Ангел
Шрифт:
— Открой двери, Хаара давно этого ждёт…
Дик засмеялся и решил ещё немного задержаться, чтобы незлобиво посмеяться над причудами пребывающего в ещё болезненной прострации товарища, сочтя эту ситуацию наверняка более забавной, чем найденная им в скудной библиотеке Убежища книга.
— Не Харара, Джимми! Скорее, Хора, милейший! Хо-ра… — Сержант зачем-то повторил имя капитана по слогам, как если б надеялся всерьёз оживить память выздоравливающего.
— Открой, открой Хаара… — Джим медленно двигался к нему, не мигая и внимательно всматриваясь в лицо связиста.
Сержанту стало как-то не по себе, потому как не единожды слышал он о неуёмной силе идиотов. Он тревожно оглянулся, осматривая коридор на предмет наличия в нём кого-либо ещё. Но тот, являясь лишь переходным, не подлежал тщательной охране. А посему был пуст, лишь монотонное гудение ламп под приземистым потолком наполняло помещение едва уловимой нотой тревожного ожидания.
Голос…
Этот голос показался Дику странно знакомым, и в то же время он не был голосом бедняги Робинсона.
Брэндон почувствовал, что странно близок к панике. Казалось, ещё немного, и он станет звать на помощь, если это ходячее недоразумение подойдёт ближе. Честное слово, он будет орать в голос, потому как Робинсон его…пугал!
Да-да, именно такое чувство вдруг начало полнить Брэндона, который, словно заворожённый, наблюдал за крадущимся по над стенами Джимом.
Потом, словно спохватившись, сержант помотал головой, крепко зажмурив глаза и будто отгоняя наваждение.
«Какого чёрта?!» — спросил он сам себя, будто досадуя за минутную слабость. «Человек буквально встал со смертного одра, ну чудит, понятное дело… А я уже и мамку, и карательный отряд звать вознамерился».
И чтобы вновь обрести душевное равновесие, Дик решил быть с Джимом построже:
— Господин Робинсон, — говорят, упоминание фамилии больного в режиме официоза помогает быстро привести последнего в чувство. Тот словно просыпается, недоумённо озираясь вокруг, и стыдливо краснеет, как нашкодивший школьник.
Очевидно, подсознательная память хранит самые важные и яркие отрывки неадекватного поведения, и в момент «пробуждения» она услужливо «подкладывает свинью» хозяину, вываливая на блюдо одновременно с осознанием просыпающейся совести ворох «неудобных» воспоминаний.
Дик был немного «подкован» в вопросах прикладной психологии, — во всяком случае, так считал он сам. И сейчас решил провести небольшой «тренинг» с Джимми, уже внутренне ухмыляясь и предвкушая, как стушуется и заелозит очухавшийся Робинсон перед его суровым тоном и грозным взглядом…
— Господин Робинсон, если мне не изменяет память, в данный момент Вы должны находиться в противоположном крыле, на своей койке. А заботу о капитане Хора, который, к Вашему сведению и к нашему удовольствию, находится по эту сторону дверей, предоставьте мне… Поэтому я требую немедленно прийти в себя, развернуться на сто восемьдесят градусов и бодрым шагом отправиться на своё лечебное место!
— И-и раз! — говоря это, Дик не мог сдержать улыбки, в собственном воображении рисуя самого себя эдаким закалённым в боях с «буйными» психиатром.
— Идём бодрее, спим веселее…
Однако последнюю фразу сержант произносил уже менее уверенным тоном.
Поскольку всё то время, пока он бодро разглагольствовал, это странное создание, всё меньше и меньше, на взгляд связиста, походившее на такого привычного Джима, неспешно, но целенаправленно продолжало своё решительное движение. И теперь оно стояло почти перед ним, пялясь мутными глазами ему в лицо, и с абсолютным, олимпийским спокойствием явно пропустило мимо ушей всё, ему адресованное.
Робинсон не просто проигнорировал сказанное, он даже критически и как-то насмешливо оглядел тощую фигуру Дика во время этого монолога.
Более того, Джимми раскрыл рот и отрешённо произнёс:
— «Полярная Сова», обеспечьте взаимодействие с группой. Сообщите коды вашего внешнего доступа… Погода не позволяет осуществить перелёт непосредственно к месту. Выдвигаемся пешим порядком…
При этих словах связист чуть не вскрикнул от неожиданности. Так вот чей голос напоминал ему голос Джимми! Голос майора Пристлоу, руководителя группы, шедшей на выручку запертым в Убежище…
Эту передачу Дик лично принимал пять дней назад. И уже вышли все разумные сроки, по которым специалисты должны были б прибыть на место. Однако они всё не появлялись, а бодрый голос майора, время от времени выходящий в эфир и повторявший, чтобы в бункере «крепились». Группа, мол, немного застряла в невероятно сильных и глубоких снегах…
Горло Дика перехватило. Внезапное озарение, страшная загадка плеснулись в границах его мозга горячей волной.
Это он, Джимми, «вещал» в пустом эфире, выдавая голосом майора «сеансы кратковременной связи». А самой группы, как можно было и ожидать, либо давно нет в живых, либо так никогда и не было!
…Незадолго до атаки неведомых существ он читал в Сети откровенную белиберду о «касте потенциально Спящих», якобы разбросанных по миру и имеющих единственной для себя целью обеспечение «коридоров» для грядущего пришествия на планету чуждого и чёрствого разума…
Автор взахлёб расписывал возможности этих самых «коридорных», снабдив их для пущей убедительности экстрасенсорными способностями и мёртвым разумом, управляющим неживым уже телом. Эдакие модернизированные зомби…
Тогда это показалось ему просто смешным, ибо автор-новичок, с некоторой помпой разместивший на литературном сайте своё откровенно слабенькое «произведение», был со всех сторон засыпан насмешками, весьма скоро стыдливо удалил его и сбежал с ресурса под улюлюканье «продвинутых» и маститых.
Однако теперь…
Теперь он, Дик Брэндон, стоял перед кем-то, по словам того же злосчастного писаки, весьма похожим на «начертанных» им Спящих, и при этом он явственно убеждается в том, что…
Чёрт, чёрт! — этот урод, в глазах которого действительно напрочь отсутствует человеческий разум, «вёл передачу», будучи прикованным к постели?!
Силой мысли, или каким ещё способом?!
Господи, сохрани нас всех…
Почему же так уныло и предательски пуст коридор? Где охрана, где все остальные?!