Ангел
Шрифт:
В общей сложности, в убежище набилось около сотни человек разных специалистов и техников, и около полутора сотен солдат и офицеров «войскового сопровождения». Полторы тысячи бойцов оставалось на поверхности, прикрывая отход персонала станции, и в дальнейшем — сдерживая, по возможности и необходимости, посягательства возможного противника на убежище. Их задача была прозаичной и печальной. Им предстояло пожертвовать собой ради продолжения функционирования Базы…
Дик и остальные, торопливо оборачиваясь на входе, видели, как деловито и сноровисто остававшиеся на поверхности боевые расчёты занимали позиции по расписанию, все в полной амуниции и при полном вооружении.
Царившие же здесь, в убежище, сутолока и суета лишь на первый взгляд казались неуправляемыми
Те, кто в этот момент оставался в коридоре, и кто выглядывал в проёмы дверей секторов, с ужасом, с тоской и замиранием сердца смотрели, как неторопливо смыкаются тяжёлые, массивные двойные переборки, словно на века отрезающие их от внешнего мира, от солнца, от свободы… От их оставшихся где-то далеко родных и близких. От привычной им жизни и уклада. Можно сказать, от всего их прошлого…
Когда до полного смыкания стали оставалось не более сорока-пятидесяти сантиметров, к проёму подбежал запыхавшийся лейтенант Бэйк. Уж неизвестно, чем занимался он всё это время, однако он чертовски сильно сюда опоздал. Вместо того, чтобы занять уже своё место среди персонала, его угораздило оказаться не там, где следовало.
Он растерянно посмотрел, как ему отрезается путь к остальным, и внезапно предпринял безумную попытку прорваться в убежище. Повернувшись боком, он попытался по-быстрому протиснуться между всё замедляющими ход двойными створками. В этот момент несколько крупных бойцов, стоящих спиной к основной массе загнанного внутрь персонала, внезапно резко сдёрнули со стены ранее в сутолоке никем не замеченное подобие симбиоза короткого толстого шеста с ухватом, увенчанного на конце «пятаком» диаметром около десяти-двенадцати сантиметров. Сразу несколько человек ухватило его покрепче. Направив концом во всё уменьшающийся проём. «Пятаком» вперёд.
За пару секунд до этого Хора мгновенно нажал на какую-то пузатую кнопку на стене, и стал удерживать её, полуобернувшись в сторону проёма, в котором суетливо копошился Бэйк, торопливо стараясь судорожными рывками пропихнуть себя внутрь. Двигатели дверей натужно загудели, притормаживая створки…, и в этот момент Хора дважды быстро выстрелил между массивами стали…
Прямо в голову Бэйка, который преодолел, протискивая, подобно мыши, собственное тощее тело, уже больше половины расстояния.
Раздалось дружное уханье, и бойцы с каким-то ожесточением вогнали «шест» в его оседающий труп, вытолкнув его мощным ударом наружу, за пределы створок дверей. После чего Хора тут же отпустил кнопку, моторы благодарно выдохнули… и принялись за своё прерванное было занятие. А выпроставшие из щели этот импровизированный «кий» бойцы половинным составом резко развернулись лицом к ошалевшей от увиденного толпе, вскинули спрятанные под накидками автоматы и направили их на людей. Другая половина при этом продолжала настороженно держать на прицеле вход…
— Всем стоять на месте! — Голос Хоры был спокоен и непреклонен. Уверенность его тона сказала людям о том, что он получил чёткие инструкции на все непредвиденные случаи и на остальной распорядок работы Убежища в целом. И он просто теперь последовательно выполнял свою работу.
Начав, правда, с убийства. Но таковы, видимо, и были эти самые «распоряжения и инструкции», которыми он столь тщательно руководствовался…
— С данного момента командование Базой переходит к полковнику Ларсену. Вплоть до поступления новых подробных на то указаний. Прошу персонал после окончания моего «вводного инструктажа» занять свои посты согласно штатного расписания, которое вам сейчас выдадут. С сегодняшнего дня работа станции переходит на новый, аварийный режим работы. Впредь до выяснения обстоятельств, могущих позволить нам выход на поверхность. Если таковых не предвидится, мы будем оставаться здесь ровно столько, сколько от нас потребуют страна и обстоятельства…
— Чтобы у кого-то не возникало мысли о панике или иных «непродуманных» действиях, здесь находится специально обученная группа, которая призвана обеспечивать должный порядок и дисциплину. Им дано право стрелять в любого, кто будет иметь неосторожность или глупость на совершение этих самых «каких-либо действий», могущих нарушить плановые мероприятия и устойчивую работу станции и Резерва в целом. Надеюсь, у них не возникнет необходимости лишать кого-то здесь жизни. Я закончил. Сержант Донкен, раздайте персоналу инструкции, планы и задания на ближайший период — первичный период становления работ. Группа «Си», займите ваши посты!
Четверо сержантов, из числа простых бывших связистов, разом шагнули из комнаты слева. Дик и прочие с изумлением узнали, что эти четверо оказались ни много, ни мало операторами пускового пульта!
Когда эта четвёрка в сопровождении двух автоматчиков быстрым шагом проследовала мимо остолбеневшего народа и спустилась в небольшую «каморку» с бронированной дверью, её закрыл за ними на задвижку совсем молодой сержант Дэвис, после чего он повернулся к ней спиной, расставил пошире ноги и занял перед нею пост. Его бычью шею так же опоясывал ремень автомата, на котором он тут же передёрнул затвор. Кадык сержанта сделал глотательное движение, а рукав непроизвольно потянулся ко лбу, утирая обильно скатывающийся по вискам пот…
Как было видно через толстое стекло двери, ту же сцену с оружием и занятием «обороны» повторили и вошедшие внутрь отсека бойцы. Группа «Си», по слухам, являлась пусковой командой ядерного «щита». Им, и только им, доверялись в случае возможной атаки «ключи» и пароли установок…
На этом короткое «представление» закончилось, и капитан Хора тоном, не допускающим возражений, «порекомендовал» всем разойтись по рабочим местам и «заняться подготовкой оборудования к выходу в аварийный режим работы».
Как только Дик по разнарядке всё того же вездесущего капитана потерянно вошёл в свой, предназначенный для работы «бокс», наверху раздались глухие удары, слышимые даже через многометровую толщу бетона, свинца и уплотнённого грунта.
Лампы освещения мигнули, и едва не погаснув, начали с усилием раскаляться вновь. Все завертели головами, словно ожидая, что вот-вот на их головы обрушится тысячетонная лавина бетона и земли, однако всё смолкло и более не повторялось. Осторожно и с некоторой опаской люди расходились каждый по отведённым им секторам. Там они постепенно успокаивались и начинали не спеша и с некоторым трепетом отрешённо щёлкать массивными тумблерами, клацать толстыми и крупными кнопками, которые были созданы и рассчитаны словно на века хранения или работы. По сути, так оно и задумывалось при строительстве. Что бы ни случилось, здесь ничто не должно было сломаться или повредиться по нелепой случайности или от воздействия времени. Пока люди не были в состоянии целиком настроиться на рабочий лад. Слишком сильно было потрясение от пережитого. Дик, как старший смены, вошёл в помещение последним и обвёл взглядом наличный состав.
В его «подотчётном» боксе уже включили огромные мониторы и систему слежения лишь Губер и Мерфи. Оба теперь заворожено всматривались в них. Над ними сгрудились около полутора десятков специалистов, на время позабывших обо всём, что им предписано было делать на данный момент. Там явно происходило что-то интересное, и Дик не удержался от соблазна взглянуть по-быстрому на это.
На огромные, вполне современные мониторы Резерва были выведены крайне надёжные камеры наружного наблюдения, тщательно замаскированные и по максимуму укреплённые от воздействия практически любых повреждающих факторов. Пожалуй, даже ядерный удар они смогли бы вынести без особого вреда для себя. Во всяком случае, половина из них, продублированных запасными, уцелеет наверняка. Что помогало бы находящимся под землёй вести визуальные наблюдения за прилегающей территорией.