Ангел. Презумпция жизни
Шрифт:
– Как это может быть?
Гавриил пожал плечами:
– Всё может быть.
– Меня интересует конкретно этот бультерьерище! Что мне теперь с ним делать?
– Ты ничего не сможешь с ним сделать, как и он с тобой.
– Тогда для чего он? Откуда он взялся?
– Оттуда же, откуда и ты. Откуда всё берётся? Откуда я взялся?
– Я молчал, архангел задумчиво посмотрел в синее небо над нами.
– Никто не может точно сказать, откуда взялось всё сущее…
Я поднял бровь, что-то похожее я недавно читал в Ксюхиной книге про весёлых неандертальцев. Архангел усмехнулся:
– Странно ты мыслишь… Хочешь, чудо покажу?
Он произнёс это, как добрый дядя, показывающий фокус агукающему малышу. Я удивлённо кивнул, он улыбнулся, посмотрел прямо на солнце и тихо позвал:
– Кис-кис-кис!
Я открыл рот, глядя как он протягивает руки вверх, прямо к стоящему в зените солнцу, сощурился, пытаясь разглядеть, что происходит между его ладонями. Гаврила широко улыбнулся и посадил на колени лохматого блестящего котёнка. Я задохнулся от шока, протянул руку, прикоснулся к тёплой, искрящейся шерсти:
– Это невозможно… Значит, Заров не врал?
– Кто такой Заров?
– невозмутимо спросил Котёнок.
– Конечно, врал, - ответил архангел.
– Только, знаешь… некоторые умудряются врать так, что им очень хочется верить. И верят очень многие. А мысли, как ты знаешь, страшная сила, - он кивнул на Котёнка.
– Ему лет десять уже.
Я всё ещё таращился на Котёнка, тот, не получив ответа на свой вопрос, вздохнул и стал умываться.
– Я иногда задумываюсь насчёт себя самого… Может, меня тоже кто-то придумал? Очень давно, тысячелетия назад?
– Он хитро посмотрел на меня, - ты же не думаешь, что библию писали святые?
– Я фыркнул, на этот счёт я никогда не обольщался.
– Вот так вот и я… Думаю иногда – кто-то очень умный, ещё тогда, выгодно использовал Его чудо, создал целое учение и заставил всех в него поверить. И из человеческих надежд и веры возникли мы все… То, что ты видел – обратная сторона медали.
– Я нахмурился.
– Ты слишком сильно повлиял на жизнь своей любимой, избавил от многих страданий и добавил радости, это нарушило равновесие её жизни. И всё плохое, что могло с ней произойти, все негативные вероятности, если хочешь, решили взять реванш.
Я потряс головой:
– Так что он такое?
– Это ты. Только… в другой ситуации, с другими принципами и целями. Он располагает той же информацией, у него те же возможности, только если ты поднимаешь правую руку, то твоё отражение поднимает левую, понимаешь?
– У меня в голове была каша, причём она опасно кипела:
– Не понимаю.
– Если ты стоишь за правым плечом… - терпеливо пояснил Гаврила.
– Бес!
– Дернулся я.
– Он хочет ей навредить?
– Он хочет того, чего ты пытаешься избежать, а то, чего ты добиваешься, он постарается не допустить.
– Два меня с разными целями, - потёр лицо я.
– Это ненормально!
Архангел закатил глаза:
– А то, что мы сидим на крыле самолёта, замершего в небе на высоте в пару километров – нормально? То, что ты управляешь временем – тоже нормально?
Я окинул взглядом ряд маленьких окошек, застывших людей за толстыми стёклами… Я двинулся или мир двинулся? Нет, никто не двинулся – всё замерло. Стальная махина над многомиллионным городом, облака под моими ногами. И я. Я всё ещё сижу на детской скамейке под дождём, пока Ксюха умирает в машине скорой помощи.
– Тебе плохо?
– Голос у Котёнка был тёплый, как он сам. Я улыбнулся ему, почесал за ушком:
– Нет, я в порядке. Не переживай.
Он зажмурился и замурчал, топчась по моим коленям.
– Я тебе больше не нужен?
– Гаврила поднялся на ноги, кивнул мне.
– Тогда до встречи.
Я пожал ему руку, проводил взглядом растворяющуюся в облаках фигуру. Ссадил Солнечного Котёнка на серую обшивку крыла самолёта, подмигнул ему и спрыгнул вниз.
***
Дождь яростно молотил меня по плечам, с Ксюхиных волос текло ручьями, розовая футболка облепила тело.
– Ксюха! Ксюха, алло!
Она держала трубку у уха, глядя вдаль, ветер завывал между домами, крыша мелко подрагивала под подошвами.
– Я тебя слышу.
Голос у неё такой, как будто она уже шагнула вниз.
– Что у тебя там шумит? Ты на улице?
Она окинула взглядом крышу:
– Да. У тебя есть минутка?
– Ну, как тебе сказать… я работаю.
Парень с улыбкой питбуля наклонился к её уху:
– Ему плевать на тебя! Он даже на похороны не придёт.
Я дёрнулся:
– Неправда! Ему не всё равно, он тебя любит.
В громоотвод на соседней крыше шарахнула молния, на стоянке под домом взвыли сигнализациями иномарки. Ксюха зажмурилась:
– Ладно, я тебе потом… то есть, работай, пока.
– Она нажала отбой, мистер питбуль осклабился:
– Видишь? Ты больше никому в этом мире не нужна.
Она села на край, бесстрашно свесив ноги вниз. Я злобно глянул на своего соперника, в который раз с удивлением отмечая, каким же противным может быть моё лицо. Длинные, почти до скул, волосы делали его похожим на героя какого-то тупого американского фильма про школьников, потёртая кожанка в заклёпках и майка под ней наводили на мысли об американском же боевике, широкой бляхе на поясе для комплекта только кобуры не хватало, а вот ровные сбитые костяшки пальцев хорошо вписывались в картину. Когда-то и у меня такие были, но с тех пор много чего изменилось. В частности, я научился сначала думать, а потом делать. На груди, как злая шутка, болтался серебряный крест, рядом на той же цепочке была пара военных номерных жетонов.
Он весь был какой-то до оскомины нереальный, его аж потрогать хотелось, чтобы убедиться, что он не глюк. Причём желательно кулаком в челюсть потрогать, чтобы сбить с физиономии самоуверенную ухмылку.
– Чё, крылатый, любовь кончилась, пора на дозаправку?
Меня перекосило. Вдруг подумалось, что если этот типчик встретит в тёмном переулке байкера Волка, плохо будет Волку. Я отвернулся.
– Моя любовь всегда со мной.
– Что-то она мало ей помогает, - усмехнулся Бес, ткнув пальцем в Ксюху.
– Тебе это не удастся…
– Она свой выбор уже сделала, и не один раз.
– Он шутливо поклонился, - благодаря тебе. Ты помогаешь мне гораздо чаще, чем мешаешь.
Мне ещё раз остро захотелось врезать по этой наглой роже. Но я уже пробовал, так что пока лучше об этом забыть.
– Ксюх, он тебя любит. Ты ему нужна. Не делай этого, ему будет очень больно!
– Он вздохнёт с облегчением и наконец-то найдёт себе нормальную девушку, которая будет его любить! Вперед, не трусь!