Ангел Кумус(из сборника"Алые паруса для бабушки Ассоль")
Шрифт:
Через пять дней Хамида выписали из изолятора. Он выглядел потерянным и почти не разговаривал. Присутствие Макса возле своей кровати воспринял равнодушно, хотя в первую ночь не успел добежать до туалета и его вырвало посередине комнаты.
Федя решил вплотную заняться воспитанием Макса. Он неутомимо доказывал Хамиду, что Макс – не полный идиот.
Теплым майским днем нарушители расслабленно грелись на вытоптанном дворе. Хамид сидел, запрятав голову в колени. Федя внимательно следил за Максом, тот гонял сухой травинкой заблудившегося муравья.
– Он просто должен
Хамид молча вздохнул.
– Ну учат же как-то маленьких детей, – не сдавался Федя, – Первое слово, потом действие. Если бы он был совсем идиот, он бы не чувствовал опасности или угрозы.
– Он не умеет связать двух слов, он всегда говорит только одно! – Не выдержал Хамид, – Предложи ему для интереса сказать хоть раз не «черепаха», а «моя черепаха».
– Это и так его черепаха, чего он будет еще говорить «моя»! Макс! – обратился Федя к сидящему толстяку, – Скажи что-нибудь!
– Хочу есть, – совершенно неожиданно пробурчал Макс.
Хамид удивленно поднял голову.
– Нет, ты слышал! – заорал Федя и вскочил, – Макс, скажи «я хочу есть!»
– Черепаха, – спокойно ответил Макс.
Хамид опять опустил голову.
– Слушай, он действительно не наедается, и ест ненормально, – Федя опять сел возле Хамида, – Только жидкость и хлеб, он ведь успевает сожрать весь хлеб со стола за минуту.. А у супа оставляет гущу.. И вообще не ест котлет! Я замечал, но не придавал значения.. Макс, а что ты любишь есть?
Макс молча задумчиво посмотрел на Федю, потом опять занялся муравьем.
– Скажи ему: «черепаха сдохла»! Любой даже слегка нормальный балбес должен это понять, у меня уже желудок болит от рвоты по ночам! – Хамид размахнулся и закинул подальше выковырянный из земли камушек.
Макс посмотрел на них и быстрым ласковым движением ладони закрыл черепаху под рубашкой.
– Федя, – Хамид говорил тихо, не поднимая головы, – Он теперь на тебя смотрит.
– Кто смотрит? – оглянулся Федя.
– Учитель. На уроке. Я видел. Я в коридоре стоял и видел.
– Брось, не думай об этом, – сказал Федя, но внутри у него все застыло.
– Сделай себе что-нибудь, чтобы на физкультуру не ходить. У меня освобождение на месяц, а потом.. Этот врач, он ничего, только непонятно, почему он Болту медикаменты продает.. И хлороформ.. Он сказал, что поможет мне пока со справками на счет физкультуры. А ты, Федя, зря это сделал.
– Чего я сделал?
– Зря ты сразу врача. Теперь она узнает. Она ни за что ко мне не подойдет.
– Кто это – она? – разгорячился Федя, хотя сразу понял, о ком речь, – Посмотрел бы ты на себя, у тебя же кровь текла!
– Лучше бы я умер, Федя, только бы она не узнала, зря ты это.. Возьми, – Хамид протянул Феде огромный гвоздь.
Федя задумчиво повертел гвоздь, вздохнул, разулся и быстрым движением вспорол кожу сбоку на ступне. Он сцепил зубы, ни один мускул не дрогнул на лице. Протянул гвоздь Хамиду и наткнулся на пристальный взгляд
Федя получил справку. На уроке физкультуры он мыл котлы в столовой. Большая повариха подшучивала над ним, Федя настороженно вдыхал забытый запах горячей плиты и женского пота, передние зубы у поварихи были золотые. Выходя из кухни, Федя столкнулся с учителем. Застывшие мутные глаза смотрели куда-то в пространство над головой мальчика, слабый дух перегара и лука, потная сильная ладонь вцепилась в плечо.
– Болит нога? – спросил учитель тихо.
Федя молчал.
– Зайдешь после уроков ко мне, расскажу как правильно подкачать мышцы и понравиться девочкам. Ты так ничего, крепенький, – быстрая рука ощупывала плечо все сильней, – Нагрузка нужна, каждодневная нагрузка.
Федя, плохо соображая, бросился искать Хамида.
– Мне нужен нож.
– Купить можно у Болта, – Хамид сразу все понял, – Сам хочешь порезаться, или его? Это я к тому, что если правильно себя проткнуть, можно пару месяцев в больнице проваляться. Если напасть на учителя, срок будет большой. Да и из больницы когда-нибудь выйдешь.
– Я пойду к директору и все расскажу, пойдешь со мной?
– Нет, – Хамид ответил тихо, но так уверенно, что стало ясно: он об этом уже думал, – Я никуда не пойду и ничего не буду говорить. И тебе не советую. И вот что.. Я тут подумал.. Возьми с собой Макса, скажи, что он тоже хочет позаниматься, а то очень слабенький.
Макс стоял рядом и невыносимо вонял дохлой черепахой.
Федя удивленно посмотрел в глаза Хамиду. Черные глаза с обречённо расширенными зрачками – длинные безупречные сливы в загнувшихся ресницах, первая морщинка у переносицы.
В кабинет учителя физкультуры Федя вошел с Максом.
– Выпроводи дебила в коридор, – спокойно сказал учитель.
– Он тоже хочет потрахаться, – неожиданно для себя сказал Федя, – Как тебе его задница, ничего, да?
– Я вижу, ты серьезный малый, – учитель встал и расстегивал ширинку, – Я тебя немножко накажу, побью по попке за плохое поведение, так что снимай штаны, – он накручивал на руку солдатский ремень с пряжкой.
Федя стал сзади Макса.
И Максу достался первый хлесткий удар ремнем. Макс удивленно вытянул вперед руку, прикрывающую черепаху на груди и рассмотрел вздувшуюся багровую полосу.
Федя зажмурил глаза. Он надеялся, что Макс не даст себя ударить. Учитель размахнулся второй раз, Макс и теперь не закрылся, а протянул руки, словно в желании обнять и сделал шаг вперед. Ремень пришелся ему по плечу, Макс нежно обхватил учителя руками и приподнял над полом, сжимая все сильней. Федя, стоящий сзади увидел недоумение на рыхлом лице, вдруг проявился цвет глаз учителя физкультуры – болотные с желтизной, недоумение сменилось ужасом.