Ангел-наблюдатель

Буря Ирина

— Ты можешь мне объяснить, что это за свинство? — рявкнул я, входя на кухню после того, как Игорь заснул. Нет, не входя — застыв на ее пороге, прислонившись плечом к косяку двери и сложив на груди руки.

Не сработало. Она подняла на меня отсутствующие глаза. Молча.

— Если тебе кто-то настроение испортил, то нечего его на нас срывать, — усилил я натиск. — Про себя я уже не говорю — одним твоим фокусом больше, одним меньше, но Игорь снова думает, что он в чем-то виноват. Его с какой стати ругать?

Сработало, но не до конца. Она ответила мне, но словно с другого конца квартиры, где все ее внимание было занято

чем-то куда более интересным.

— Ему действительно есть, чего пугаться. И нам тоже.

— А мне позволено будет узнать, чего именно мне следует опасаться? — сделал я последнее усилие. — А то у меня как-то соображения не хватает разглядеть.

— Толь, перестань, — чуть поморщилась она. — Ты меня сейчас все равно не разозлишь. Что, если Светка права окажется?

— О Господи! — театрально вздохнув, присел я к столу. Теперь можно и помолчать — по возможности скептически, чтобы она меня убеждать начала.

— Вот именно, — кивнула она. — Им и сейчас уже несладко с этими вашими наблюдателями, но однажды они узнают о них правду — когда, насколько я поняла, ваши мудрые начальники сочтут их готовыми к этому. Ты себя помнишь в самом начале, когда находился у них под надзором? А Игорю с Дариной всю жизнь так жить? В семье? Когда каждое их слово подсушивать будут и за каждым жестом подглядывать? А если у них дети будут? Им так же, как и нам, постоянно дрожать за них — кроме того, что друг за друга бояться?

Ага. Понятно. На этот раз она не в себя ушла, а в картину всей будущей жизни Игоря, уже прорисованную ею во всех деталях. И в самых мрачных тонах. Да какая разница — план действий остается тем же: разбить!

— Значит, так, — уверенно начал я. — Кому бы там что ни мерещилось, они пока только дружат — это я тебе ответственно, регулярно читая мысли Игоря, говорю. До малейшего намека на какой-либо другой интерес у нас есть еще минимум лет пятнадцать. А за это время либо наши до чего-то доисследуются, либо у наблюдателей рвения поубавится, либо Игорь с Дариной по жизни в разные стороны разбегутся.

— Да что-то мне уже не очень в это верится, — вздохнула Татьяна. — Ты же сам видишь, какой Игорь привязчивый. Дарина — хорошая девочка, ничего не хочу сказать, но у нее для него слишком сильный характер. Хоть бы она увлеклась кем-то, честное слово! С друзьями лучше в детстве расставаться, это я по себе помню.

К этому ее пожеланию я присоединился всей душой и всеми помыслами. И, как потом выяснилось, совершенно напрасно — Татьянины мечты, как правило, таковыми и оставались, а вот к моим у нас прислушивались внимательно — чтобы с удовольствием ошарашить меня их исполнением.

До лета все у нас было тихо и спокойно. Света никаких романтических разговоров больше не начинала, Татьяна тоже делала вид, что не придала ее словам особого внимания, Тоша вернулся к своей обычной сдержанной манере поведения, а Игорь с Дариной не демонстрировали никаких признаков усиления своей взаимной привязанности. А летом, когда в саду наступили каникулы, мы и вовсе редко с кем бы то ни было виделись. Игорь к установленным правилам всегда относился с понимаем и в период запланированной разлуки вполне довольствовался периодическими видеосеансами с Дариной.

Но, к сожалению, концепция летнего отдыха от обычной круговерти была понятна далеко не всем. Марина нюхом учуяла, что в моей жизни случился период совершенно нетипичного спокойствия, и тут же решила исправить это безобразие.

Короче, в один прекрасный, как мне с утра казалось, день я узнал, что ее война с преступным руководством детского дома подошла к победному концу, но для установления и поддержания порядка на очищенной от противника территории ей требовались доверенные лица. Выяснилось, однако, что под ее требования не подошел никто из всего находящегося в ее распоряжении численного состава отдела Стаса и несметного количества темных. Услышав, что все их коллективные достоинства померкли рядом с моими психологическими талантами, я на какое-то время лишился дара речи. Но на очень непродолжительное — тринадцать секунд молчания собеседника Марина приравнивает к четкому и однозначному «Да».

В конечном итоге я все-таки согласился, но вовсе не потому, что растаял от Марининой неприкрытой лести или выпятил грудь колесом в ответ на ее очередной вызов. И уж тем более не в погоне за дополнительным заработком в дальнейший ущерб своим основным обязанностям, как меня пытаются упрекнуть. Работа в детском доме никаких доходов не приносит — я рассматривал и сейчас рассматриваю ее как свой посильный вклад в оздоровление общего психологического климата в отдельной, пусть и незначительной по размеру, части земли. Большинство человеческих проблем возникает в детстве, и если в том же самом детстве научить людей распознавать их, анализировать и вырабатывать в себе устойчивость к ним, то, возможно, в недалеком будущем у моих коллег работы будет побольше, а у сотрудников Стаса — поменьше. Хотелось бы надеяться, что однажды хоть кто-то из них вспомнит обо мне с благодарностью — на слова признательности в своей нынешней ситуации я не очень рассчитываю.

Одним словом, в тот день, когда детский сад вновь открылся после лета, я приехал за Татьяной, Тошей и Галей, чтобы мы все вместе, как обычно, отправились за детьми, в особо приподнятом настроении. Игорь с самого утра весь светился от радости, и я никак не мог дождаться окончания оформления своих документов для зачисления в штат детского дома, и по всей Тошиной компании мы как-то немного соскучились за прошедшие два месяца…

Одного взгляда на Галю мне хватило, чтобы понять, что компания эта за прошедшее время слегка увеличилась в количестве. Еще один, более внимательный, взгляд на Галю убедил меня в том, что увеличилась она в количестве задолго до того, как мы расстались на лето. Каменное лицо Татьяны и вызывающий взгляд Тоши скользнули по самому краю моего сознания — в таком бешенстве я не был с… никогда. Видит Высший наш глава, многое на земле приводило меня в ярость, но причиной ее никогда еще не было предательство.

Когда у этого заносчивого выскочки чуть не увели Галю, я был с ним рядом. Когда на него взъелась Галина мать, я учил Галю не обращать на это внимание. Когда Марина взялась своими убийственными методами улучшать его жизнь, я поставил ее на место. Когда им с Галей оказалось негде жить, Татьяна тут же предложила им свою квартиру. Когда он, наконец, созрел жениться, именно она объяснила ему, как это сделать. Когда около его ненаглядной Дарины опять начал крутиться ее темный родитель, мы с ней удержали его от межведомственного рукоприкладства и даже не побоялись контрольную комиссию на землю вызвать, чтобы разрешить этот конфликт на земле, без отрыва от близких.