Андропов
Шрифт:
Андропову не просто нравился молодой ставропольский лидер, в середине 1970-х годов Председатель КГБ был просто увлечен Горбачевым и не раз говорил о нем с восхищением тем людям, с которыми у него были добрые и доверительные отношения. Так, например, в беседе с начальником одного из управлений КГБ генералом В. Кеворковым Андропов признал, что вряд ли кого-либо из нынешних государственных и партийных деятелей можно отнести к разряду талантливых руководителей, способных решать стоящие перед страной трудности. «Однако он тут же спохватился, — писал Кеворков в мемуарах, — …и принялся убеждать себя в том, что грядет лучшее будущее. Подросла целая плеяда молодых коммунистов, понимающих необходимость внесения корректив в нашу жизнь. Уже сформировался где-то в глубинке лидер, способный взять на себя тяжелейшую ношу перестройки самого главного для нас — запущенного сельского хозяйства. Надо в первую очередь накормить народ.
Тогда я впервые услышал слово "перестройка", в том смысле, в котором ему было суждено войти в мировой лексикон:
Зная, что Андропов предпочитает скрывать личные контакты, я не осмеливался поинтересоваться именем того, кто должен был накормить Россию, надеясь, что он в конце концов назовет его сам.
Еще задолго до этого разговора мне довелось неоднократно слышать рассказы очевидцев о том, что Андропова во время осенних отпусков, которые он проводил на водах в районе Железноводска, постоянно опекал секретарь Ставропольского краевого комитета партии. Их часто видели прогуливавшимися вместе по аллеям санатория. Я знал, что Андропов не стал бы тратить напрасно время, даже отведенное для прогулок, на человека, на которого он не возлагал каких-либо надежд. Поэтому, когда он заговорил о сформировавшемся лидере "из глубинки", я невольно вспомнил о ставропольском секретаре и насторожился.
— Это настоящий самородок, — продолжал Андропов, — великолепный организатор, прекрасно знает сельское хозяйство, долгое время трудился в поле, а оттуда перешел на партийную работу. Убежденный, последовательный и смелый коммунист! Одним словом, то, что сейчас необходимо: партийный организатор от земли» [275] .
Разговор с Кеворковым происходил в 1977 году, и в том же году Андропов назвал имя Горбачева в одной из бесед с Георгием Арбатовым. «Андропов был первым, — писал позднее Арбатов, — …кто оценил такого незаурядного политического деятеля, как М. С. Горбачев. Знаю это достоверно — впервые эту фамилию услышал именно от Андропова в 1977 году, весной. Дату помню, поскольку начался разговор с обсуждения итогов визита С. Вэнса, потом перешел на болезнь Брежнева. И я здесь довольно резко сказал, что идем мы к большим неприятностям, так как, судя по всему, на подходе слабые да и по политическим взглядам часто вызывающие сомнение кадры. Андропова это разозлило (может быть, потому, что он в глубине души сам с такой оценкой был согласен), и он начал резко возражать: ты, мол, вот говоришь, а ведь людей сам не знаешь, просто готов все на свете критиковать. "Слышал ли ты, например, такую фамилию — Горбачев?" Отвечаю: "Нет". — "Ну вот видишь. А подросли ведь люди совершенно новые, с которыми действительно можно связать надежды на будущее". Не помню, чем тогда закончился разговор, но во второй раз я фамилию Горбачева услышал от Юрия Владимировича летом 1978 года, вскоре после смерти Ф. Д. Кулакова, бывшего секретаря ЦК, отвечавшего за сельское хозяйство» [276] .
275
Кеворков В. Тайный канал. М., 1997. С. 208–209.
276
Арбатов Г. Свидетельство современника. М., 1997. С. 208–209.
Среди многих нелепых или просто диких рассказов об Андропове можно встретить и разного рода истории об отношениях Андропова и Горбачева, например об оскорбительном поведении Председателя КГБ по отношению к Горбачеву, которое тот был вынужден терпеть, и другие. Грубые подтасовки выдаются порой за «свидетельства очевидцев». Крупный советский дипломат Аркадий Шевченко, человек, близкий А. А. Громыко и занимавший пост заместителя Генерального секретаря ООН, завербованный ЦРУ и ставший предателем, написал и издал в США книгу, полную разного рода выдумок, в том числе и об Андропове. Так, например, А. Шевченко писал о своих «наблюдениях» за поведением Андропова в Кисловодске: «Маленький эпизод, повторяющийся изо дня в день, иллюстрирует бесчувственность высокопоставленных членов правительства, их полное равнодушие к окружающим. Когда мы с Линой гуляли в горах по пешеходным дорожкам, нас часто оглушал вой автомобильной сирены, — мы шарахались в сторону, — и кавалькада машин, обдавая нас пылью, проносилась мимо. Однажды я услышал, как рассерженный пешеход спросил у своего спутника:
— Кто это?
— А вы что, не знаете? Юрий Андропов. Он живет на даче в "Красных камнях".
Шеф КГБ, член Политбюро, один из самых влиятельных людей в СССР, Юрий Андропов страдал сердечным заболеванием и его возили на плато, чтобы он мог наслаждаться горным воздухом. Но вместо кружной дороги, обязательной для других машин, его шофер ехал прямиком, превращая пешеходную тропинку в шоссе. То, что это причиняло неудобства простым смертным, не имело значения.
Поведение самого Андропова не носило, однако, столь шумного характера. В отличие от других видных чиновников, часто посещавших санаторий, он и его жена жили в уединении на усиленно охраняемой даче. Андропов был нелюдим, не ходил в столовую, ни с кем не общался, делая исключение лишь для тех, кто получал специальное приглашение от него лично» [277] .
277
Шевченко
Все это чистая выдумка, которая принадлежит, вероятнее всего, перу литературного помощника А. Шевченко, сумевшего превратить скучную рукопись чиновника из МИДа в относительно живую и читабельную книгу. Но журналист из «Ньюсуик», который готовил к изданию работу Шевченко, никогда не был в Кисловодске. Пешеходные дорожки там очень узки, извилисты и лишены асфальтового покрытия. Никакая машина проехать по ним от санатория «Красные камни» к горному плато не смогла бы; для машин здесь имеются другие, гораздо более удобные дороги. В течение 15 лет я каждое лето проводил на Кавказских Минеральных Водах, главным образом в Железноводске и Кисловодске — в квартире друзей у меня имелся кабинет для работы. Многие из членов Политбюро проводили здесь отпуск, и большую часть лечебных процедур им «отпускали» местные врачи или массажисты. Я слышал здесь неприязненные отзывы о высокомерии В. В. Гришина или А. Шелепина, но мне говорили также об общительности нелюдимого в Москве А. Косыгина или о скромности в быту Ю. Андропова. Некоторые сложности для отдыхающих возникали только два раза: в июле 1984 года, когда на отдых и лечение в Кисловодск прибыл Генеральный секретарь ЦК КПСС К. У. Черненко, и в 1990 году, когда в Железноводск для переговоров и подписания договора прибыли германский канцлер Г. Коль и президент СССР М. Горбачев.
Однако не было и другой кандидатуры. Сельское хозяйство еще со времен Сталина являлось кладбищем партийных и государственных карьер. В сентябре Брежнев согласился на «смотрины». Ни ему, ни Черненко, отвечавшему за партийные кадры, не пришлось ранее достаточно близко познакомиться с Горбачевым.
Мало кто обратил внимание в сентябре 1978 года на небольшую официальную информацию ТАСС, опубликованную в печати, о том, что Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев и его помощник К. У. Черненко, следовавшие поездом из Крыма в Баку, остановились на станции Минеральные Воды на несколько часов — для встречи и беседы с отдыхавшим на курорте Председателем КГБ Ю. В. Андроповым и первым секретарем Ставропольского обкома партии М. С. Горбачевым. Описание этой встречи содержится на первых страницах в мемуарах Горбачева. Инициатива «смотрин» принадлежала Андропову, хотя сама встреча и носила внешне протокольный характер. «Думаю, Андропов "приложил руку" к моему выдвижению, — писал Горбачев, — хотя не сделал мне и намека… 19 сентября 1978 года Брежнев выехал на поезде из Москвы в Баку для участия в торжествах, посвященных вручению столице Азербайджана ордена Ленина. Сопровождал его Черненко. Каждый раз, когда по пути следования поезд останавливался в каком-нибудь городе, встречать выходило местное начальство. В Донецке Леонид Ильич встретился с первым секретарем обкома Б. Кочурой, в Ростове — с Бондаренко, на станции "Кавказская" Краснодарского края — с Медуновым.
Поздно вечером того же дня спецпоезд прибыл на станцию "Минеральные Воды". Встречали — Андропов, я и председатель Ставропольского крайисполкома И. Т. Таранов.
Сама станция "Минеральные Воды" очень уютная, симпатичная, но небольшая — проедешь и не заметишь… Ночь теплая, темная-темная. Силуэты гор-локалитов. Огни города. На небе огромные звезды. Такие только на юге можно увидеть. Тишина. И лишь шум самолетов, прибывавших в аэропорт Минеральные Воды, нарушает ее. Состав плавно остановился, из вагона вышел Брежнев, а чуть позже, в спортивном костюме, Черненко. Таранов, поздоровавшись с генсеком, отошел, и мы четверо — Брежнев, Андропов, Черненко и я — стали прогуливаться по пустому перрону…
Об этой встрече много потом писали, и вокруг нее нагромождено немало всяких домыслов… Еще бы — четыре генеральных секретаря, сменившие в последующем друг друга!
Из Кисловодска мы ехали встречать Брежнева вместе с Андроповым, в одном "ЗИЛе". Разговаривали, все было как обычно. Как бы между прочим Юрий Владимирович сказал:
— Вот что, тут ты хозяин, ты и давай бери разговор в свои руки…
Но разговор не клеился. После приветствий и ничего не значащих слов о здоровье и нашем с Андроповым отдыхе воцарилось молчание. Генсек, как мне казалось, отключился, не замечая идущих рядом. Пауза становилась тягостной…» [278] .
278
Горбачев Л/. Жизнь и реформы. М., 1995. Кн. 1. С. 23–24.
Разговора не получилось. Брежнев задал Горбачеву лишь несколько вопросов об урожае, о строительстве Ставропольского канала, но плохо слушал ответы. Черненко в разговоре не участвовал. Уже в конце встречи Брежнев задал Андропову вопрос: «Как речь?» «Хорошо, хорошо, Леонид Ильич», — быстро ответил Андропов. Горбачев не понял этого диалога, но Андропов пояснил на обратном пути в Кисловодск, что у Брежнева неожиданно возникли затруднения с речью, сказывались последствия инсульта и нескольких микроинсультов. Очень общительный ранее Брежнев старался теперь как можно меньше говорить. Хотя Горбачеву эта ночная встреча показалась довольно странной, Андропов был явно доволен.