Ангел мести
Шрифт:
Роза щелкнула кнутом, и вороная кобылка резво побежала вниз по тропе.
Крей явился около девяти часов, когда последние лучи закатного солнца зажгли багровым огнем лиловеющие облака. Надвигались сумерки, а они все сидели за кухонным столом – на том же месте, где сегодня днем Роза болтала с юным Беном Пулом.
Фонс Крей оказался тихим забитым человечком, которому явно не повезло в жизни. Роза тотчас прониклась к нему жалостью. Говорил он негромко, и его рассказ привел женщину в сильное волнение.
– Смеркалось уже, – рассказывал Крей
– И это все? – разочарованно спросила Роза.
– Говорю же – ничего ценного.
– Да я вовсе не об этом спрашиваю. Я ищу человека, которому принадлежал этот портрет, и мне неважно, что ты еще нашел у старика. Того человека зовут Ивэн Мэджорс, и мне очень, очень нужно знать, где его найти. Как этот портрет оказался у старика? Если при нем были и другие вещи, по ним можно узнать, где старик бывал прежде, понимаешь? Помоги мне, и я тебе заплачу.
Крей облизал толстые губы, ухмыльнулся и беззастенчиво уставился на Розу.
– Деньгами, – быстро уточнила она, – и заплачу щедро.
– Угу, ясно, – ухмылка Крея поблекла. – Ну, золотишко мне не помешает.
– Разумеется, золотом, – торопливо кивнула Роза.
– Сколько?
Она окинула собеседника пристальным взглядом. Вправду он знает что-то или просто хочет вытянуть из нее денежки?
– Это зависит от того, что я услышу. Расскажи все как есть, а я заплачу столько, сколько будут стоить твои сведения. Спроси кого хочешь – я женщина честная и не привыкла обманывать, в особенности таких, как ты.
– Ежели ты на меня донесешь, то по закону мне все едино ничего не будет. Отопрусь от всего, ясно?
Роза с силой сцепила пальцы рук на коленях и серьезно кивнула.
– Я не из тех, кто кинется в полицию. Сам понимаешь, верно?
Крей хохотнул и корявым пальцем вытер каплю под носом.
– Да уж небось понимаю. Ну ладно, слушай. Встречал я прежде этого старикашку неподалеку от Коппер-Спрингс. Он там горбатился на прииске, и с ним вместе тот самый парень, ну, чья картинка. Еще при нем был кисет с золотишком, и все время он старику о себе талдычил. Ну, одиноко человеку, понимаешь? Так и тянет поделиться. Мол, ежели я помру, забери себе мои пожитки, а ежели помрешь ты – наоборот. Я-то, наоборот, никому ни словечка – а зачем? Помру, и все, что есть моего, со мной уйдет в землю.
Одним словом, старик мне все это выболтал. Сам-то он заполучил пожитки того парня, ну и закопал их неподалеку от своей
Роза с нетерпением дожидалась конца этой пространной речи.
– Значит, он взял вещи Ивэна, потому что Ивэн умер?
– Мэм, да я понятия не имею, кто такой Ивэн. А тот парень, – Крей ткнул пальцем в дагеротип, – работал в шахте, и там случился обвал. Всех начисто завалило. Старикан выкопал его пожитки – и дал тягу. Не хотелось ему больше копаться в той проклятой шахте, решил, что будет сам по себе потихоньку старательствовать.
Роза медленно перевела дыхание. Ну, наконец-то, если это правда. Она остро глянула на Крэя:
– Какие там еще были вещи?
– А уж это вовсе не твое дело. Я рассказал все, что знаю, – и точка.
– Да я не… то есть мне эти вещи не нужны. Я только хотела глянуть на них, убедиться, что это тот самый человек.
– Перебьешься. Я тебе рассказал всю правду, как есть всю. Старик мне пожитки завещал, и они мои, ясно? Ты обещала заплатить – так плати. Давай мое золото! – Крей грохнул по столу корявым кулаком так, что портрет Тресси и ее матери подпрыгнул.
Роза торопливо вскочила.
– Сейчас принесу, – сказала она.
Она вышла в спальню, убедилась, что Крей из кухни не может за ней подглядеть, и достала из потайного шкафчика в изголовье кровати мешочек с золотом. Вынув несколько самородков, Роза бережно спрятала увесистый мешочек на место. Сердце у нее стучало так сильно, что перехватило дыхание. Если б только суметь еще что-то вытащить из этого паршивца, но и так, похоже, все ясно. Человек, погибший при обвале шахты, был Ивэн Мэджорс.
Роза положила самородки на кухонный стол, но, когда Крей потянулся за ними, накрыла часть ладонью.
– Старик что-нибудь рассказывал тебе о своем друге? Откуда он родом, долго ли скитался, как его звали?
Крей помялся, явно прикидывая, нельзя ли отобрать у нее золото, ничего не ответив.
– Помню только, что имя у него было диковинное, – наконец неохотно сказал он. – Вроде женского – ну, там Мэдж или Мэджи…
– Может быть, Мэджорс? – быстро спросила Роза.
– Точно, именно так. А теперь давай золото! – И он хищно цапнул три самородка, алчно косясь на остальные.
Роза подтолкнула к нему самородки и встала. Она дождаться не могла, покуда Крей уберется восвояси, чтобы поскорее сесть за письмо Тресси. Господи, только бы это письмо не затерялось неведомо где, только бы нашло адресата. Это самое главное сейчас. Пусть Тресси наконец узнает правду о своем отце и оставит нелепые мысли о мести. Пусть себе живет счастливо со своим черноглазым красавчиком.
Не странно ли, что весть о чьей-то смерти может стать залогом счастья? Одна мысль об этом пробудила у Розы смутную надежду, что и она когда-нибудь будет счастлива тоже. Одно она знала точно – ей не найти счастья ни с Джарредом Линкольнширом, ни с ему подобными мужчинами. Только в себе самой. Удивительное дело, Розе показалось, что она наконец-то отыскала смысл своей жизни.