Ангел и Волк

Рахаева Юлия Александровна

– Что? – Томлин подскочил на месте.

– Да, именно так.

И Юджин вкратце пересказал историю о книге.

– Вот это да! – воскликнул Родни. – Это же невероятная вещь!

В этот момент в комнате появился Латимор в сопровождении богато одетого мужчины средних лет. У него был высокий лоб с небольшими залысинами, выразительные серые глаза обладали цепким взглядом, на поясе висел кинжал.

– Познакомьтесь, господа, – проговорил Латимор. – Это Андре Буржуа.

– Андреа? – удивлённо выдал Родни. – Андреа Бархет?

Юджин сообразил первым. Он понял, что сейчас главное не дать этому человеку бежать. А Андре или Андреа, как назвал его Родни, действительно дёрнулся с места. Феникс быстро достал из-под подушки дротик и метнул его в Буржуа, попадая в плащ и пригвождая

того к стене. Латимор схватил Андре за руку, не давая высвободиться. Гаяш бросил убийственный взгляд в сторону Юджина, а затем спросил Родни:

– Ты знаешь его?

– Ну да, – кивнул ошалевший Томлин. – Это Андреа Бархет, один из моих наставников. Но он пропал без вести много лет назад.

– Вы обознались, – наконец, проговорил Буржуа. – Сами говорите, что ваш наставник пропал уже очень давно.

– Нет, я не обознался! – разозлился Родни. – У вас родинка под правым глазом. Такая же! Вы Андреа Бархет! У вас голос тот же. Вы ведь тогда с супругой пропали. Вы ведь на Фес, кажется, отправлялись?

– И как звали супругу? – поинтересовался Латимор.

– Гизелла, конечно, – усмехнулся Родни. – Я просто совсем не подумал об этом, когда вы мне рассказывали про книгу. Но имя-то редкое.

– Не понимаю, о чём вы, – сказал Буржуа. – Вы привели меня сюда, потому что вам нужна была моя помощь в чтении рун. И я решительно не понимаю, в чём меня обвиняют и с кем путают.

– Не делайте из меня сумасшедшего! – снова возмутился Родни.

– Мы вам верим, господин Томлин, – проговорил Латимор.

– Да, это многое объясняет, – кивнул Гаяш.

– Надо обыскать его дом, – сказал Юджин. – У него должна быть книга.

Феникс приказал стражникам отправиться в дом господина Буржуа с обыском, и те подчинились. Самого же Андреа временно заперли в одной из комнат замка. Капитан остался дежурить возле неё вместе с охраной, а Родни поспешил рассказывать обо всём случившемся Айдо.

– Я жду объяснений. Писатель, – проговорил Гаяш, когда они с Юджином остались наедине. Его тон не терпел возражений.

– Не понимаю, что тебя так взволновало, подозрительный волк, – улыбнулся Феникс, сев на кушетке. На этот раз Гаяш не стал укладывать его обратно.

– У меня есть имя.

– У меня тоже.

– Юджин? Или всё-таки Феникс?

Арде не знал сейчас, до какой степени догадливым мог оказаться Гаяш. Его вопрос ставил в тупик.

– Что ты хочешь услышать, Гаяш?

– Правду, Юджин.

– О чём?

– О том, как простой книготорговец управляется с дротиками. О шрамах, которые, по твоим словам, ты получил в детстве. А я прекрасно вижу, что один из них точно от пулевого ранения. О том, как ты терпишь боль. О том, как ты читаешь людей. О том, как остановил ночью убийцу и выпытал у него имя наёмника.

– Я же объяснил тебе…

– Прекрати это! – Гаяш подошёл к Юджину вплотную. Он смотрел на него сверху вниз и его взгляд говорил сам за себя. – Я не верю тебе. Ни единому слову. Но раз уже мы ввязались во всё это вместе, я имею право знать, что происходит. Кто ты такой, чёрт тебя подери?

– А пошло оно всё… – прошептал Юджин. – Всё равно это конец.

– Что конец? Говори.

– Сядь.

– Что?

– Сядь и не смотри на меня так.

Гаяш сел рядом.

– Ты слышал об ангелах смерти? – спросил Феникс.

– Нет.

– Тогда слушай. У нас была довольно обычная семья. Фрэнк, я и мама. Отца не было. Мне было пять, а брату шесть, когда мы приглянулись одному человеку. Ты знаешь его. Это Ашез.

– Ты говорил, он работал на правительство.

– Я не врал. Он работал на правительственную организацию ангелов смерти. Это такие особые люди. Их с детства воспитывают особыми. Учат убивать. Учат выживать. Учат никого не любить. Врать. Разбираться в психологии. Проникать в любые помещения. Пользоваться всеми видами оружия. Много чему. Причём убийства совершаются так, будто это несчастный случай. Или чужими руками. Ашез был преподавателем в школе ангелов. Он воспитал нас с братом, убив перед этим нашу мать. У меня на глазах. Я тогда не понял и даже забыл. Но Шенди и Линуш докопались до этого, и так я вспомнил. Пятнадцать лет меня учили

быть ангелом смерти. Меня и Фрэнка. Нам дали кодовые имена. Так я стал Фениксом, а брат Грифоном. Фрэнк стал хорошим ангелом, а я нет. Грифон получил работу, а я провалил экзамен. Но меня всё устраивало. Я был в запасе и помогал Фрэнку с магазином. Но брат узнал что-то про Ашеза. Убийство нашей матери было преступлением. Тогда Ашез решил ликвидировать Фрэнка. Ты знаешь, как это ему удалось. Ты сам помог ему, не зная и не понимая. Ты знаешь, что брат выжил и решил мстить. Знаешь, что он сошёл с ума. Но ты не знаешь, что его место среди ангелов занял я. Феникс получил своё первое настоящее задание и справился с ним. Затем было второе, третье, четвёртое. Я всё выполнял безупречно. Если не считать, что я раскрылся перед Шенди. Но тут меня можно оправдать. Между сыском и ангелами есть негласный уговор: не убивать друг друга. Шериф знает об ангелах. И избранные сыщики тоже. Но именно тогда, с этого знакомства с Шенди для меня всё пошло не так. Я стал ему помогать. Знаешь, я не особо ловок в дружбе. Нас этому не учили. Я в своей жизни был привязан дважды: к брату и к Ашезу. Сам видишь, что оно как-то не задалось. Я не мог и не имел права привязываться снова. И если с Шенди у меня почти получилось, то с тобой всё стало сложнее. Ты первый сделал шаг мне навстречу. Тогда ночью, когда ты с бутылкой дешёвой текилы пришёл проверять, не вскрыл ли я себе вены. Такой нелепой заботы обо мне не проявлял ещё никто. И никогда. Я почувствовал, что в долгу перед тобой, поэтому я помог Шенди и Линушу узнать правду о твоей подруге Тамаре. Мне было неприятно, что она так подло обманывает тебя. И всё бы закончилось, но… Натворил я дел. Останавливая брата, я совершал не очень правильные поступки. Как ангел я скорее должен был его убить, но вышло, что я его предал. Я дал в руки шерифу доказательства против брата. И шериф победил моего начальника в их давнем споре. У ангелов есть два закона. Самых главных. Первый: задание всегда должно быть выполнено. Второй: если ты не выполнил задание или если ты раскрыт, ты должен самоустраниться. Я могу покончить с собой в любой момент. Это тоже входило в учёбу. Тех, кто должен самоустраниться, называют падшими. Так вот я падший. Теперь особенно. Но дело не только в этом. После моего предательства меня вызвал к себе начальник. Он сказал, что даёт мне выбор. Он не хотел просто так терять хорошего ангела смерти, поэтому он дал мне задание. Устранить тебя. Ты не должен вернуться из экспедиции. Либо я признаю себя падшим ангелом и убиваю себя. Вот собственно и всё.

– Ты должен был меня убить? – медленно и тихо спросил Гаяш.

– Да, – кивнул Юджин.

– И вместо этого ты тут бросаешься под арбалетные болты и пытаешься спасти всех членов экспедиции, включая меня и даже неизвестного тебе доселе парня?

– К чему ты это? – Феникс повернул голову и встретился взглядом с Гаяшем. Он ожидал увидеть в его глазах злость, но её там не было.

– Значит, говоришь, психологию изучал, – усмехнулся амарго.

– Изучал.

– Ты прав. В дружбе ты не особенно ловок. Ловок ты только в идиотизме. Тебе надо было мне всё рассказать ещё на корабле.

– Но я…

– Думал, что убьёшь меня?

– Да. Или нет. Не знаю.

– Ладно, ангел, давай решать, что дальше делать.

– С чем? Со мной? С нами?

– С этим Андреа, идиот! И потом, как будем того парня колдуна вытаскивать? Придумывай, раз такой умный.

– Сначала надо дождаться результатов обыска. Если книга найдётся, всё станет проще. Послушай…

– Что?

– Почему ты не злишься? Я бы злился.

– На что?

– На мою ложь!

– Ну, то, что ты врёшь, я понял ещё на корабле.

– Как это?

– Мы с тобой две недели провели в одной каюте, ангел. Ты, конечно, хороший актёр, я это уже понял, но ты сам признался, что прокололся.

– На чём я прокололся?

– На мне. Ты же пытался играть в дружбу и заигрался. Раньше, видимо, не доводилось. А здесь я с каждым днём всё больше убеждался в том, что ты не тот, за кого себя выдаёшь. Капитан, думаю, тоже это понял. И лекарь тоже. Он же не совсем дурак и понимал, что у тебя за шрамы.

– Ты теперь всё им расскажешь?