовищно много — вытянулись на четыре версты сплошным «забором» в две линии. Не меньше сотни длинных и узких кораблей с убранными парусами ощетинились веслами в две стороны. А за ними была бухта, буквально забитая всевозможными судами, пара сотен матч от коротких до длинных, утыкались в небо. И что важно — Павел хорошо это видел в мутное стекло подзорной трубы, палубы буквально кишели людьми, причем вооруженными — флот султана ждал попутного ветра, чтобы в силе тяжкой пойти на Трапезунд. Такие на абордаж брать категорически нельзя —
— Ни хрена не понимаю, но думаю Крюйс хорошо знает, что он делает, — пробормотал Павел. Сейчас он разглядывал турецкие галеры, что ринулись им навстречу, и думал, что вице-адмирал отвернет, выстроит линию из дюжины парусных кораблей, которые и предназначались для подобного боя. Но нет, поймав ветер, двенадцать русских кораблей, выстроившись ровной шеренгой, в шесть коротких колонн по два корабля в каждой, быстро приближались к противнику, за ними пятью группами шли полтора десятка галер.
Слева выстраивались для сражения генуэзцы — три каракки с надутыми парусами впереди, словно боевые слоны Ганнибала, за ними в две линии из четырех отрядов галер — паруса на них не были убраны. Справа также шли таким же макаром, только галеасов было всего два, плюс три малых корабля с ними, и галер императора Давида в полтора раза меньше, чем у итальянцев — ровно дюжина, но тоже разбитых на три отряда.
А вот бригантины и фуркаты, а также мелкие гребные суда генуэзцев и греков следовали на отдалении сзади, вытянувшись широким фронтом. Задачи у них своеобразные, которые можно выразить четырьмя словами — спасать своих и добивать «подранков».
Павел огляделся — команда, составленная из ветеранов Азовских походов, была на удивление спокойна. Канониры у заряженных пушек внимательно смотрели на приближавшиеся турецкие галеры, преображенцы стояли с ружьями у бортов, у ног были закреплены запечатанные медные горшки, с торчащими фитилями — чтобы поджигать, и бросать их на палубы галер было сподручнее, не доводить дело до абордажа. С последним шутки плохи — команды на галерах многочисленные, причем многие в доспехах, были хорошо видны железные шлемы и нагрудники, даже кольчуги надеты. И острыми саблями владеют мастерски — все же целую Византийскую империю захватили, причем всего за одно столетие.
«Обнулили» ромеев за столь короткий срок, согласно древнего закона — все, что было вашим, стало нашим!
Турецкие галеры подходили все ближе и ближе, теперь на них можно было рассмотреть без подзорной трубы. Плотная линия из полусотни судов, ритмично взмахивающих веслами. За ней вторая такая же, на расстоянии в полуверсту, тоже из полсотни, но может быть чуть больше. Примерно одинаковые по размерам с генуэзскими и греческими галерами, но меньше русских, но так последние и построены гораздо позже, и конструктивно совершеннее, все же почти два с половиной века разницы.
— Целься! Огонь!
Корабль содрогнулся от залпа всем левым бортом, стреляли из пушек и фузей по галере, от столкновения с которой разминулись только чудом. однако послышался непонятный треск и скрежет, словно деревья ломали, и тут Павел понял, что «Скорпион» прошелся своим корпусам по веслам.
— Целься, Огонь!
И тут корабль содрогнулся еще раз — теперь слитный залп дали с правого борта, и тут же последовал такой толчок, что Павел не удержался на ногах и упал бы на палубу, если бы его не подхватили крепкие руки капрала…
Первые корабли Азовского флота —
Глава 31
Русские корабли проломились через турецкие галеры, как разъяренные кабаны через камыши. И хотя османские суда имели на носу бомбарды, как на генуэзских или трапезундских галерах, вот только те причинить серьезный ущерб многопушечным кораблям не смогли. А вот ядра и картечь с последних наделали неприятелю немало скверного. К тому же «Скорпион» прошелся по веслам галеры всем корпусом, ломая их как щепки. И Павел на секунду представил, каково пришлось прикованным к ним гребцам. По рассказам греков и генуэзцев он знал, что турки сажают за весла невольников, пленных и преступников, рационально используя всех, кто мешал «строительству» их огромной Оттоманской Порты. И не жалели людской материал — утратившего силы гребца стегал надсмотрщик, а если тот терял сознание, то тело выбрасывали за борт. И сейчас искалечило и поубивало несчастных массово, да еще ядрами и картечью прошлись, ударив из всех стволов в упор — перебили народа порядком — но бой есть бой, в нем не до жалости.
— Пошло веселье, — пробормотал Минаев, оглянувшись назад. Следующий за «Скорпионом» 22-х пушечный «Меркуриус» разрядил свои пушки в поврежденные галеры, окутавшись белыми клубами дыма. Супостатам хватило за глаза — одна галера потеряла ход, вторая получила серьезные повреждения, на ней разгорался нешуточный пожар — видимо, корабли прошлись практически рядом, кто-то из русских моряков ухитрились добросить «горшки» с кустарно изготовленным напалмом, своего рода аналогом «греческого огня». Благо нефти в окрестностях Керчи достаточно для изготовления нескольких сотен порций зажигательной смеси — вот и познакомились османы с «коктейлем Молотова». Дымы поднимались над полудюжиной турецких галер, и там экипажам стало не до сражения — пожар на деревянном корабле страшная штука, спасения от смерти нет.
Из дюжины трехмачтовых кораблей Азовского флота турки взяли на абордаж всего два — каждый из них обступили галеры, и там пошло веселье. Вице-адмирал Крюйс, как знал Павел, такой вариант развития событий предполагал — в сражение бросились полтора десятка русских галер, причем применяя исключительно артиллерию, и стараясь избежать абордажного боя. Но у трех «сырой» постройки не вышло отклониться от столкновения — сцепились, и грекам с феодоритами придется тяжко.
Однако центральный отряд турецкого флота потерпел поражение, Павлу это стало ясно — два десятка османских гребных судов оказались не очень достойным противником дюжине пушечных кораблей и пятнадцати вооруженных артиллерией галер. И сейчас «линкоры» Крюйся выкатывались вперед, готовясь к схватке с подходившим турецким «сикурсом».
На левом фланге тоже началась «заруба» — турки взяли на абордаж все три неуклюжих каракки. Последним на выручку бросились галеры под генуэзскими флагами, причем турок пока было чуть поменьше — дюжина против семнадцати, но на помощь османам шла вторая линия гребных судов, не менее многочисленная, чем первая.
Справа один галеас и галеры ромеев схлестнулись с турецким отрядом практически на равных, только пушки другого галеаса, бомбардирских кораблей и яхты пробили дорогу — взять их на абордаж турки не смогли. Так что сражение там тоже пошло отчаянное, и пока с перевесом на стороне «христианского флота», к которому подошли на помощь вооруженные орудиями бригантины и фуркаты. Так что не будь у турок второй линии, сражение можно было бы считать законченным.