Ангел
Шрифт:
Сальваторе прервал размышления Вито.
– Где Джонни? – спросил он.
– Сейчас будет, Сальваторе. Еще минута-другая, и он здесь, не волнуйся.– Вито поднялся и, мелкими шагами подойдя к окну, постоял там какое-то время.
– А вот и он! – вскоре воскликнул он и посмотрел на часы.– Молодец, как раз вовремя!
Во главе стола сидела Тереза Рудольфо, жена Сальваторе. Она была высокой, сухой, величественной женщиной лет семидесяти, с совершенно седыми волосами и угольно-черными глазами. На ней было, как обычно, черное платье с тремя длинными
Покрытый накрахмаленной белой с вышивкой скатертью стол был уставлен тончайшим фарфором, дорогим хрусталем и серебром. В центре располагалась широкая серебряная ваза с цветами, по обе стороны от которой возвышались белые свечи в серебряных подсвечниках. Стол буквально ломился от яств.
Сейчас в парадной гостиной дома Рудольфо собрались за великолепным столом еще и четверо детей Терезы и Сальваторе: Мария, София, Фрэнки и Альфредо; все они уже имели семьи и пришли со своими супругами. Был здесь и брат Сальваторе Чарли, заместитель босса, и их двоюродный брат Энтони, консильере,– тоже с женами.
Вито сидел справа от Терезы.
Джонни сидел на своем обычном месте – справа от Сальваторе.
Угощение было обычным для четверговых обедов. Огромное количество салата из латука, помидоров, маслин и мелко нарезанного лука; красный сладкий перец, тушеный в оливковом масле; салат из рыбы и моллюсков, запеченая рыба, tagliatelle – домашняя лапша с томатным соусом, и жареные цыплята. Альфредо разливал красное вино, блюдо с домашним итальянским хлебом передавалось по кругу, все оживленно разговаривали, шутили, смеялись. Обед напоминал дружескую вечеринку.
Только Тереза хранила гробовое молчание. Она лишь внимательно слушала и смотрела на всех цепким подозрительным взглядом. Изредка она перебрасывалась несколькими словами с дочерьми, помогавшими ей передавать гостям блюда или приносить из кухни новые чаши с дымящейся лапшой и соусом.
Тайком наблюдавшему за ней Джонни вдруг пришла в голову внезапная догадка: «Сегодня она раздражена моим присутствием здесь. Она не любит меня». Эта мысль, поразила его, как удар молнии. Его тетя Тереза, которую он знает с самого рождения, не любит и никогда не любила его. Неожиданно он совершенно четко осознал, что она ненавидит его, просто терпеть не может. Джонни спрашивал себя почему. Ответ мог быть только один: потому что дядя Сальваторе благоволит к нему. Ревность – вот в чем все дело. Она ревнует, потому что он так близок ее мужу, потому что они оба так привязаны друг к другу.
Сидящему напротив него Вито пришли в голову почти те же мысли, но он быстро прогнал их. Тереза уже старуха. Ее яд ослабел, потерял с годами свою силу. Никто больше не обращает на нее внимание. А меньше всех Сальваторе. Он никогда ее не любил.
После обеда Сальваторе повел Джонни и Вито в свое святилище и закрыл за ними дверь.
– Вот «стрега», Джонни. Выпей рюмочку,– сказал Дон, наливая в узкие рюмки золотистый итальянский ликер.
– А ты, Вито? – спросил он, подняв брови.
Вито кивнул.
– Спасибо,– сказал Джонни, беря из его рук рюмку.
Другую Сальваторе передал Вито, и тот тоже поблагодарил его.
Все трое чокнулись и расселись в кресла перед пылающим камином.
– Поздравляю, Джанни,– сказал Сальваторе с ласковой улыбкой.– Такой концерт в Мэдисон-Сквер-Гарден в прошлую субботу – это потрясающе! Мы все наслаждались.
– Был полный аншлаг,– заметил Джонни.– Пожалуй, это мой самый удачный концерт. Пока.
– Мы гордимся тобой, Джанни. Ты большая звезда. Самая большая. И ты всего добился сам.
– Ну что вы, дядя Сальваторе! Я знаю, как много ты и дядя Вито для меня сделали.
– Мы ничего не сделали.
Джонни удивленно посмотрел на Дона, потом перевел взгляд на Вито, который наклонил голову, как бы признавая правильность слов Сальваторе.
– Мы только приоткрыли для тебя пару дверей, вот и все,– сказал Сальваторе.– Сделали так, чтобы несколько клубов в округе заключили с тобой контракты. Посоветовали парням из Вегаса, чтобы они дали тебе шанс. Мы хотели, чтобы ты пробивался сам, рассчитывая на свои силы как любой другой.
– Но почему? – спросил удивленно Джонни.
– Мы хотели, чтобы твое имя оставалось чистым. Мы не хотели, чтобы его связывали с нами,– объяснил Сальваторе нежнейшим голосом, на какой только был способен.
– Если бы мы сделали слишком много, Джонни, мы бы тебя запачкали,– добавил Вито.– Мы не хотели марать тебя. Нельзя, чтобы тебя связывали с амичи, с Братством,– улыбнулся он.– Мы только чуток работали, вроде как за сценой, как сказал Сальваторе.
– Ну, все равно спасибо,– ответил Джонни и улыбнулся старикам.– А я думал, что находился под вашим покровительством.
– Ты и находился,– тихо проговорил Сальваторе.– Всегда. Но мы дали тебе возможность идти собственным путем в твоем бизнесе. И мы правильно сделали. А ты...– он улыбнулся Джонни,– ты ни разу нас не подвел. Одно только меня огорчает...
Джонни изумленно взглянул на него.
– Что же?
– Ты до сих пор не женат, Джонни. Вот если бы у тебя была хорошая жена-итальянка.– Сальваторе глубокомысленно кивнул.– Мужчина не может без жены.
– Я согласен с тобой, Дядя Сальваторе. Но пока еще мне не встретилась подходящая девушка.
–Как жаль! – сказал Дон.– Сейчас, пока ты молод, – самое бы время.– Он сделал глоток «стрега», и все трое на несколько минут замолчали.
Сальваторе первым прервал молчание, обратившись к Джонни:
–Так, говоришь, собираешься в Европу? Расскажи мне о поездке, где ты думаешь побывать?
Джонни стал рассказывать о предстоящем коротком концертном турне, а Сальваторе внимательно слушал, время от времени задавая дельные вопросы или кивая.